Иван Медведев - Тропою снежного барса

Алайский хребет Тянь-Шаня встретил беглецов холодной враждебностью. Вершины прятались в облаках, белый саван покрыл крутые склоны. Осиповцы упорно ползли по горным тропам всё выше и выше, вязли в глубоком снегу, срывались в пропасть. Но назад пути нет, смерть идёт по следу.

У подножия пика Чимган Осипова ждала новая засада, спешно сформированные отряды из охотников местных кишлаков. Здесь капкан должен захлопнуться. Сзади на пятки мятежников наступали красные части, с двух других сторон высились непроходимые горы, покрытые снегом глубиной до двух метров.

Осиповцы сражались отчаянно, с мужеством обречённых. На седьмой день боя с большими потерями они прорвали цепь мобилизованных горцев и укрепились в высокогорном селении Карабулак. Дальше начинались труднодоступные перевалы, в зимнее время наглухо закрытые снежными завалами. У Осипова оставалось около ста человек, два пулемёта и дюжина лошадей. Но ни одной золотой монеты, ни одного драгоценного камушка он не бросил по дороге.

Мёртвой хваткой держался Осипов за последний рубеж. Вгрызался в скалы и лёд, до последней возможности сдерживал беспрерывные атаки красных. И только когда были расстреляны последние пулемётные ленты, осиповцы, взяв с собой местных проводников, под покровом ночи ушли по склонам реки Пскем. Им ничего не оставалось, кроме как победить скованные льдом и засыпанные снегом перевалы или замёрзнуть на их вершинах.

Утром красноармейцы вошли в селение. В доме местного бая обнаружили сундук, набитый николаевскими кредитками, золота и драгоценностей не было. Красные снова бросились в погоню.

У высокогорного озера Ихначкуль завязался последний бой. Потревоженная стрельбой лавина проснулась и в гневе обрушилась на людей – снежным обвалом завалило шестьдесят пять мятежников.

Проваливаясь по грудь в сугробы, цепляясь обмороженными руками за выступы скал, теряя последних соратников, Осипов уходил всё дальше и выше в белое безмолвие. Погоня отстала.

Наступал вечер. Осипов в меховом охотничьем тулупе всматривался в перевал. Снег в потемневших ущельях отливал синим, а вершина в лучах заходящего солнца горела красным. Там, далеко на юге, – Фергана, там – спасение.

Весной горцы под присмотром чекистов откопали тела осиповцев из-под снежной лавины. Ни золота, ни трупа главного мятежника не нашли.

Летом в Ташкент поступила сенсационная агентурная информация: Осипов жив. Невероятно, но он уцелел. В лютую стужу, практически без всякого снаряжения перевалил через Пскемский и Чаткальский хребты (каждый из которых достигает 4-х тысяч метров над уровнем моря), немного отдышался в кишлаках по ту сторону гор и в апреле 1919 года в сопровождении небольшой группы сподвижников, уцелевших в ледовом походе, спустился в Ферганскую долину к Мадамин-беку.

Некоторое время несостоявшийся диктатор Туркестана подвизался у курбаши в роли главного военного советника, используя старые связи в Коканде, доставал оружие. Разработал с Мадамин-беком план захвата Скобелева, но джигиты повстанческой армии не выдержали кавалерийской атаки красных и потерпели поражение.

Поняв, что у курбаши нет будущего, Осипов со своими людьми перебрался в Бухару, которая пока ещё сохраняла свою независимость от красной России, где примкнул к белогвардейцам. Здесь его и засекли агенты советской разведки. Полномочный представитель Советского правительства при эмире бухарском решительно потребовал выдачи мятежников. Сеид Алим-хан, эмир Бухары, опасаясь за своё маленькое царство, не стал сердить Ташкент. Группу офицеров из ближайшего окружения Осипова арестовали, но сам он вновь исчез. Как оказалось – навсегда. По непроверенным данным в 1926 году он проживал в Кабуле при дворе бежавшего из Бухары Сеид Алим-хана.

Куда же подевались золото и драгоценности Туркестанской республики? Выданных советскому правительству ближайших сподвижников Осипова, которые могли бы что-то рассказать, после первичных допросов срочно расстреляли в застенках ЧК. Похоже, что их показания угрожали разоблачением весьма влиятельным людям в правительстве Туркестанской республики.

Вероятно, прежде чем спуститься в Ферганскую долину бульшую часть сокровищ Осипов припрятал в горах, дабы не подвергать себя риску при встрече с джигитами Мадамин-бека в уединённых предгорных аулах. Вернулся ли он за золотом? Был ли единственным тайник? Осиповцы могли наделать их и до ледяных перевалов, чтобы избавиться от груза.

Вопросов больше, чем ответов, а горы умеют хранить свои тайны».

К обеду я вернулся в «Чёрный Альпинист». Мухтар приготовил наше фирменное блюдо – чахохбили – курицу с луком плюс чаргамские приправы. Яркое солнце освещало пик Чаргам, в небе ни облачка. Ребристые гранитные скалы вершины величественно предстали в своём естественном серо-стальном цвете. Земля подсыхала, на территории отеля зацвёл миндаль. Горные цветы наполняли воздух волнами разнообразных ароматов. Райское местечко!

Мухтар накрыл стол на открытой веранде. Рома сходил на третий этаж пригласить Заринку к столу, и мы втроём отдали должное талантам нашего повара. Во время еды Рома намекал что-то насчёт винного погребка и красненького.

– Всё равно клиентов нет. Вчерашние уехали. Давайте устроим себе выходной.

Межсезонье – самое опасное время для туристического и гостиничного бизнеса. Простои разрушают не только дисциплину, но и весь отлаженный механизм заведённого порядка.

– Ты, Рома, получаешь зарплату независимо от того, простаивает отель или нет. Наша работа построена на смежности профессий и взаимозаменяемости. Сам знаешь, при высокой конкуренции без этого не обойтись. Займитесь с Каримом утеплением сауны. Клиенты жалуются, что температура не поднимается выше ста градусов.

После обеда Заринка заявила, что хочет прогуляться.

– Не могу же я всё время сидеть в комнате. На улице такая теплынь.

В её глазах мелькнуло лукавство, будто она придумала хорошую шутку. В детстве Заря была своенравной девчонкой, мало ли что могло ей придти в голову. Я на всякий случай составил ей компанию. Девушка взяла меня под руку, когда мы проходили по верхней аллее мимо двух горничных и садовника.

– Пусть все думают, что вы мой мужчина.

– Боюсь, в этой роли я староват для тебя.

– Какие глупости! Вы старше меня только на двенадцать лет и как раз в том возрасте, который наиболее интересен для современных девушек.