Алексей Махров - Хозяин Земли Русской. Третий десант из будущего

Тут надо бы пояснить -а что, собственно, я делаю в славном городе Варшаве, посещая кабаки самого низкого пошиба? То, что делали все разведчики всех стран мира и во все века -работаю над созданием собственной агентурной сети. А точнее -легенди-рую каналы для ее создания. Нулевой цикл, так сказать... Даже не яма под фундамент, а предварительная разметка на местности... С этой целью я уже посетил Ригу, Вильно и Львов, набрав там массу весьма интересных знакомств. И следующими пунктами моего вояжа намечены Берлин, Вена и Бухарест. Для начала достаточно и этого, а на будущий год я планировал заняться Парижем и Лондоном.

Ну не ухорезам же князя Васильчикова поручать столь ответственное дело? Они пока только и способны на эффектные, но малоэффективные разовые акции устрашения. Да и профиль у них совсем другой -политическая полиция весьма далека от нужд военной разведки. Мне нужны люди для кропотливой, вдумчивой, каждодневной, скучной работы по собиранию малосвязанных между собой сведений. Причем люди, любящие деньги, -поскольку до появления идейных агентов, вроде товарищей из «Красной капеллы», еще очень далеко! Да, наверное, и не появятся здесь такие идейные товарищи, ибо не будет в обозримом будущем объекта их сочувствия и подражания -«Первой в мире социалистической страны в кольце вражеских фронтов»!

Поэтому основную ставку я делаю на разного рода авантюристов и любителей легкой наживы. Возможно, рано или поздно я сумею построить сети достаточной длины и ширины, чтобы в них угодила важная птичка, и тогда получится вербануть какого-нибудь знающего человека из Австрийского Ген-штаба[9], а пока... Пока приходится работать с тем, что есть -фальшивомонетчиками, контрабандистами, бандитами, проворовавшимися чиновниками.

Вот одним из таких людей и был мой нынешний визави[10] -представителем крупнейшей в Европе контрабандистской сети.

—Мне очень приятно познакомиться с таким хорошим человеком! -радостно поприветствовал меня Зильберштейн.

—Откуда вы знаете, что я хороший? -спросил я.

Мой собеседник тонко улыбнулся...

—Штобы узнать, что форшмак тухлый, совсем не обязательно съедать его целиком, достаточно просто потянуть носом... Одно уже то, что ви пожали мине, жиду, руку, говорит о многом, ви не находите?

—Почему же это вас удивляет? -делано удивился я. -Для меня, если честно, все равно -еврей ли мой деловой партнер или немец. Главное, чтобы он четко выполнял свои обязанности по взаимовыгодному для нас договору!

—О! А ви их таки тоже в срок и полной мерой ви-полняете... -снова улыбнулся Зильберштейн. -Земля слухом полнится! Ви знаете, что о вас ведь здесь говорят...

—Да? И что же именно? -Я, прищурясь, откинулся на спинку стула и как бы невзначай сунул руку за отворот пиджака.

—Что ми, евреи, таки хорошо уже поработали вместе с вами, и ви всегда так аккуратно нам платили, словом, усе в одно слово говорят, шо делать с вами гешефты -одно удовольствие! -порадовал меня Зиль-берштейн.

«И откуда у него такие сведения? Э-э-э... я, собственно, несколько раньше наладил контакт с неким Шандоровичем -покупал у него по весьма приличной цене фальшивые документы, весьма хорошего качества. Впрочем, для создания должной деловой репутации это даже на руку!» -подумал про себя я.

—Слушайте, а ваша матушка, она, случаем, не еврейка? -поразил меня «интуицией» Зильберштейн.

Я только улыбнулся в ответ на такое смелое предположение...

—Положим, хоть фамилия моя и Эльцин, но, конечно, я, как и моя мама, самый настоящий русский! -И для большей достоверности я вытащил паспорт (созданный руками того самого Шандоровича) и раскрыл его перед Зильберштейном. -Видите, вероисповедание православное...

—Зачем мне ваш паспорт? Разве я сразу не вижу, с кем имею дело? -Тем не менее он запустил глаза в документ. -Ну, так знаете, что я вам скажу? Если мы договоримся, ви -миллионер! Поверьте слову Янке-ля Зильберштейна! Знаете, господин Эльцин, я такое, такое дело хочу вам предложить, что если до сих пор мы зарабатывали копейки, то на новом гешефте будем зарабатывать рубли!

Это он от того воодушевился, что в предварительном разговоре с его агентом (мелкой сявкой) я показал очень интересные перспективы международного трафика весьма популярных сейчас в Европе товаров, выпущенных в Стальграде. Товаров инновационных, а потому очень эксклюзивных, редких и дорогих. Что уж говорить про пулеметы, если даже простейшие застежки-«молнии» с руками отрывались модными домами Парижа и Вены. Вот только количество выпускаемого в Стальграде товара было ограниченным. Мало того, некоторые вещи (например, винтовки и револьверы) два месяца назад были запрещены к вывозу. Попросту говоря -на выпускаемые моим внучком изделия образовался жутчайший дефицит. А я, представляясь перекупщиком, связанным с «Торговым домом «Братья Рукавишниковы», обещал обеспечить всех страждущих предметами их вожделения. Оставалось только проработать схему транспортировки, и как раз за этим я якобы и обратился к контрабандистам. Согласитесь -предложение заманчивое!

Но ребятки были битыми волками и просто на слово доброму барину, естественно, не поверили -после того разговора с сявкой за мной три дня следили, фиксируя все перемещения по Варшаве. И параллельно наводили справки о моей репутации и кредитоспособности. Однако в городе я вел себя как вырвавшийся от жены простой мещанин, исправно посещая разные злачные места (правда, выбирая кабаки почище), а завязанных в Вильно и Львове знакомств вполне хватило для обеспечения легенды купца второй гильдии. И сегодня утром я получил от своих будущих компаньонов записку, в которой мне назначалась встреча.

Поговорив со мной еще десять минут на всякие отвлеченные темы, Зильберштейн, видимо, сделал какие-то выводы и подал малозаметный (как ему показалось) знак рукой. К нашему столику подошел элегантно, даже, пожалуй, щегольски одетый господин лет тридцати. Мой визави представил его как своего друга и компаньона, Алоиза Гриншпана.

Гриншпан резко отличался от Зильберштейна.

Насколько последний был горяч и экспансивен, настолько первый казался осторожным и скрытным. Несколько раз в течение встречи Зильберштейн одергивался и обрывался Гриншпаном.

Так было, когда Зильберштейн в порыве восхваления своих услуг начинал вдруг рисовать на салфетке схемы транспортировки. Так было и тогда, когда Зильберштейн, увлеченный размерами будущих барышей, хвастался, что масштаб их работы европейский, и чуть не назвал имена контрагентов.

Поговорив около часа, компаньоны дали принципиальное согласие принять самое широкое участие в сбыте стальградских товаров. Однако, когда дело дошло до конкретики, осторожный Гриншпан не дал окончательного ответа. Он попросил завтра еще раз явиться в этот же ресторан, где и обещал окончательно обговорить все детали нашего совместного бизнеса. Очевидно, за предстоящие сутки он намеревался навести обо мне дополнительные справки.