Андрей Зверинцев - Сын Грома

Но маленький Иоанн не забыл тропинку к дому старого книжника. Потихоньку от отца он носил ему рыбу, а старый Ахав исподволь учил мальчика Писанию, рассказывал ему об Аврааме, Моисее, Судьях; о еврей-ских царях Сауле, Давиде, Соломоне, о малых и больших пророках Израиля. И после встреч этих по дороге домой маленький Иоанн слышал, как стучит его сердце, и чувствовал себя ближе к Богу, чем его молящийся несколько раз в день отец.

— Запомни, мальчик, — наставлял Иоанна старый книжник. — Существует только тот, кто ищет Бога.

— А где искать Бога? Знает ли он обо мне?

— Бог везде! Бог обо всем и обо всех знает. Бог знал о тебе, когда ты еще не вышел из чрева матери твоей, — поучал рав.

— А как узнать, есть во мне Бог или нет Его во мне?

Книжник недовольно вскинул голову:

— Ты жив, раз говоришь со мной. Разве это не доказательство? Дай сюда твою руку.

Мальчик боязливо протянул старику руку. Тот взял ее за запястье и стал большим пальцем нащупывать какую-то жилку. Наконец нащупал и сказал:

— Сейчас я уберу большой палец, а ты положи на это место свой указательный и слегка придави.

Мальчик сделал, как сказал ему старик, и поразился, почувствовав под пальцем легкое биение. Под пальцем пульсировала жизнь.

— Что это? — спросил мальчик. — Это Бог? Он говорит со мной?

— Он говорит, что любит тебя и хочет, чтобы ты прилепился к нему всей душою своею, всем сердцем своим…

— Я люблю Бога и всегда молюсь ему… А такая жилка есть у каждого человека?

— У каждой живой, созданной Богом твари.

— Я теперь еще больше буду молиться Господу, — пообещал старцу мальчик.

Так Иоанн Зеведеев понял, что Бог денно и нощно присутствует в каждом человеке, в каждой живой твари и не дает им умереть.

Сын Зеведея, мальчишка с курчавыми, пропахшими рыбой волосами и глазами, в которых отражалось море, научившийся сначала нырять и плавать, а уж потом ходить по земле, любил, бросив весла, лежать на дне лодки и смотреть в высокое небо, шатром раскинувшееся над водами Галилейскими, следить за игрой облаков, удивляясь, как меняется их цвет, как складываются и переливаются друг в друга странные, замысловатые, кем-то вылепленные из мягкой полупрозрачной плоти фигуры. Он понимал, что это, конечно, зачем-то делает Бог, и мечтал, чтобы Всевышний как-нибудь заговорил с ним на человеческом языке, как с Моисеем или Соломоном, которому Бог обещал сердце мудрое и разумное… Он молил Небо об этом, но никто не откликался на его призывы. И лишь однажды в ответ на его мольбу облака на миг остановились и образовали нечто похожее на врата. В просвете между облаками он увидел ослепительное свечение и догадался, что это и есть те врата, за которыми находится Небесный Престол. Иоанн понял, что это ответ на его моления…

— Что ты делаешь один в лодке? С кем ты там разговариваешь? — не раз спрашивали Иоанна брат Иаков и соседский мальчишка Андрей Ионин. — Хочешь показать, что очень умный? Учишь с равом Писание и, наверное, смеешься над нами, да?

— Я разговариваю с Богом, а Бог разговаривает со мной, — соврал Иоанн, пугаясь сказанному. Ибо нельзя поминать имя Господа всуе, учил рав.

— Мы тоже хотим говорить с Богом, — сказал Андрей Ионин. — Научи нас.

Иоанн взял друга за запястье, нащупал пульсирующую жилку, как это сделал Ахав, и предложил Андрею приложить к этой чудодейственной жилке палец. Андрей в нерешительности посмотрел на Иоанна, потом на его старшего брата Иакова. Тот кивнул. Иоанн ему уже показывал, как бьется эта жилка. Андрей приложил палец и замер.

— Да, я слышу. И это Бог? — с сомнением спросил он.

— А кто же еще? — поддержал брата старший Иаков. — Так сказал Иоанну рав, а он читал об этом в Писании.

— Покажу эту жилку Симону, — обрадовался открытию тайны Бога Андрей. — Только он не поверит. Скажет: «Иди лучше просмоли лишний раз лодку, чем знаться с Зеведеями». «Чего только не придумает этот Иоанн», — скажет Симон, потом погладит свою рыжую бороду и сделает страшные глаза. Так он в детстве всегда пугал младшего своего брата Андрея.

— А ты не говори ему. Пусть он лучше свою жену ублажает. Зачем ему эти наши разговоры? — сказал Иаков. Оба они с Андреем, узнав, что Иоанн ходит к раву читать Писание и не приглашает их с собой, чувствовали себя обиженными.

В общем, по побережью среди рыбаков распространилась молва, что младший из Зеведеев, Иоанн, за-просто беседует с Богом и все на свете знает.

Как-то раз Иаков и Андрей Ионин решили зло подшутить над Иоанном. Подкрались потихоньку к лодке, где, положив под голову свернутый парус, лежал Иоанн и, как всегда, разговаривал сам с собой. Не с Богом же он так запросто разговаривал! Хотя они слышали: он не раз упоминал Господа, о чем-то просил Его. Мальчишки слышали, как Иоанн шептал: «Господи, научи меня так счислять дни наши, чтобы приобрести сердце мудрое». — «Вот змееныш! — возмутились они. — Ишь, чего захотел! Ему — сердце мудрое, а нам — ничего. Ладно. Мы это ему припомним».

Андрей где-то нашел козлиное копыто и принес показать Иоанну, но, оказавшись в сговоре с Иаковом, решил им попугать младшего Зеведея, чтобы не очень заносился. Ползая вокруг лодки на коленях, благо Иоанн молился и ничего не слышал, друзья наследили на песке этим копытом. Получалось, что кто-то двуногий, который имеет вместо ступней копыта, только что бродил вокруг лодки, слушал, о чем молил Иоанн, и запоминал все его слова, чтобы потом сотворить с ними что-нибудь худое.

Закончив печатать следы, Андрей забросил копыто за прибрежные кусты, перемигнулся с Иаковом, и озорники враз закричали:

— О, Иоанн, Иоанн! Кто это тут у тебя был? Только посмотри, что творится вокруг! С кем ты тут общался?

— Чего вам? — раздосадованный Иоанн высунулся из лодки, недовольно поглядел на мальчишек, взглянул на изрытый козлиным копытом песок и обмер.

У озорников сразу полегчало на душе при виде вытянувшегося изумленного лица Иоанна. Так ему, зазнайке, и надо! Даже обида на него прошла.

— По-моему, тебя навещал лукавый, — делая вид, что погружается в размышления, сказал Андрей Ионин. — И я, пожалуй, знаю, кто это был! Это был Азазел!

— Точно, — поддержал приятеля Иаков. — С тех пор как ты, Иоанн, стал ходить к раву, я не раз замечал эти следы у нашей лодки после ночи, по утрам. Только не хотел говорить тебе, брат. А теперь, как видишь, Азазел и днем навестил тебя. Что теперь нам, несчастным, делать?

— Да, — поддержал Андрей. — Пропали мы теперь. Азазел, наверное, наделал страшных дыр в днище лодки… Пойду погляжу, нет ли следов злодея в нашей с Симоном. Симон ведь предупреждал меня: не водись с Иоанном.