Алексей Витковский - Витязь

Тут же загремел бубен, и увешанный побрякушками кудесник что-то заголосил. Толпа отозвалась слитным, надрывным вздохом. Вождь подтолкнул Согуда вперед. Тот хищно ощерился и потянул из ножен меч:

– На колени, пес!

«Ах вот как! Ты еще и прикончить меня собрался?!» – ярость ударила в Сашкину голову горячей волной.

Согуд был уже близко, и клинок его опасно маячил у шеи Савинова. Тот слегка наклонился, чтобы встать на колено… и вдруг, метнувшись в сторону, со всей силы ударил предателя ногой в пах. Тот ничего такого не ожидал – он шел зарезать барана. И поплатился.

Удар получился отменный. Согуда аж оторвало от земли. Он выронил меч и грузно приземлился на четыре кости немного в стороне. Сашка подскочил ближе и ударил второй раз. Нога онемела, но попал он точно. Раздался хруст сломанной челюсти, а в следующий миг твердый сапог опустился на основание черепа предателя. Звучно хрястнуло. Ноги Согуда яростно заскребли землю и замерли.

– Паскуда! – Сашка смачно плюнул на труп. Толпа издала второй вздох – на этот раз изумленный. Савинов повернулся к людям и встретился взглядом с вождем. В глазах того читалось явное одобрение. «Еще повоюем», – понял Сашка.

– Может, поговорим?

Лекша нахмурился:

– О чем? Ты все равно умрешь! Души наших родичей ждут жертвы!

– Вот тебе труп для костра! – Савинов ткнул ногой в тело Согуда. – Зачем тебе я? Зачем тебе война? Твой род погибнет. Прими мир и союз с Белоозером, и роду Выдры нечего будет бояться…

– Нет! – в глазах вождя полыхнуло белое пламя. – Падаль не годится для костра! Его я все равно убил бы… кто предал один раз – предаст и другой!.. – Он помолчал. – А сопровождать моих воинов к предкам, в обитель мертвых, должен настоящий воин! Ты!

Лекша замолчал, ища в Сашкиных глазах признаки страха, и, не найдя, продолжил:

– Воин, со связанными руками убивший врага, вооруженного мечом, не умрет как свинья! Принесите его оружие!

Поляна взорвалась воем и ревом. Весины одобрительно свистели. Вверх полетели шапки и топоры, причем все это было очень ловко подхвачено и запущено вверх по второму разу. Савинов с удивлением заметил, что некоторые топоры бросали женские руки. «Во как! Хороши весские девки. Небось с оглоблей на медведя выходят. И поджилками не звенят, как я в тот раз…» Через толпу протиснулся Рысенок. В руках – Сашкины мечи. Он вытащил из ножен тот, что покороче, взвесил в ладони, довольно причмокнул и, зайдя Савинову за спину, коротко взмахнул клинком. Путы послушно распались. Сашка пошевелил пальцами, проверяя – все ли на месте. Изрядно задубевшие, они оказались в порядке. Башка уже не кружилась, но тело слушалось плохо. Сотрясение мозга – это не шуточки. Тем более – такое… Он размял запястья, а в голове вихрем пронеслась сцена: Ольбард у костра, с двумя мечами в руках, и весины, один за другим павшие от его ударов…

«Не думай об этом, кретин!» – сказал он себе и взялся за рукояти мечей. И мигом успокоился. Вождь уже стоял перед ним, огромный как медведь. Он скинул рубаху, явив солнечным лучам богатую татуировку. «Ну, прям Третьяковка!» Сашка прищурился и спросил:

– А что будет, если я убью тебя, вождь?

И снова сцена перед глазами. Стена щитов и Хаген, вызывающий Ольбарда на бой. Весин ответил то же:

– Попробуй! – Глаза его стали пусты, как стеклянные. – Если сможешь – уйдешь цел. Тогда я сам провожу своих воинов к предкам. То – Суд Богов! Да только ты не сможешь, гридень Ольбарда Синеуса. – Могучие руки сжали топорища двух широких секир. Вождь предупреждающе рыкнул и прыгнул вперед.

