Будем жить (СИ) - Коткин Андрей

Семен смотрит на меня пронзительными глазами незаслуженно обиженного Шрековского котика и молчит. Он-то меня хорошо изучил.

— Ладно, — начинаю свое полупризнание в собственной никчемности. — Подкину тебе одну идею. Из дворцовой жизни одного принца. Нет — нет! Я тут не причем в этой истории. Другой принц. Датский.

— Хм, — чешет свой затылок Сумароков через три часа писанины под диктовку, прикидывая объем работы, которую ему предстоит выполнить, чтобы получить из моего прозаического рассказа что-то удобоваримое для постановки на сцене. — Царевич, а не мог бы ты и со стихами помочь разобраться? А то боюсь, если не справлюсь, прибьет меня моя Груня.

— Так любя же. Сами же любовный эликсир пили на свадьбе.

— Ох, боюсь я, что напутала Димкина жена что-то в рецепте. Моя Груня, похоже, влюблена и не в меня вовсе, а в эти самые трагедии, будь они не ладны!

— Значит, будет тебе лишний стимул освоить нелегкое ремесло драматурга побыстрее. Сам же понимаешь, что у меня своих дел по горло, не смогу я тебе регулярно новые пьесы писать. С Отелло и то чуть совсем без сна не остался. Но там хоть уважительная причина была. Подарок другу на свадьбу. Так что, сам. А я потом заценю критически.

— Так дело только в свадьбе? Это мы мигом! — Внезапно оживился Сенька. — Думаю, и моя Груня в этом случае возражать на вторую супругу не будет.

— Совсем рехнулся? Да и где ты подходящую наложницу возьмешь? Плещеевский закуп уже давно разошелся.

— Так индейцы на что? У них наши мужички в первостатейных женихах в последнее время ходят.

Даже не нашелся, что сказать на такое сообщение, только взмолился:

— Ну, ты же Сеня, понимаешь, что не-е-ту у меня времени, стихи тебе писать!

Так и уплелся от меня Сенька ни с чем. Точнее, как ни с чем? Историю то принца гадского я ему поведал, а на стихи ее переложить, это уже только ползадачи осталось. Но все же, неужто и вправду, любовный эликсир так извращенно подействовал? Бедный Сеня!

Визит Сумарокова обеспечил меня новой заботой. Пришлось идти к нашему незаменимому градоначальнику, выяснять, правда ли, сказанное про востребованность нашего мужского населения у индейских женщин, или Семен все же преувеличил.

— Есть такое дело! — Подтвердил Сумароковские измышления по части популярности наших мужчин у окрестных скво Флор Фомич. — С тех пор, как мы систему фортов на материке стали строить, индейские девицы пристрастились к подаркам наших строителей. Я даже в последнее время работу там как отдельное поощрение использую для отличившихся. Все же наши бабы не такие доступные, а если и соглашаются, так дерут с кавалера три шкуры.

— А как там с ихними мужчинами? Нам еще только новых набегов или поножовщины из-за глупой ревности не хватало.

— Так многих их мужчины сами и отправляют на промысел. Дел на полчаса, а лишний железный нож или связка бус, они в хозяйстве никогда не лишние. Опять же мало у них мужиков осталось. Воюют часто. А последних, самых агрессивных, ты сам, государь, самолично повыбивал, когда они на тебя напасть задумали.

— Ладно, с этим разобрались. Но это ты про гулящих женок поведал. А про тех, что всерьез, жениться на туземках затевают… много у нас таких?

— Встречаются. Но не много. Эти же скво — совсем дикие. Ни хозяйство вести, ни скотину обихаживать не обучены. Даже на то, чтобы отучить зубы чернить — и то, сказывают, много времени уходит. Нам бы где-нибудь с оседлыми индейцами познакомиться. Ну, типа наших Пуэбло. Вот там уже женки подходящие выходят. И послушные своему мужчине, — староста прицокнул языком. — Нашим девкам еще поучиться у них.

— Эк, у тебя запросы, Флор Фомич.

— Так это не у меня. Я-то, слава богу, и арапок али турчанок купить смогу. Хотя, дороговато, конечно. Это у Ванек наших. Очень уж многим хочется, раз ты, государь, разрешил заводить наложниц, распробовать это дело. А денег только на стеклянные бусы и хватает.

