Вячеслав Хватов - Вторжение

В ту осень и зиму вообще умерло много народу. Ослабленные постоянным недоеданием и стрессами люди без привычной горсти антибиотиков и жаропонижающих не могли сопротивляться даже обычному гриппу. Лекарств было не достать ни за какие деньги. А многие даже не имели возможности просто отлежаться в тепле, выгоняя хворь хотя бы кружкой кипятка. Хуже всего было беженцам. Их косила не только лихоманка, но и будто сошедшие со страниц исторических романов: холера, тиф и ветряная оспа. Японские бульдозеры и экскаваторы рыли и засыпали безымянные братские могилы, нещадно сжигая моторесурс. Пустели лагеря для перемещенных лиц, но лишь для того, чтобы через пару дней вновь принять новую партию неэффективного населения, не умеющего жить, как все остальное демократическое сообщество. Пустели и деревни.

Тяжело сейчас вспоминать то время. И вроде сделали все, что могли. Но мало, этого было очень мало. Тяжело вспоминать, но надо. Как там: — 'мы не злопамятные, но…'.

Теперь-то у меня будет время еще раз пройтись по своей лихой партизанской жизни, такой долгой по теперешним меркам, но уместившейся в отрезок в два с небольшим года. Может, даже дневник заведу. Ну, чтобы потом мемуары написать. Надеюсь, правда, не придется заниматься этим прямо сейчас. Хотелось бы завершить начатое, доделать недоделанное и уделать не уделанных.

В Абрашево, пока на 'Урал' грузили остальных раненых, ко мне подошел тот боец, которого я там, в Спасске в полуразрушенном доме едва не застрелил, когда его размытая фигура в белом маскхалате возникла в дверном проеме. Солдат запыхался, покуда тягал в кузов носилки и, откинув капюшон, стянул с лица маску.

Марат Казимирович Фахрутдинов (а это был именно мой бывший начальник) меня признал не сразу. Конечно, как можно разглядеть того самого шалопая Мишку Гришина в изможденной, едва живой, но тем не менее героической личности, из-за которой вся контрразведка юго-восточного оккупационного сектора несколько месяцев стоит на ушах и за голову которого мэр Москвы Аслан Шахмурад обещал подарить остров в Карибском море?

Получается тогда искал его я, но сейчас нашел меня он, ссам не зная из-за кого его элитное диверсионное подразделение забросили в самую задницу.

Ну что же, Марат, я тебе должен уже дважды. В конце концов, именно с той пачки денег все и началось летом двадцать четвертого.

Я улыбнулся и, достав из-за пазухи потрепанную сотку, которую хранил как талисман, протянул ее Марату.

— Сдачу возьми.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