Андрей Величко - Канцлер империи

Так что я, не медля, написал бумагу в секретариат, где отменил свое недавнее распоряжение о беспрепятственном допуске ко мне Морозова, как он объявится, и другую, Танечке, где попросил в темпе изучить особенности характера этого достойного человека.

Сразу после Рождества мы с Гошей договорились, что межмировая встреча на высшем уровне будет устроена в середине февраля, но не позже двадцатого числа, а происходить и она, и дальнейшие аналогичные будут в Вольфшанце, которое все равно потеряло статус обиталища Волкова, ибо он обрел свободу передвижения и купил небольшой особняк в Гатчине. А в его бывшей не то резиденции, не то тюрьме теперь проводились масштабные работы по резкому увеличению уровня роскоши и повышению плотности электронных устройств на квадратный метр. Портал должен был открываться оттуда в коттедж на Торбеево, а само открытие мы с Гошей будем устраивать из моего кабинета — опыты по дистанционному созданию портала прошли успешно. Ну, а потом он поедет на встречу с гостями, а я останусь смотреть и слушать ее из своего обиталища.

Ремонт в Вольфшанце был уже закончен, и теперь туда свозились всякие ковры, картины и не очень большие статуи из Гатчины и Эрмитажа, а отец Антоний готовился к освящению только что устроенного там небольшого внутреннего храма. В общем, Гоша готовился ко встрече умственно, то есть проигрывал различные варианты переговоров, а я — физически, то есть через день мотался в Вольфшанце и смотрел, как делается все запланированное, и не нужно ли еще чего добавить.

Десятого февраля мы решили, что все готово, и для выборки оставшихся полутора часов тамошнего времени открыли микропортал и держали его до момента приезда в поселок высоких гостей. Они явились на двух джипах без всяких мигалок — черном «Гелендвагене» и сером «Лендровере», причем у последнего на крыше было примотано какое-то барахло — ну типа джиперы едут отдыхать на природе. Машины проехали на участок, мы закрыли портал, синхронно сказали «ух!» и договорились, что запускать гостей в Вольфшанце будем утром пятнадцатого.

В полном соответствии с законом подлости еще вечером четырнадцатого повалил снег, который к утру разошелся в настоящую метель, так что на расчистку от снега дороги до Вольфшанце пришлось мобилизовать технику и народ с аэродрома, но все равно проезд по ней на автомобиле представлялся не самым простым делом. Нет, «Ока», конечно, скорее всего проехала бы, и «Чайка» тоже, но Гоша собирался двинуть туда на новом детище РБВЗ, Руссо-балте модели «Цезарь». Основной продукцией завода было нечто вроде «Эмки» и ее длиннобазная шестицилиндровая разновидность, а «Цезаря» делали как когда-то правительственные «Зилы», то есть практически вручную. В общем, это был низкий, длинный и тяжеленный лимузин с внешностью сто первого «ЗИСа», и проходимость по снегу никогда не входила в число его достоинств. Однако из соображений престижа задействовать решили именно его, а для надежности вдоль дороги расположили три роты из расквартированного в Гатчине полка. Чтоб, значит, было кому тащить этот броневик из сугробов… На всякий случай я велел держать в готовности еще и пару аэросаней.

Убедившись, что вроде все готово, мы открыли микропортал, чтобы запустить время в том мире, и уставились на экран, который показывал двор коттеджа.

Сначала из серого джипа вылезло трое лбов, одетых как туристы, но сразу вставших у черного «Гелендвагена». Оттуда показался Никонов, а за ним — российский премьер.

— Настоящий или двойник, как думаешь? — поинтересовался Гоша.

— Я же с ним пива не пил, а только по ящику видел, да и то редко. Но, думаю, настоящий — я бы, например, такую встречу никакому двойнику не доверил бы. Все, они в гостиной. Открываем?

Мы переключили экраны на Вольфшанце и развернули маленький портал в полноразмерный. Гости прошли в наш мир, портал схлопнулся, и Гоша встал:

— Ну, я поехал.

— Давай, а я пока посмотрю, как там им Танечка скрашивает время ожидания до приезда твоей особы.

Встреча должна была пройти в гостиной второго этажа, и я посмотрел, как Татьяна провела туда наших гостей. Величество из своей машины смотреть не мог, но звук шел и ему тоже.

— Присаживайтесь, — предложила визитерам Татьяна, — Его Величество уже выехал и будет здесь минут через пятнадцать-двадцать.

— Ваше сиятельство, — повернулся к ней Никонов, — можно обратиться к вам с небольшой просьбой? Не знаю, как вы, но мы не хотим у себя распространять информацию об этой встрече сверх минимально необходимого. Безусловно, вы знаете, кто перед вами, но не затруднит ли вас именовать данное лицо Виктором Михайловичем Прониным? И попросить Его Величество об этом.

Тут меня кольнуло что-то вроде зависти. Я здесь, можно сказать, уже одиннадцатый год ошиваюсь вокруг разнообразнейших особ царских кровей, но до сих пор произнести «величество» с большой буквы у меня получается довольно плохо. А этот вон — с первого раза, и фиг придерешься! Так что, выходит, дело тут не в том, что я не из того мира, а в свойствах характера.

— Годится, — сказал я Танечке, естественно, имеющей приемник и наушник — впрочем, как и Гоша, который подтвердил:

— Можно.

— Не забудешь имя-то по дороге? — обеспокоился я, — или скажи, чтобы записали.

— Вот доживу до твоих лет, тогда посмотрим насчет склероза, а пока и так запомню.

Император доехал в общем нормально, уложившись в обещанные двадцать минут, хотя пару раз машину все-таки приходилось выталкивать из сугроба. И началась историческая встреча. Гоша начал ее с того, что предложил общаться по имени-отчеству, без величеств и превосходительств.

— Из уважения к идеям социального равенства, исповедуемых в вашей стране, — улыбаясь, пояснил он.

Гости согласились. После чего слово взял премьер и объявил, что видит цель данного визита в выработке нескольких основополагающих пунктов, на которых в дальнейшем и будут базироваться взаимоотношения держав. И в качестве первого предложил принять:

«Империя и Федерация не имеют друг к другу территориальных, финансовых и правовых претензий и намерены строить отношения на основе взаимовыгодного сотрудничества».

— Согласен, — кивнул Гоша, но ничего своего предлагать пока не стал. Убедившись, что император не собирается проявлять инициативу, премьер продолжил:

— Второй пункт видится мне примерно так:

«Все перемещения через порталы как людей, так и материальных объектов происходят исключительно при обоюдном согласии Империи и Федерации».

— В принципе согласен, — улыбнулся Гоша, — но этот пункт нуждается в небольшом уточнении — под него попадают только порталы, открываемые на территории договаривающихся держав. Кроме того, в данный момент этот пункт несколько несимметричен, ибо, в отличие от Империи, Федерация его не может нарушить при всем желании. Но я не против, просто предлагаю компенсировать имеющуюся неравнозначность взаимных обязательств таким дополнением: