Александр Абердин - Сила ведлов

Ну, а через два дня, утром третьего, уже старшие ведлы, постигнув суть полученных знаний, проводили свои Большие Ведания, на которых собралось чуть ли не две трети населения Дмитрограда, а ещё через трое суток в городе начался большой переполох. Впрочем, некоторые ведлы ещё за два дня до этого, поговорив с Марией и определившись, где находятся их говорящие камни, седлали лошадей, а также других домашних животных, таких, как туры и коровы, вешали через плечо сумку с провизией и отправлялись на далёкие галечники. Просто на четвёртые сутки после массового ведания это обрело повальный характер и тут народ вскарабкивался уже на любое быстрое животное, то есть на носорогов и даже мамонтов. Один умник и вовсе оседлал громадного хряка и умчался в верховья Цицы на нём. Те, кто не успел найти себе подходящее верховое животное, рванули в лесостепь и вскоре вернулись в город сидя верхом кто на чём. Один умник не придумал ничего лучшего, чем отловить молодого пещерного льва и, взяв сумку с провизией, помчался на этом хищнике неведомо куда. Кроме кинжалов, кирок и больших молотов, никто не брал с собой никакого оружия.

Митяй отнеся ко всему происходящему очень спокойно. Если так уж приспичило, пускай отправляются за своими говорящими камнями сейчас, пока стоит тёплая погода. Лично он не собирался, задрав штаны, мчаться на Урал. Ну, а ещё его успокаивало то, что по большей части все говорящие камни находились поблизости, от двух до трёх дней пути. Его Таня уже забрала те говорящие камни, над которыми она построила дом и они прекрасно подошли маленькой Танечке, но эта малышка ещё только играла в ведлу и потому не требовала от мамы и папы, чтобы те отдали ей её драгоценность. Дмитроград весьма основательно обезлюдел, но уже через несколько дней народ стал возвращаться назад с добычей. Как правило, каждый привозил с собой ещё несколько пар говорящих камней и сдавал их князю Денису под роспись. Ну, а вскоре вернулся последний из соискателей, всё быстро устаканилось и Митяй понял, что своей последней лекцией, после которой в его педагогическом процессе снова возник перерыв, он породил на свет великий народ Говорящих Камней.

Всех животных, уже давно привыкших к людям и недавно попавшим под их влияние, отправили в стойла и загоны, не знали только, что делать с огромным львом. О том, чтобы убить это красивое животное не шло и речи, с дикой, кровавой охотой вообще решили завязать раз и навсегда, но общение довольно-таки своенравного льва с человеком, сильно испортило животное. Лев успел привыкнуть к тому, что его наездник сам убивал для него кинжалом дичь, свежевал её и потом кормил самыми отборными кусками жареного мяса, да, ещё и прогонял куда более могучих старых львов, на охотничьи территории которых они невольно вторгались. Увы, но говорящие камни этого тридцатипятилетнего мужчины лежали на галечнике Большого Урупа, возле того места, на котором люди когда-нибудь должны были поселиться в станице Исправной, но теперь это вряд ли произойдёт, а потому ему и потребовалось быстрое и очень сильное средство передвижения, способное мчаться через невысокие горы, поросшие лесом, напрямик. Перед широкоплечим и могучим даргсу Бориславом Кузнецом, который ростом был со своего льва, когда тот стоял рядом, встала во весь свой немалый рост проблема, что делать с Рыжиком и он, почесав в затылке, пришел спросить совета у Митяя. Когда кузнец и его питомец подошли к дому, он как раз собирался сесть на Ижика и отправиться на мамонтовую ферму, пока не начался дождь. Выслушав Борислава и поняв его трудности, Митяй тоже почесал затылок и сказал:

– Боря, ты этого гривастого кошака привёл в город, ты на нём где-то две недели с лишним шлындрался, так что тебе с ним и валандаться. Мышей эта зверюга, ловить точно не станет, но судя по его довольной роже, кормил ты его знатно. Ладно, продолжай в том же духе, а где он будет жить, это уже твои проблемы, Боря. Построй ему будку, что ли. К меня же Крафт живёт в будке и ничего, не сильно-то расстраивается. Его дети всё равно вместе с Мунгой в дом пускают и потом прячут их от меня. Так что и ты как-нибудь со своим зверем разберёшься.

Борислав взвыл во весь голос, хотя Митяю даже как-то не верилось, что такой здоровенный мужик может это сделать:

– Митяй, но он же сидит под дверью, мявчит, как маленький, и в дом просится, а моя жена и сородичи ругаются! Грозятся меня самого из дома выгнать. Митяй покрутил головой и со вздохом сказал:

– Да, незадача получается. Ну, тогда я тебе такой совет дам, Боря. Ты же в механосборочном цехе работаешь? Вот и забирай туда своего кошака. Будет ребятам обо что руки вытирать. К тому же ему там раздолье, в окно выпрыгнул и он уже в лесу.

– А ведь и то верно, Митяй. – Согласился Борислав – Огня он уже совсем не боится, а мой участок штамповки как раз в углу находится и окна действительно на лес смотрят, ну, а то что там бывает шумно иной раз, так я же привык и он привыкнет. Спасибо, Митяй, что дал хороший совет.