Савинов предполагал, что Лекша будет стремителен, несмотря на свой тяжеловесный облик. Но тот оказался не просто стремителен – молниеносен! Он едва не уложил Сашку первым же ударом. Едва увернувшись – секира пронеслась в сантиметре от его плеча, он отпрыгнул в сторону и затанцевал вокруг, стараясь достать противника длинным клинком… И снова чуть не погиб. Вождь, не раздумывая и доли секунды, метнул в него одну из секир. Уклониться удалось каким-то чудом, как если бы кто-то огромный схватил Сашку, как котенка, за шкирку и отшвырнул в сторону. Сверкающий снаряд с гулом ударился в бревна костра… Весин просто размазывался в воздухе, и Савинов безнадежно опаздывал – он не мог достать своего врага. Было вообще непонятно, почему Сашка еще жив. Клинки стонали, отводя удары – мощные и быстрые. Лекша наносил их так, что из каждого предыдущего рождался следующий. Даже с одной секирой он выглядел так, как будто их у него пять.

Савинов понял, что умрет. Этот воин был гораздо лучше него. Даже Ольбарду пришлось бы с ним повозиться. Но Сашка не собирался сдаваться, он каким-то чудом держался еще минуту, две… И почувствовал, что устает, теряет темп. А этот богатырь – двужильный, прет и прет, как циркулярная пила. Сашкин ум лихорадочно искал выход. Секира срезала прядь волос на его голове, левая рука, отражавшая удары, стала неметь…

«Чик-трак», – сказала, открываясь, потайная дверца. Неистово холодный ветер ринулся в голову человека с двумя мечами. На миг в сознании мелькнул силуэт медведя. Но не он нужен для победы. Медведь – это смерть. Вождь искрошит берсерка в капусту. Нет, не медведь, а… Вот оно! Погибающий человек вдруг осознал, что его враг хочет умереть! И не может! Хочет уже давно…

Ледяной ураган сожрал и эту мысль. Осталось только сейчас. Миг – наполненный вихрящейся сталью. Оружие – это ты сам!

Рысенок с ужасом и восхищением увидел, как варяг, только что безнадежно терпевший поражение, вдруг крутанулся стремительной атакой. Изогнутые клинки исчезли, утянув за собой в небытие руки и тело невиданного воина. Потом осталась одна голова… Вождь яростно атаковал этот жуткий мерцающий призрак, но тот вдруг исчез и появился вновь с другой стороны. Вождь обернулся… и упал. Люди исторгли из своих грудей протяжный отчаянный крик. Последний из вождей рода Выдры приподнялся на локте, пытаясь встать, но тонкий порез на его шее вдруг раскрылся с отвратительным хлюпающим звуком, и кровь хлынула на убитый ногами сверкающий снег. Вождь уронил голову на руки, еще сжимающие секиру, …и умер.

Варяг стоял над ним, страшный и неподвижный. Его мертвые глаза смотрели прямо вперед. Люди замерли, не в силах даже вопить от ужаса. Все взгляды были прикованы к грозному чужаку, который только что лишил их надежды… Варяг молчал. Рысенку почудилось, что тот борется с чем-то внутри себя, пытаясь заговорить. Охотник подумал – демоны-помощники не выпускают колдуна из своих лап! Но варяг все же победил… Его лицо просветлело, плечи расслабились, и он сказал:

– Ваш род должен жить! – Повернулся и медленно пошел мимо расступающихся в страхе людей к чернеющей стене леса. Все молчали, глядя на его удаляющуюся фигуру. Тот уже почти дошел до деревьев, когда юный Вячко вдруг схватил лук и с каким-то плачущим криком выпустил стрелу…