Владимир Поселягин - Путь домой (СИ)

Как мог я ощупал спину. Крови не было, это хорошо. Плохо другое. Когда я натягивал верёвку, чтобы быстро спустится со скал вниз и свалить от преследователей, то подсоединил к винтовке ремень, идущий в комплекте, и та висела у меня за спиной. Пуля то попала в неё, разнеся ударно-спусковой механизм. Судя по всему, синяк у меня будет во всю спину, а вот рёбра, это да, не меньше двух сломано, сколько ещё обзавелись трещинами, не предскажу. Ладно хоть позвоночник цел. Вся спина сплошной синяк, но ноги действуют, это хорошо.

Бесило ещё другое, преследователи не отставали, а шли в прямой видимости. Их было видно на горизонте, но оторваться я не мог. Да ещё самое обидное, моё единственное дальнобойное оружие уничтожено. С трудом двигая левой рукой, любое движение причиняло мне боль, я снял винтовку, перекинув ремень через голову, но бросать на землю не стал, это сразу даст понять преследователям, что выстрел всё же был удачный. Не хочу, чтобы они осмелели. Так что винтовку я, конечно, выкинул, но в глубокий овраг, замахнувшись посильнее. Я как раз двигался мимо него, так что винтовка улетела вниз, хрустя ветками кустарника. По крайней мере, её не стало видно, так что думаю, не обнаружат.

Всё же меня нагоняли. Как я и предвидел, основная группа шла позади, а те, кто имел резвых коней, ушли в стороны. Куда я не видел, но знал прекрасно. Они сейчас обходили меня по большому кругу, чтобы организовать засаду на моём пути и наконец, остановить взбесившуюся скво. Говорю же упорные, жить не хотят. Я хоть и ранен, но отбиваться собирался до последнего.

Чуть позже спина стала отходить, легкое онемение прошло, но пришла пульсирующая боль. Всё же хорошо так меня достали, а вот это плохо. Я смог дождаться темноты, практически загнав своих лошадей и как стемнело, встал на ночь, устроившись в глубоком овраге. Преследователи тоже встали на ночь, они знали о состоянии моих лошадей по следам и понимали, что я никуда не денусь. Вот это они зря. Холодный чай во фляге после завтрака у меня оставался, так что, размочив галеты, за весь день ни грошики во рту, я подкрепился и, проверив оружие, оба револьвера и «Винчестер», после чего пешком отправился к лагерю преследователей. Они встали километрах в пяти от меня, я изредка видел отсвет их костров на горизонте, так что примерно знал, где они расположились. Идти было больно, каждый шаг отдавался в спине, однако я разошёлся и боль мне не так мешала. Используя индейский опыт я нарвал одной травки пожевал её как мог, и натёрся ею, отбивая запах, так что лошади в табуне не обеспокоились когда я подобрался близко к часовому, тот бодрствовал сидя на валуне, и метнул нож. Вынимать тот из раны я не стал, чтобы запах крови не разошёлся, лишь подбежал и проверил его винтовку. Скорострелка, да ещё другой модели, не как у меня. Боезапас не подходил. В общем, оставив его лежать, только нож с пояса позаимствовав, я направился к основному лагерю. Там вот было два часовых, причём один очень хитро устроился, спрятался в скалах и охранял другого часового, то есть подчасик, однако я этого ждал, отряд действительно был профи, и снял обоих.

Дальше понятно, мне не составило труда пройтись и окончательно решить проблему с преследователей. Даже нож затупился, вскрывая глотки и входя под рёбра. Последних четырех я застрелил из револьвера. Вынужден был, то один захрипел, другой забулькал кровью, вот и получилось, что некоторые начали просыпаться, и потянулись к оружию. Ладно, это под конец было, рука у меня тогда твёрдость из-за травмы потеряла, вот и пришлось последних добивать несколько громче, чем я рассчитывал. Потом был шмон, самый настоящий. Я собрал всё, что мне нужно в дальнем походе, отобрал трёх резвых скакунов, основного коня, заводного и вьючную, идеальный вариант для меня, загрузил их всем необходимым скарбом и, добравшись до своего лагеря, перегрузил часть вещей, после чего тронулся дальше.