— Пуэбло откуда-то от Скалистых гор в нашу местность пожаловали. Далеко, к тому же весь путь своими ногами идти придется. И от местных кочевых племен отбиваться. Лучшие оседлые индейцы — в Мексике обитают. Туда можно приплыть и на кораблях. Только там сейчас жарко. С испанцами те индейцы режутся, только шум стоит.

— Так это ж и хорошо! Бабы сами к нам побегут от войны то. — Как-то разом оживился наш староста. Вот ни в жизнь не поверю, что нет у него в этом деле личного интереса. Скорее всего, может-то он может, турчанку купить, да куркульская натура не позволяет кидать такие деньжищи на ветер.

— Тогда тебе надо этот вопрос обсудить с Плещеевым обсудить. Кто там вместо Андрея у них на старшинстве остался?

— Игнат, вроде. Бес их поймет, этих Плещеевых, вечно они своих старших сменяют.

— Это у них просто в крови, Флор Фомич, тяга к путешествиям. Оставляют на хозяйстве по очереди, да по жребию.

— Во-во! А мне потом разбираться, о чем я с этим Плещеевым толковал, а о чем с прошлым. Но я тебя понял, государь. Непременно переговорю. Мужики будут рады. Если, конечно, он не заломит цену как за арапок.

— С чего бы, — хмыкнул я. — Арапок самим мореходам приходится задорого покупать, а тут, считай только за проезд и выйдет, затрат-то. Да и проезд… не из-за океана же. Да, и еще, прежде чем за бабами плыть, пусть Плещеев ко мне зайдет. Есть у меня кое-какие соображения на тему, кого к нам везти нужно.

— Скажу. Непременно. — На том и закончилась наша беседа.

Уехала Божена и сразу как-то пусто и скучно стало. Некому меня теребить. Остальные-то ко мне преимущественно только по делу заходят. Решил попробовать воплотить в дело старые планы. Те, на которые прежде вечно времени не хватало. Какие? Так по завету нашего великого вождя и учителя, вечно чтоб ему на его сковородке икалось: «Учиться, учиться и еще раз учиться». Посему отправляюсь за Кромку. Давно собирался с умным чело… демоном пообщаться. Благо, за ответы на мои животрепещущие вопросы придется расплачиваться не собственной душой или жизнью, а всего лишь маной.

— О! Человек? Занятно! — Такими были первые слова вызванного мной в Переходной Зоне демона. Совсем, к слову, не героических очертаний. Ростом метра полтора, человекообразный настолько, что встреть я такого где-нибудь среди толпы в Москве, не обратил бы ровно никакого внимания. Из необычного только сутулость, и то, это лишь для демонов — необычность. Хотя, много я их видел, этих демонов?

— А кого ты ожидал встретить в Переходной Зоне человеческого мира? — усмехнулся я.

— Как все приматы самоуверен и эгоцентричен. Да будет вам известно, молодой человек, что Переходная Зона — она ничья. Общая, если хотите, но при том каждый ее участок принадлежит кому-то лично.

— Это как?

— Великие умы разных народов в один голос утверждают, что Переходной Зоны не существует без присутствия разумного. Разумный волей своей и воображением создает при первом попадании сюда более-менее устойчивый пятачок реальности. Этот пятачок реальности и принадлежит разумному. Всякий другой разумный, попадающий чуть позже в то же место уже не является его собственником и влияет на уже сформированную реальность значительно меньше. Сами взгляните: — Демон указал жестом себе под ноги, где растительность уже пожухла и начала слегка дымиться. — А ничья или общая, так это следует понимать буквально. Переходная Зона — общая для всех миров и измерений. Потому и переходная. Ее приходится пересекать, следуя из мира в мир. Впрочем, для вас это еще долго будет неактуальным по причине недостатка Силы.

Вот ведь, вредный старикашка! Хотя, конечно, демон, а все равно ведет себя так, что постоянно представляется на его месте некто желчный, сгорбленный и седовласый.

— Но это мы отвлеклись. Я здесь, чтобы передавать вам знания. Но за плату. Рассказ же мой о свойствах Переходной Зоны будем считать рекламной бесплатной акцией. Итак, мне предложена оплата маной. Прошу, — тут в руке демона внезапно появился большой, размером с яблоко, бесцветный кристалл. — Перелейте в этот накопитель вашей маны столько, сколько вы готовы заплатить за сегодняшнее обучение.