Влад Савин - Врата Победы

Поначалу наступление на этом фронте вели в основном болгарские войска, при поддержке нашей авиации и некоторых ударных частей. Были освобождены уже упомянутый Дедеагач - вместе с прилегающей территорией возвращенный Болгарии как отторгнутый от нее несправедливым Версальским договором - а также Салоники, к началу января бои шли в центральной Греции у города Лариса. Было решено помочь болгарским товарищам, и в Грецию была переброшена Отдельная Приморская армия под командованием генерал-полковника Ивана Ефимовича Петрова, которого я отлично знал еще с сорок первого года по обороне Одессы, затем Севастополя. Также мне был знаком и генерал-лейтенант Иван Лукич Хижняк, Георгиевский кавалер еще империалистической войны, Кавказского фронта - доброволец РККА и большевик с 1917 года, получивший за все время службы Родине одиннадцать ранений, последнее в битве за Кавказ, и по возвращении из госпиталя принявший пост командира 11-го мотострелкового корпуса. Приходилось мне встречаться и с генерал-лейтенантом Проваловым Константином Ивановичем, организатором и первым командиром с августа 1941 года 383-й Донбасской Добровольческой шахтерской дивизии, также участником битвы за Кавказ и освобождения Крыма, теперь командующим 16-м стрелковым корпусом (не носившим наименования "горный", но все дивизии, входившие в его состав, имели опыт войны в Кавказских горах). Еще в состав Отдельной Приморской в этой битве входил 3-й горнострелковый корпус, под командой генерал-лейтенанта Александра Яковлевича Веденина, а также 318-я гсд и 89-я сд, в качестве армейского резерва. Ввод в бой этих опытных, хорошо оснащенных и вооруженных войск, под умелым командованием, уверенно действующих в условиях горно-приморского театра, сразу переломил обстановку в нашу пользу. К концу января фронт был уже под городом Фивы, у врага оставались в континентальной Греции лишь Аттика и Пелопоннес. В то же время и позиция Турции изменилась после предъявленного ей ультиматума - согласно достигнутому соглашению, СССР с 1 марта получил возможность разместить свои войска, и прежде всего авиабазы, на турецкой территории, на срок до завершения боевых действий. Что резко изменило ситуацию нам во благо, так как все Эгейское море, Додеканесские острова, и даже Крит оказались в радиусе действия нашей авиации. В Греции нам противостояла Десятая немецкая армия включающая два корпуса (прим. - 35й армейский корпус, в составе 45я и 134я фольксгренадерские, 383я райхсгренадерская дивизии; 64й корпус - 148я, 237я, 253я пехотные, 708я фольксгренадерская, 21я авиаполевая дивизии. - В.С.), всего восемь дивизий и отдельные части, как, например, 20-й полицейский полк СС и 2-й полк береговой артиллерии. В ее зону ответственности входил и остров Корфу. Острова Эгейского моря обороняли войска, подчиняющиеся так называемой генеральной комендатуре Левант со штабом на Крите - одна крепостная дивизия там же, и пять бригад, в каждой от четырех до семи батальонов (две на о. Эвбея, одна на Родосе, одна на Хиосе, одна на островах Кикладского архипелага). Итальянские войска были сведены в Четвертую армию, в составе всего трех дивизий (6-я пд о. Самос, 24-я пд на Пелопоннесе, 33-я пд о. Кефалония). Я перечисляю столь подробно сухопутные части противника, поскольку задачей флота здесь были не морские сражения, а занятие островов, обороняемых хорошо укрепившимися гарнизонами, включая тяжелые береговые батареи. Но без этого нечего было и надеяться на выход флота в Средиземное море.

Благоприятным для нас было то, что после событий в Ватикане, итальянцы смотрели на немцев как на врагов. А провозглашенная в Венеции Итальянская Народная Республика, объявившая о разрыве союза с Германией, была признана большинством итальянских солдат и офицеров в качестве законной власти. Потому итальянские гарнизоны, как правило, сдавались без боя, а нередко и заявляли о своем желании повернуть оружие против немцев. Причем уступая немцам в численности сухопутных войск, итальянцы имели подавляющий перевес в военно-морских силах, Германия не имела в греческих водах никакого флота, за исключением нескольких быстроходных десантных барж и катеров. Также мы имели неожиданного союзника в лице греческих партизан ЭЛАС, располагающих своей флотилией - хотя это были малые рыбачьи суда с самым легким вооружением, знание театра и боевой дух делал греческих товарищей достаточно грозной силой.

В исторических трудах, посвященных операции "Ушаков", я не раз встречал упоминание о применении советских воздушно-десантных войск. Могу засвидетельствовать, что собственно парашютных десантов не было - наличествовали лишь эпизоды, когда турецкие и итальянские аэродромы занимались посадочным способом, транспортные самолеты подходили и садились под прикрытием истребителей, с объявлением по радио, что при оказании сопротивления последует авиаудар. Хотя в качестве десанта наиболее часто использовались части 1-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майора Соболева (переформирована из 4-го вд корпуса, отличившегося еще под Москвой) - но были случаи, когда с приземлившихся "Дугласов" высаживалась и морская пехота, и даже обычные стрелковые подразделения. Вторым эшелоном следовал батальон аэродромного обслуживания, затем садился авиаполк - такая тактика позволила уже со 2 марта авиации приступить к боевой работе.

До 5 марта эскадра стояла в готовности в Царьграде. В то же время крейсера "Красный Кавказ" и "Красный Крым" в сопровождении эсминцев "Незаможник" и "Петровский" привлекались к обстрелу немецких позиций на островах Лемнос, Лесбос и Хиос. И если первые два были заняты быстро - как оказалось, гарнизоны там были малочисленны - то на Хиосе 969-я немецкая крепостная бригада оказала ожесточенное сопротивление. Но лишенные флота, а значит, и возможности маневрировать силами, немцы не могли противиться нашим концентрированным ударам. Седьмого марта в руках немцев оставался лишь Крит и отдельные острова Киклад, шли бои на Эвбее. Восьмого марта были взяты Афины, были высажены десанты на Пелопоннес, на южный берег Коринфского залива.

Я держал флаг на крейсере "Ворошилов". Шестого марта эскадра прошла Дарданеллы, следом за нами выдвинулись и "старички": линкор "Парижская Коммуна", крейсера "Красный Кавказ" и "Красный Крым". Восьмого марта практически все боеспособные корабли Черноморского флота собрались на рейде турецкого порта Измир. Сходил на берег, решать вопросы с турецкими властями, впечатление неприятное - внешне любезны, и даже услужливы, но о том, что не спросишь не зная, промолчат. Видно, что лишь наша сила сдерживает их от того, чтобы ударить нам в спину - как ждали они, чтобы напасть на наше Закавказье, когда немцы возьмут Сталинград. И в разговоре упорно называют Царьград Стамбулом - значит, не смирились и надеются вернуть! К тому же так и не выдали нам немецких военнослужащих, бежавших на турецкую территорию после разгрома в Крыму. Товарищи из консульства предупредили, что Измир кишит агентами абвера и гестапо, так что возможны любые провокации - пришлось высадить на берег два батальона морской пехоты для обеспечения порядка и передвигаться в сопровождении взвода охраны. Но никаких происшествий не последовало. А город показался мне похожим на окраины дореволюционной Одессы - теснота, грязь, антисанитария - звериное лицо капитализма!