Сергей Эс - Солнечная Сторона

Я снова вспомнил Юнну, Бэрб тоже отвлекся на свои мысли, и мы на какое-то время замолчали. Я следил за движущейся внизу знакомой улицей. Когда вдали показался домик Юнны, у меня невольно дрогнула лежащая на подлокотнике рука.

Это не прошло мимо внимания Бэрба, но он ничего не спросил. И тут я с удивлением заметил, что он тоже смотрит на домик Юнны.

Это вдруг взволновало меня. Обуреваемый сомнениями, я начал искоса посматривать на него. Бэрб сидел, замерев на месте. Неожиданно наши взгляды встретились, и я прочел в них то, что боялся прочесть…

Не один я охвачен мыслями о Юнне!

Я резко тормознул наш квоц.

— Мне надо зайти в гости, — буркнул я.

Бэрб ничего не ответил и лишь молча проследил, как я выбрался из кабины.

Как только я оказался снаружи, квоц дернул с места и быстро помчал прочь, исчезнув в плазменном тумане.

Меня это несколько успокоило. О моих отношениях с Юнной Бэрб знал еще на Плутоне. Ее снимками была заполнена вся моя комната. Полудымчатые объемные изображения Юнны Бэрб видел неоднократно, и я не скрывал своих чувств к ней.

«Значит и он! — подумал я. — Значит и он!»

Это открытие начало меня теребить. Бэрб был здесь без меня с Юнной и достаточно долго!

Я в волнении заспешил к Юнне.

Ее небольшой домик, переливающийся слабыми розоватыми оттенками, немного напоминал нераскрывшийся бутон розы. В окружении других жилищ он приятно радовал глаз и чем-то неуловимым манил к себе. Юнна первая на Солнце сотворила такое жилище, и, глядя на нее, другие тоже начали фантазировать со своими домами. В результате их городок стал похож на цветочную поляну. Однако изящнее Юнны свой домик никому не удалось построить.

Я, подобно жучку, влетел в ее лепестки (такое сравнение всегда приходило мне в голову, когда я посещал ее) и оказался внутри.

Небольшие овальные комнаты с простой невычурной мебелью тоже переливались розоватым цветом. Впрочем, ныне во всяком помещении цветовая гамма легко и плавно меняется в зависимости от настроения хозяев или их гостей. Сейчас мною овладевала радость, и потому стены празднично играли розовыми бликами

Юнны дома не оказалось. Я, помявшись немного в нерешительности, прошел в гостиную и присел в кресло. Мой взгляд упал на столик, стоящий перед креслом. На нем лежал небольшой пульт с единственной клавишей, на которой светилась надпись «Здравствуй, Дар!»

Это было видеопослание мне. Я коснулся клавиши.

По другую сторону столика в кресле появилось стереоскопическое изображение Юнны. Она, улыбаясь, смотрела прямо мне в глаза.

Горячий комок прокатился внутри меня. И, хотя я понимал, что передо мной всего лишь изображение, волнение перехватило дыхание. Я чуть не кинулся обнимать полупрозрачное свечение.

— Здравствуй, Дар! — сказала, улыбаясь, Юнна. — Вот ты и прилетел.

Я отодвинул в сторону разделяющий нас столик и придвинулся поближе.

— Прости, — продолжила она, — что я не встречаю тебя, мне пришлось вылететь на экстренный случай. Только что нас, практически всех, кто остался в городке, подняли по тревоге. Через несколько минут мы отправимся в глубинный рейд. В солнечных недрах зонды зафиксировали гигадомен. Он очень быстро движется к поверхности, и по расчетам наша лайкуна оказывается на его пути. Необходимо это уточнить и исследовать его…

У меня все оборвалось внутри. Гигадомены (их здесь еще называют Гигами) всплывают на поверхность Солнца в зонах его высокой активности. Они несут в себе сильнейший заряд излучения. Их выход на открытое пространство сопровождается мощной вспышкой, которая и наблюдается из космоса. Гигантские протуберанцы взлетают вверх, в пространство уносится ударная волна солнечного ветра. Перед Гигами грависил бессилен. Если Гиг пройдет через городок, он его просто уничтожит.

Я, не дыша, слушал Юнну.

— Но ты же не пугаешься, Дар, — сказала она и рассмеялась. — Гиг еще не обследован. Может, ничего страшного не произойдет.

— Дар! — продолжила она, немного подавшись мне навстречу. — Как жаль, что я сейчас не могу дотронуться до тебя. Я же совсем не так хотела тебя встретить, не те слова сказать.

Она протянула вперед руку. Я поднял свою ей навстречу. Мои пальцы утонули в ее. На меня нахлынули воспоминания о минутах нашего расставания. Я прикоснулся губами к пустому воздуху, в котором сейчас витал отсвет ее ладони.

— Дар, милый! Я же знаю, что сейчас ты целуешь воздух. Милый-милый Дар! Ты не забыл наше расставание? Мои пальцы еще помнят твои губы. Я тогда не могла тебе ответить тем же. Я просила тебя поскорее улететь. Ты спрашивал, почему. Сейчас я могу тебе сказать.

