Василий Сахаров - Северная война

  Большую скорость нам набрать не удалось, и мы схлестнулись с рыцарями. Злые жеребцы грызли друг друга и кусали седоков. Мечи и копья пробивали латы и кольчуги и вонзались в плоть. Крестоносцы дрались отчаянно и чрезвычайно умело, но остановить нас они все же не смогли, по крайней мере, меня, и вскоре, оставив за спиной погибающих пруссов, я оказался перед шатром Конрада Третьего. Рядом с ним находился окруженный телохранителями и самыми знатными аристократами король, а немного поодаль, скрестив на груди руки, в одиночестве стоял тот, кого жаждал убить мой непростой клинок. Все крестоносцы на миг замерли, и я тоже остановился. Они смотрели на меня, словно я тронутый умом, поскольку, что может одиночка против целого отряда гвардейцев, как светских, так и религиозных? По факту, практически ничего. Ну, а что касается меня, то, поймав взгляд Бернарда, я просто не мог пошевелиться, ибо в его глазах плескалась такая Сила, что мне невольно захотелось спрыгнуть с коня, упасть перед ним на колени и покаяться. Реально, так все и было, и если бы не Змиулан, наверное, Вадим Сокол поддался бы чарам прислужника темных богов и бросился бы в бой против своих братьев по крови. Но, заточенный в сталь демон мое состояние заметил, и в голове раздалось змеиное шипение:

  - Кинь меня-с во врага-с и можешш-шь бежать-сс. Давай-с! Не поддавайся ему!

  Голос Змиулана ослабил навеянный Бернардом морок и, размахнувшись, я метнул клинок прямо в лицо проповедника, провозгласившего человеконенавистнический девиз - 'Крещение или смерть!'

  'Получи, мразь!', - проводив глазами летящий в цистерианца меч, подумал я и усмехнулся. Однако радость моя была недолгой. Бернард выставил перед собой раскрытые ладони рук и Змиулан упал в снег, а затем посреди битвы людей началась схватка двух демонов, одного злого, но работающего на светлых богов, а другого с виду добренького, но подчиняющегося тварям бездны.

  Клинок скрылся под снежным покровом, и тут же из него показалась голова животного, по виду льва, если я ничего не спутал в полутьме, а затем на поверхности появилось мощное змеиное тело, как у анаконды. Вот таким оказался Змиулан, отец оборотня Вука Огнезмия, верного соратника славянских богов. Правда, тело у этого демона было не сильно большим, голова, как я уже отметил, словно у льва, а туловище по длине метра три с половиной, вряд ли больше.

  Скажу честно, я обрадовался и уже решил, что сейчас Бернарда схарчат со всеми потрохами и моментально наступит спокойствие и мир во всем мире. Но я ошибался, ибо цистерианец к моему огромному удивлению тоже стал преображаться. На несколько мгновений его фигура подернулась дымкой, а затем перед Змиуланом стоял уже не человек, а высокая лохматая тварь с мордой кабана и лапами, которые были усеяны длинными и острыми когтями.

  'Ну, сейчас начнется', - мелькнула у меня мысль, и в этот момент кто-то из очнувшихся вражеских рыцарей кинул в меня что-то тяжелое, возможно, топор или дубину. Естественно, я вылетел из седла, и в голове все помутилось. После чего пришла новая мыслишка, что сейчас меня начнут бить. Причем, скорее всего, ногами, это в лучшем случае, и я оказался прав.

  Рыцари, которые словно не замечали, что рядом, всего в паре десятков шагов, идет схватка двух необычных существ, налетели на меня толпой, и на мое прикрытое кольчугой и шлемом бренное тельце посыпался град ударов. Ногами, руками и какими-то тупыми предметами меня молотили, где только можно, а я не мог подняться, а только сжался в позе эмбриона и сквозь мельтешение закованных в доспехи рыцарских тел иногда выхватывал ход боя между демонами. Вот Бернард, или кто он там на самом деле, располосовал Змиулану морду, а тот в свою очередь ударил его хвостом по ногам и сбил наземь. Затем слуга темных вцепился змею в тело, а тот вонзил в него свои клыки. Два сверхсущества сцепились в мертвой хватке, а потом снова все закрыли крестоносцы и я прислушался к их возгласам.

  - Расчленить его, за то, что он попытался убить аббата Клерво! - воскликнул один.

  - Сжечь язычника! - вторил ему другой.

  - Некогда развлекаться! - воскликнул третий. - Насадить сволочь на клинок и всех делов!

  Глядя на мир одним лишь правым глазом, я увидел, что надо мной поднялся прямой рыцарский меч. Смерть вновь близка, губы мне разбили всмятку, нос свернули набок, тело не слушалось, во рту было полно крови, которая стекала в глотку, а ноги, будто отнялись. Однако в голове было пусто, а на душе почему-то очень спокойно. Пожил хорошо, память о себе оставил, потомки есть и мое имя, если Венедия устоит, останется в веках и будет овеяно славой. В общем, можно и помирать, коль иных вариантов нет.

  Однако за спинами рыцарей раздался уверенный в себе голос:

  - Король желает видеть пленника! Сюда его!

  С ворчанием, рыцари отступились от меня, а пара здоровяков подхватила Вадима Сокола под руки и поволокла его к государю Священной Римской империи. Но о чем со мной хотел поговорить Конрад Третий, я так и не узнал. Змиулан, которого я вновь смог разглядеть, когда меня приподняли, обвил туловище Бернарда кольцами и тот захрипел. Звуки он издавал громкие, но его никто не слышал. Воины занимали оборону вокруг холма, король наблюдал за битвой, а гонцы мчались к отрядам, которые следовало собрать в кучу. Для них ничего странного и сверхъестественного не происходило. А я все видел и когда Змиулан, подобно питону, обхватил голову своей жертвы и, рванув ее на себя, сорвал башку вражеского демона с плеч, а затем выдохнул: 'Свободен!', понял, что сейчас произойдет нечто весьма неприятное.

  - Берегись! - на немецком выкрикнул я и заслонился от схватки демонов телом конвоира слева. Рыцари на мгновение застыли на месте, видать, не осознали, кто их остерег, а затем окрестности озарились ослепительно яркой вспышкой, словно взорвалась мощная световая бомба. Потом пришла взрывная волна, и меня вместе с германцами отшвырнуло с вершины холма куда-то вниз.

  Полет. Я летел и был легким, словно пушинка. Конвоиры отцепились и отстали, и мне казалось, что я птица. Бред, конечно. Но это и понятно, ведь по голове меня лупили сильно и от души. Ну, а потом я приземлился, и мой разум выключился...

  Следуя во главе моей эскадры, единственный корабль с полностью укомплектованным и боеготовым экипажем, драккар 'Каратель', вошел в бухту Факсе. Через пару часов мы окажемся в Рароге, и я увижу своих родных. Будут слезы и радость встречи. Для воинов накроют столы, а вдовы станут оплакивать погибших мужчин. В храме моего небесного покровителя Яровита, вместе с соседями, Громобоем и Вартиславом, которые идут следом, я принесу благодарственную жертву, а затем выпью вместе с боевыми товарищами хмельного меда за наше возвращение и тех, кто погиб. Потом постепенно жизнь войдет в мирное русло, и некоторое время будет катиться по колее. День за днем, седьмица за седьмицей и месяц за месяцем. Однако это все еще не произошло и пока я лежу на корме боевого корабля. Мои глаза закрыты и, прислушиваясь к крикам чаек и хлопанью паруса, Вадим Сокол пытается привести в порядок свои беспокойные мысли.