Да, требовалось отдохнуть, но уничтожил я основную группу, а те что обходили, остались в стороне и могли завтра замкнуть колечко просто обогнав меня. Не хотелось бы, чтобы они устроили тоже самое, что устраивал им я, засаду и огонь в упор. Значит нужно торопиться и вырваться из западни.

Мне удалось, всю ночь шагом и рысцой мы двигались по саванне, обходя валуны и холмы. Думаю, я оторвался, но всё равно старался уйти как можно дальше. Своих прошлых лошадей я расседлал и бросил. Ничего отъедятся и отойдут от той скачки, что им пришлось пережить. Новые лошади тоже неплохи, они были усталые, но всё равно шли и бежали иноходью, когда мне это было необходимо. Ночью галопом сказать, не получиться, не видно ничего, я тропинку больше угадывал, чем видел. Всё же облака на небо наползли. К счастью дальше была каменистая местность, так что следов мы не оставляли и уходили всё дальше и дальше от Индианы. Кажется, что границы штата мы всё же пресекли.

Свалился я, а не лошади, за пару часов до рассвета я понял, что ещё немного и вырублюсь. Поэтому заметив слева тёмную массу, очередные скалы и валуны и завёл лошадей туда. Тут оказалось что-то типа «дворика» с единственным входом-выходом. Тут же не рассёдлывая лошадей, просто ослабив подпруги, стреножил их и, достав трофейную рубаху, разрезал её. Мне ещё хватило сил сделать фиксирующую повязку, скрепляя рёбра. Жаль раньше не сделал это, после чего попил воды и вырубился. Это всё что я помнил. Странно, что на все эти приготовления у меня хватило сил, сам себе удивился.

Очнулся я от пинка в бок, вызвавший выстрел боли по всему телу, отчего сразу перекатился на рефлексах и взмахнул рукой, при этом открывая глаза. В полуметре от меня стоял парень в ковбойских сапогах, видимо он меня и пнул, и сейчас пытался руками удержать кишки распоротого живота. Ну да я на рефлексах страшен, да и так тоже. Чего этих уродов жалеть? Американцев я не просто не любил, ненавидел лютой злобой, и каждая смерть из этого племени мне была в радость. Боль конечно от удара и резкого подъёма скрутила меня, но я силой воли загнал её на задворки и двигался легко и непринуждённо. Ещё открывая глаза, я успел осмотреться и понять, что влип крепко. Преследователей тут было семеро. Один уже не боец, ему бы кишки удержать. Осталось шестеро. Оружия у меня кроме ножа не было, ковбои забрали пояс с револьвером, лежавший рядом, а вот нож у меня был в рукаве и они его не заметили. Вблизи никакого оружия не было. Придётся импровизировать.

Эта аналитика у меня проскользнула в мыслях, когда я ещё вскакивал, укрепляясь на ногах, поэтому решил ошеломить их, чтобы у меня появился дополнительный шанс.

— Ха! — громко воскликнул я и одним движением сбросил одежду, оставшись голышом.

Это помогло, один из молодых парней скривился и явно с трудом сдерживал позывы к рвоте, после чего отвернулся. Вернее отвели глаза все, возможно ненадолго, но мне необходима была эта заминка. Нож который я продолжал держать в руке полетел в ближайшего парня, водя в горло, а я уже подскочил к тому, с дырой в животе и, выхватив из его кобуры «Кольт» ударяя по курку, произвёл пять выстрелов. Этого хватило, чтобы уложить всех. Причём, во время последнего выстрела мне пришлось уходить перекатом, тут ветераны были и на выстрелы среагировали махом, стреляя в ответ. Странно что они так оплошали когда брали меня. Если всё оружие рядом прибрали, то думали всё, я у них в руках?