Все эти годы ты присылал мне свои снимки. Дар, прости, но я не вскрывала их. Нет, Дар, ты не подумай, что я хотела забыть тебя. Пойми меня, милый. Меня тронула любовь мальчика Дара ко мне. Я видела, как ты мучаешься. Но я не могла ответить тебе тем же. Все, что я испытывала тогда к тебе, было только нежной жалостью. Твоя боль передавалась мне. Мне хотелось тебе чем-нибудь помочь, но для меня ты был всего лишь четырнадцатилетним школьником. Я хотела, но не могла любить тебя во всю силу своей любви.

Но Дар, твоя любовь зародила во мне иное чувство, я начинала любить в тебе другого человека. Я смотрела на твое лицо и за его мальчишескими чертами искала черты крепкого и сильного мужчины, такого же верного мне и так же преданно любящего меня.

Дар, мне тоже хочется сказки. Мне хочется принадлежать мужчине старше, сильнее и мудрее меня, который любил бы меня так же сильно, как встретившийся мне однажды простой и чистый мальчик. И я, Дар, мысленно торопила тебя повзрослеть. Я мечтала, чтобы вчерашний мальчик быстрее обернулся красивым и сильным мужчиной. Я ждала своего рыцаря, на силу и мудрость которого я могла бы положиться, который стал бы моей опорой, который бы берег и лелеял меня, который мог защитить меня. Я хотела, чтобы им стал именно ты, но чтобы ты был совсем другим, чтобы внешностью ты лишь чуть-чуть напоминал мне моего ученика, до которого я не смела дотронуться. Я не вскрывала твои снимки, потому что хотела поскорее забыть твой мальчишеский облик. Я желала увидеть в тебе совсем другого человека.

А теперь, Дар, я хочу встретиться с тобой, разлука была нелегкой не только для тебя. Подожди меня, теперь совсем немного осталось, подожди, когда я вернусь из экспедиции.

Изображение Юнны застыло на месте. Около минуты она неподвижно смотрела в одну точку, грустно улыбаясь, а затем ее образ плавно растворился в воздухе.

Я сидел, потрясенный услышанным. Она ждала меня! Она любила меня! Она впервые сказала мне об этом. Она сама дарила мне сказку…

Ох, как мне хотелось видеть Юнну в эти мгновения!

Я протянул руку к пульту, и тут неожиданно открылась дверь. Я невольно вздрогнул. На пороге стоял Бэрб. На нем не было лица.

Внутри меня все застыло.

— Что с Юнной?! — выпалил я.

— Неизвестно, — проговорил Бэрб. — От нее нет сигналов. Ни от кого из них нет сигналов…

— Что с Юнной?! — вскричал я.

— Прямо под нами поднимается огромный Гиг, в десять земных радиусов. Он движется очень быстро. Городок эвакуировать уже не успеем… Мы и сами не успеем никуда переместиться… Мы в ловушке…

— Где Юнна?!!! — заорал, не помня себя, я.

— Неизвестно… ничего ни о ком не известно. Нет сигналов.

— Как это — нет сигналов?!!! А маяки?!

— Молчат.

Я сорвался с места и, столкнув куда-то Бэрба, вылетел из домика. Сломя голову я понесся к главной диспетчерской.

Ее огромный зал оказался пуст… Надрывно гудели аварийные динамики, предупреждая о нарастающей гравитации. Я припал к видеопультам. Экраны смотрели тяжелой темнотой.

— Где маяки?! — выпалил я пустому экрану.

На панели пробежала надпись: «Маяки не отвечают».

— Юнна! — вскричал я.

«Не отвечает» — высветился ответ.

Через миг его покрыла мигающая надпись: «Опасность! Необходима эвакуация! Мощность гравиизлучения приближается к критической». И по экрану побежали столбики цифр и извилистых линий.

Я всмотрелся в них. Информация потрясала. Грависветовое поле очень быстро сгущалось. Нет, Бэрб был неправ. Из опасной зоны еще была возможность удалиться. Но эта мысль совершенно не занимала меня. В цифрах и линиях я искал намек на координаты Юнны. Маяки могли выйти из строя. Их могли просто отключить, — успокаивал себя я, — их ресурсы могли переключить на гравифоны исследователей. В бегущем ряду информации я искал искажения изограв, которые могли бы быть вызваны грависиловыми полями людей.

Увы, искажений было очень много. Поднимающийся из глубин гигадомен вызвал в солнечных недрах целую бурю. Солнечное вещество во всей округе буквально рвало и метало. Я видел всплески, потоки, вихри, взрывы. Все это хаотично плясало по экрану, и во всем этом могли просто затеряться импульсы от гравифонов. По выдаваемым на экран записям я понял, что солнечный вихрь налетел неожиданно. Его не предсказывала даже сверхчувствительная аппаратура…