Когда Митяй, как-то раз, недели примерно через три зашел на кузнечно-штамповочный участок, то обнаружил там пещерного льва лежащим на высоком топчане, вроде, как скала, и, как он и предполагал, жутко чумазого, зато без блох, сытого и довольного. Все, кому не лень, таскали ему то мясо, то сахарные косточки, но при этом обязательно, под видом поглаживания, вытирали о льва руки. Пещерному льву явно понравилась новая жизнь с людьми и из разговора с Бориславом Митяй узнал, что Рыжик частенько бегает в лес то ли на охоту, то ли по львицам шастает, но всегда возвращается. Ну, тут, разумеется, не обошлось без ведловства, да, только Митяю нечего было возразить против такого обращения с диким зверем. Главное, что Рыжик не бегал на охоту в Дмитроград и на фермы. Он посмотрел на то, как штампуют шестерни для коробки передач нового дизеля, тоже погладил льва, вытерев о его шерсть свои руки, испачканные солидолом и копотью. Ничего, как-нибудь искупают зверюгу. С штамповочного участка он отправился в литейку, где отливали целиком всю мощную раму нового трёхосного вездехода. Метод сверхточного ведловского литья давал просто поразительные результаты и литая стальная рама с заданным режимом кристаллизации, была намного прочнее, чем штампованная, и легче.

После недельного перерыва, который был вполне запланированным, Митяй возобновил занятия в чупа-чупсе. За то время, пока его старшие ведлы приходили в себя, а народ бегал за своими говорящими камнями, а их не смогли обрести только три с лишним десятка точно таких же горемык, как и он, Митяй подготовил учебную программу на весь зимний период и как только всё улеглось, принялся вбивать в головы своих учеников знания уже не с удвоенной, а с утроенной силой, постоянно налегая на экологию и бережное отношение к ресурсам. Занятия, как и прежде, начинались в восемь утра, а заканчивались в час дня, но теперь он отобрал среди ведлов ещё четырнадцать человек, разбил их на две группы, и передавал им уже все знания подряд, поскольку все они уже стали довольно неплохими узкими специалистами и теперь речь шла о политехническом образовании, а там как кого Бог сподобит. В их число вошли Таня, Ольга, Денис и Антон, но со своей женой он занимался ещё и дополнительно и только ей открыл тайну о существовании опасных знаний, а та тут же поклялась, что никогда её не разгласит. Ну, а после обеда Митяй уже не мотался по всем цехам, а сосредоточил всё своё внимание только на создании больших Шишиг.

Свой четвёртый новый год Митяй встречал, как и положено, в уютной, домашней обстановке. С пяти вечера и до девяти он изображал из себя Деда Мороза, а Нефтяная княгиня его внучку Снегурочку перед детьми. Они, как это и полагается любым нормальным Деду Морозу и Снегурочке, приехали на расписных белых санях, в которые был впряжен олень с огромными рогами, и привезли с собой целую дюжину мешков с подарками. Дед Мороз и Снегурочка веселили детей и взрослых изо всех сил и с выдумкой. Они водили с ними хороводы вокруг ёлки, украшенной новогодними игрушками, с настоящими фонариками, пели вместе с ними песни, играли в различные игры, в общем сделали всё, чтобы этот Новый, ноль третий год запомнился всем надолго. Ну, а потом они отправились домой, сели в одиннадцать часов за праздничный стол и Митяй, стоя перед Таней, на груди которой сияли говорящие камни, поздравил свой народ с Новым Годом, пожелал ему счастья и успехов в будущем году, после чего все сели за стол и началось праздничное застолье. В этом году каждому взрослому жителю Дмитрограда была преподнесена в дар литровая бутылка пусть и не настоящего шампанского, но вполне шипучего газированного напитка крепостью в десять градусов с новогодней этикеткой из пергамента, нарисованной вручную, очень красивая, с Дедом Морозом и Снегурочкой.

Имевшиеся у него несколько бутылок «Советского шампанского», коньяка «Курвуазье» и «Смирновской водки» Митяй зажилил от всех и берёг, как зеницу ока, для куда более важных праздников. Он прожил в этом мире более четырёх с половиной лет и был по-настоящему счастлив. Больше всего ему нравилась в новой жизни роль Учителя с большой буквы, в принципе, при наличии Тошибы и массы справочных материалов, весьма простая и успешная. В первую очередь потому, что она позволяла ему оставаться самим собой и почти ничего в себе не менять. Порой Митяй был ироничен, порой насмешлив, иногда из него фонтанами пёрло ехидство, частенько он был спокойным, мудрым и даже величественным, редко сердитым и раздражительным, если встал не стой ноги, но никогда злым и желчным. Все вокруг прекрасно знали, что даже если Учитель сердится, то это ненадолго и его просто нужно чем-то развеселить, ведь он отходил очень быстро и никогда не держал ни на кого зла. Правда, мало кто замечал при этом, каким ответственным и строгим, в первую очередь по отношению к самому себе, был их Учитель. Митяй прекрасно понимал, что если он начнёт грузить народ всякими там чувствами ответственности и прочей лабудой, говоря, что того-то и того-то делать нельзя ни в коем случае, то люди обязательно это сделают только для того, чтобы проверить, а есть ли в том зло?