Антон Демченко - Самозванец по особому поручению

Вот так и поверишь в изречение, что женщина скажет правду только тогда, когда ей это выгодно. Хельга, с которой я столкнулся прямо в дверях лаборатории, заметив мою многообещающую улыбку, отчего-то попятилась и, судорожно сглотнув, попыталась ретироваться, в лаборатории, ага. Где нет ни одного запасного выхода.

— А скажи-ка мне, добрая девушка, чья была идея подставить Ладу под брачный приворот? — Поинтересовался я, привалившись спиной к мною же запертой двери.

— Н-не понимаю, о чем ты. — На миг замявшись, решительно тряхнула рыжей гривой Хельга.

— Ну же, Хельга, мы друзья или нет? — Вздохнул я.

— Друзья, но я все равно не понимаю, о чем ты говоришь. — Она попыталась улыбнуться. — Ну-ну… с того времени, когда меня можно было поймать на мимике и моторике, много воды утекло, подруга дорогая, и я не ленился учиться, так что искренность чувствую хорошо.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

Спустя полчаса.

— Госпожа Высоковская!

— Не понимаю, о чем ты говоришь…

— Хорошо. — Вздохнул я, окончательно устав от этого бессмысленного диалога. — Не скажешь мне, скажешь брату. Зная Берга, он, наверняка, даже не подозревает о том, каким образом была найдена доброволец… доброволица… не знаешь, как правильно? Нет? Вот и я тоже. Так что, зовем брата?

— Виталий. Зачем тебе это? — Наконец, вздохнула Хельга.

— Ну, должен же я знать, кому морду бить?! Телепневу, Сакулову, или вовсе Грацу? — Я развел руками.

— Что?! Морду? Не хольмганг? — Опешила Хельга.

— С дуба рухнула? — Теперь пришла моя очередь удивляться. — За что, хольмганг-то? За семейное счастье?!

— Подожди, Виталий… Я уже ничего не понимаю. — Присев на стул, Хельга потерла указательными пальцами виски. — Тебе нужно знать, чья была идея приворожить вас с Ладой, чтобы, по твоему же выражению, набить ее автору морду, так?

— Именно. — Кивнул я.

— Без вызова на хольмганг и не до смертоубийства? — Вновь уточнила моя рыжая собеседница.

— Точно так. — Подтвердил я и, заметив хитрый блеск в глазах Хельги, покачал головой. — Только не врать. Иначе, подставленный узнает, что его сдала именно ты…

— Жаль. — Вздохнула Хельга. — С Сакуловым мне еще работать и работать. Скажи, а зачем тебе эта драка, Виталий?

— Ну, как бы то ни было, а мне сильно обидно, что кто-то решил, будто он вправе менять судьбы людей, даже не поинтересовавшись их мнением…

— Но, ведь Лада сама предложила… — Попыталась перебить меня Хельга, но замолчала под моим укоризненным взглядом.

— Лада, на тот момент, была романтичной влюбленной девчонкой! Она предложила это, потому что ее подвели к такому решению. В том числе и ты. Скажешь, нет? Некрасиво, Хельга. Вот мне и интересно, чья это была идея. Мы уже выяснили, что это был не Сакулов. Подозреваю, что и Грац здесь не причем. Он хоть и служит не за страх, а на совесть, но на такую комбинацию не пойдет… не того склада человек. Так ведь?

— Так. Так. — Вздохнула Хельга, и вдруг улыбнулась. — А знаешь, я с удовольствием посмотрю, как ты будешь «бить морду» его сиятельству. Вот честное слово.

Ну не могу я сердиться на эту рыжую… наверное, это потому, что она мне троюродную племянницу напоминает… Такое же увлекающееся существо.

— Значит, он?

— Да.

— Что и следовало ожидать. Ладно, черт с тобой. Как договорюсь с князем о времени поединка, я тебе сообщу. — Махнул я рукой и Хельга нервно икнула.

— Ты… ты, серьезно?

— Увидишь. — Я хмыкнул и, отперев замок, отправился с визитом к шефу. Собственно, я и до разговора с Хельгой, почти не сомневался в том, чья это была затея, но… подстраховаться стоило. А то мог бы и конфуз выйти…

— Добрый день, Вент Мирославич. Его сиятельство у себя? — Пожав руку ротмистру, поинтересовался я.

— У себя. Но если хотите с ним поговорить, лучше зайдите прямо сейчас. В три пополудни назначено заседание Кабинета, так что… — Заметил Толстоватый, и кивнул в сторону телефонного аппарата. — Доложить?

— Будьте любезны. — Не знаю, может в моем тоне что-то такое проскользнуло… или в улыбке, но ротмистр вдруг побледнел и, нервно кивнув, поднял трубку телефона.

— Ваше сиятельство, надворный советник Старицкий… — Протараторил он в трубку и, получив ответ, указал мне на дверь. — Идите, он ждет.

— Посол шведский принять просят… — Хмыкнул я себе под нос, открывая дверь в кабинет шефа.

— Виталий Родионович, добрый день. — Обосновавшийся у окна, Телепнев кивнул в сторону «гостевого» кресла и сам, отлепившись от подоконника, занял привычное место за огромным рабочим столом. — Присаживайтесь, и поведайте, что за прожект привел вас в мой кабинет на этот раз.

— Хм… Не совсем прожект, ваше сиятельство… Скорее, беспокойство.

— Вот как? — Князь вздернул бровь, и небрежную отрешенность сменил интерес. Ага, думает, я пришел, чтобы скуку его развеять. Ну-ну… в чем-то его сиятельство прав… Скучно ему точно не будет.

— Именно так, Владимир Стоянович. — Кивнул я. — Видите ли, я тут просмотрел списки всех занимающихся в моем зале и отметил прискорбную закономерность… можно сказать, преступную небрежность!

— Виталий Родионович, давайте обойдемся без бюрократического пафоса. Право же, не стоит. — Князь нахмурился, явно ожидая от меня какой-то подлянки и… не ошибся.

— Как скажете, ваше сиятельство. — Я изобразил тяжкий вздох. — Если говорить проще, то мною обнаружено лицо, злостно нарушающее ваш приказ по канцелярии об обязательном посещении атлетического зала. К сожалению, мой чин не позволяет мне самостоятельно наложить на это лицо взыскание, посему я и пришел к вам…

— Виталий Родионович. Неужели нельзя было просто подать бумагу на мое имя? — Скривился Телепнев, на что я только развел руками.

— Владимир Стоянович, бумага, это официальный документ… Представляете, как это будет выглядеть, когда я подам вам жалобу… на вас же? Засмеют.

— По… На меня?! — Есть! Я таки вывел его из равновесия!

— Ну да. Именно вы и есть тот самый нарушитель. Что делать будем, ваше сиятельство?

— Господин Старицкий! По-моему, вы зашли слишком далеко в своей наглости и панибратстве… — Наконец поняв, что я над ним просто издеваюсь, взревел князь.

— Ничего страшного! Один мой знакомый и вовсе опустился до сводничества, так что мы с ним составим отличную компанию. А, Владимир Стоянович? Шесть кругов по три минуты…

— Пф-ф. — Вскочивший было с кресла, князь замер и, шумно выдохнув, рухнул обратно, так что несчастный предмет мебели довольно громко заскрипел. — Во-от оно что… Дознался, стало быть. Ну да, немудрено… Виталий Родионович, вы хоть понимаете, что тогда другого выхода не было? — Тихим голосом проговорил Телепнев.