Приказ простой… - Георгий Лопатин

Анатолий только развел руками.

— Жизнь еще и не такие коленца может выкинуть.

— Но зачем вам оставаться в Афганистане и рисковать?

— Нужны люди, не случайные, а проверенные бойцы. А где их взять? Только тут. Но чтобы они пошли за мной, они должны меня знать, хотя бы пару раз услышать мое имя иначе кем я для них буду — хреном с горы. Так что мне нужно прогреметь на весь Афганисиан.

— Но как?

— Есть пара вариантов…

— Товарищ лейтенант… может мне тогда остаться с вами? Перейду на сверхсрочную…

— Нет Серега. Мне очень лестно и поверь, я оценил твой порыв. Более того, мне очень не помешал бы в дальнейшем тут такой заместитель как ты, но если в качестве моего соратника ты больше потребуешься на гражданке.

— Зачем? Что я там могу сделать сейчас?

— Поддерживать связь с нашими ребятами и по возможности устанавливать связь с другими ветеранами и вести с ним осторожные разговоры о том как они живут, в чем нуждаются, довольны ли происходящим и готовы ли они ради улучшения своей жизни сделать определенные шаги. В идеале организовать официальную организацию ветеранов Афганистана. Это даст определенные возможности.

— Понимаю…

— Так что возвращайся и иди учиться. Кстати, какие у тебя были планы после армии?

— До того, как узнал про развал СССР хотел идти в строительный… Но как сейчас понимаю, это несколько не то, что нужно для дела.

— Да. Сейчас лучше идти по юридической линии. В идеале если пойдешь в милицию и сможешь учиться на заочном. Хотя не знаю, реально ли это.

— Почему милиция?

— Чтобы знать всю подноготную в бандитской среде. Они станут нашими главными конкурентами и с ними придётся пободаться. Можно сразу к бандитам и попробовать разузнать все изнутри, но все же не советую, тебя в этом случае станут использовать как торпеду в своих разборках, а чем дальше, тем ожесточеннее и кровавее они станут.

— Нет, откровенным бандитом я становиться не хочу…

— Чему я искренне рад.

* * *

Похоже в Кремле начали постепенно понимать в какое дерьмо они все влезли обеими ногами, войдя в Афганистан и, самые умные и опытные в политическом отношении начали стелить себе соломку, да прикрывать интимные части тела. Одним из первых подсуетился министр обороны Устинов, съевший не одну собаку в партаппаратных играх. Он отозвал свои креатуры Соколова с Ахромеевым, чтобы их неудачи не ударили рикошетом по нему самому, проведя через Политбюро (и он вроде как становится ни при чем) в статусе Главного военного советника генерала армии Майорова Александра Михайловича.

Мнение об этом человеке у Анатолия сложилось противоречивое. С одной стороны вполне вменяемый командующий бережно относившийся к личному составу, с другой стороны… как признавался сам Майоров, он пытался победить противника с минимальными для того потерями отчего отказался от использования мощных боеприпасов вреде бомб объемного взрыва и с игольчатой начинкой даже без риска поражения оными мирного населения. Вот эта противоречивость и была непонятна Киборгину.

Нет, так-то понятно, что минимальными потерями со стороны врага он не хотел их озлоблять, но проблема в том, что он совершенно не учитывал менталитета местных, что совсем не оценили сей доброты.

Импонировало лишь то, что по прибытии в Афганистан генерал армии постарался в кратчайшие сроки вникнуть в дела не только по отчетам сидя в Кабуле, прекрасно понимая, что там всей правды не найдет, но и через личное ознакомление, для определения содержания и характера боевых действий, для чего начал длительную поездку по Афганистану.

Во время сего изучения ТВД и личного знакомства с руководящим составом дивизий 40-й армии и армейских корпусов ВС ДРА, глубже узнав особенности взаимодействия между ними он рассчитывал выработать совершенно иную, новую стратегию и тактику, которые ошеломили бы пешаварское руководство и полевых командиров, и создали бы предпосылки полной победы над мятежниками в ближайшие два-три месяца, максимум полгода.

Так и хотелось на это сказать: наивный албанский юноша…

Как правило, вылетали в один из провинциальных центров ДРА, там заслушивали губернатора провинции, его администрацию, командиров армейского корпуса или командира пехотной дивизии афганской армии, в этом случае вместе с Майоровым вылетали секретари ЦК НДПА, министры обороны и МВД.

Время от времени на аэродроме, пересев в бронемашину, заезжали в полки 40-й армии или в афганские части, добираясь до действующих батальонов, то есть непосредственно в район боевых действий. По возвращении в Кабул после каждого такого заезда на места уточнялись уже имевшиеся планы боевых действий, меняли поставленные задачи тем или иным соединениям и частям 40-й армии или вооруженных сил ДРА.

При этом они практиковали неожиданные наезды в воюющие батальоны и даже роты. В этом случае туда добирались двумя-тремя вертолетами и уже там проходила откровенная беседа с младшими офицерами, что называется без свидетелей.

Конечно же о почти ежедневных перелетах нового ГВС стало известно всем и каждому, в том числе командиру сводного усиленного батальона морской пехоты. По старой советской традиции при угрозе появлении начальства в расположении начинается аврал с покраской травы.

К счастью с травой в Афганистане вообще плохо, но все остальное отмывалось, красилось и вообще приводилось в божеский вид, даже то, что изначально такового не имело.

Естественно, что объявили внеочередной ПХД, на жаргоне военных Полностью Херовый День.

И вот тут уже начался откровенный маразм, в том смысле, что с брони начали снимать защитные экраны. Авторитет полковника Овсиенко в глазах Киборгина упал откровенно ниже плинтуса. Это ж надо так перестраховываться!

«Это вместо того, чтобы доказать их необходимость и наоборот набрать дополнительные очки в глазах начальства, комбат решил не рисковать», — с разочарованием подумал Анатолий.

Понятно, что полковник больше опасался маршала Соколова, старого танкиста, что мог сильно неодобрительно отнестись неуставной навесной броне, и который носился по всему Афганистану вместе с Майоровым (тоже, кстати говоря, танкист), так сказать, передавал дела «заступающему на дежурство».

Как раз в это время командование решило провести операцию по уничтожению сил противника к западу от Герата и тем самым окончательно перекрыть хотя бы тут на севере путь в Иран, ну и зачистить город Гуриан от сил мятежников. А то это уже было просто неприлично, когда целая армия душманов в несколько тысяч человек контролировала второй по значимости город провинции