Стивен Моен - BattleTech: Остров благословенных

Автострада М2, к югу от Авалон-сити

Новый Авалон, марка Круцис,

Федеративные Солнца

29 ноября 3072 года

Задержав дыхание, полурегент Джеффри Зукер застыл, словно малейшее шевеление груди его могло спугнуть добычу. Во тьме что-то двигалось, легкое, малозаметное движение на грани периферийного зрения, но… там что-то двигалось.

Он был уверен.

Взгляд Зукера методично двигался по исковерканному войной ландшафту, исследуя завалы, блокирующие южные подступы к городу, и единственным светом ему служил кремовый полумесяц Аватара. Бледно-желтый лунный свет создавал из руин и тьмы безумные тени.

Сердце бухало у Зукера в груди, ведь он так до сих пор и не вдохнул.

Вот.

Человекоподобная фигура, бегущая, с автоматом в правой руке, дистанция две сотни метров.

Все это он увидал в мгновение ока.

Потому как в следующую секунду солдат снова растворился в тенях.

Зукер поджал губы. Сама по себе пехота против мехов практически бесполезна. Если только не занималась наведением. Хороший бинокль, в конечном счете, мог принести солдату гораздо больше пользы, чем автомат.

Теперь, зная, что ему искать, взгляд Зукера двигался с того места, на котором он засек солдата, до тех пор, пока не засек короткую и широкую колонну упрочненного железобетона. Столп ранее поддерживал воздетое ввысь полотно дороги, до тех пор, пока орбитальная бомбардировка блейкистов не разнесла шоссе в первые дни Джихада.

Наметанным взглядом Зукер зацепился за что-то приземистое, спрятанное в обломках чуть правее колонны.

Танк.

Подавшись вперед, он зашептал в микрофон:

— Дэвионовская коробочка, ноль два восемь от моей позиции, три сотни метров. Обозначаю целью Танго-пять-четыре.

— Принято, — сказал тихий голос с другой стороны.

Мехи Зукера были соединены проводной системой связи. Развернуть в темноте ее было непросто.

Но позволило сохранять радиомолчание.

Три подразделения Зукера сходились в ночи. Лайнбэкеры Бета и Гамма двигались на север даже сейчас. В час "Ч" Бета развернется и промчится сквозь богатые пригороды Ингрэма с северо-запада, Гамма же пересечет Темзу по Южному Заводскому мосту.

Основная же часть атакующих войск, Альфа, проследует в город по раскуроченной автостраде М2.

А пока основные силы Зукера прятались в густом лесу, начинавшемся как прибрежный на западном берегу Темзы и к тому месту, где его рассекала подобно тускло-серому ножу М2, превращавшемуся в безбрежный зеленый океан. Дэвионы определенно знали, что они где-то здесь, но не знали в точности, где именно, и сколько именно конкретно.

Зукер планировал так все и оставить до самой последней секунды.

Некоторое время он поизучал небо, на востоке начавшее уже светлеть. Осталось недолго.

Недолго, но ему хватит времени на то, чтобы подумать.

Процесс резания тупит клинок сам по себе, решил Зукер. Сравнительно недавно он стал одержим данной максимой, той, что нож, отточенной до смертоносной остроты, просто обязан утратить кромку всего лишь через использование его по назначению.

Он счел это одним из основополагающих противоречий вселенной.

Возможно, к тому же, это объясняло, что он делает здесь, на Новом Авалоне, мирный человек, готовящийся к ужаснейшей войне.

Он уставился на город в рассветном полумраке, его собственный город. Гора Дэвион окаймляла город, с флангами, закутанными в темную зелень сосен, пихт и елей, и макушкой, увенчанной снежной шапкой, столь белой, что глазам было больно смотреть на нее. Великолепие горы лишь подчеркивало бедственность города. Целые районы Авалон-сити были расплющены начисто спорадическими орбитальными бомбардировками. Остальной же город казался грязным и брошенным, словно гигантский левиафан, выброшенный на берег, где его плоть расклевывают чайки.

Но Зукера так легко не обманешь.

Он-то знал, что в городе по-прежнему хватает людей, мародеров и святых, мусорщиков, изымающих инструменты и оружие со складов, выискивающих в клиниках лекарства, питающихся консервами, найденными на полках продуктовых магазинов. И наверняка достаточно раскапывающих обломки своих былых жизней в поисках изуродованных тел своих отцов и матерей, братьев и сестер, мужей и жен.

Сыновей и дочерей.

Сотни и тысячи людей по-прежнему населяют Авалон-сити, целая армия неприкаянных душ, которым просто некуда идти.

И, невзирая на идиотские приказы Гейста, Зукер собирался начать очередную кровавую резню прямо среди них. Нет, не потому что ему так хотелось, просто он не видел какого-либо способа избежать этого.

И как же странно, что он преисполнен сомнений в момент величайшей возможности послужить видению Блейка.

Процесс резания тупит клинок сам по себе.

Оранжевая корона новоавалонского солнца выглянула из-за горизонта, превращая небо над головой из фиолетовой крыши в серую, и подкрашивая восточный край рыжевато-желтым.

Остатки Дэвионовских тяжелых гвардейцев прятались среди и окрест города, ставя на близость крупного населенного пункта, как на страховку от нападения. Ставя на человечность Слова Блейка.

А чего же не ставить, гневно подумал Зукер. Мы не использовали ОМП. Мы бы даже и не стали бы атаковать город, если бы не решили, что космическая защитная система упрятана неподалеку.

Взгляд упал на хронометр приборной панели.

Т — минус один.

Цивилизация, сказал он себе, воздвигается на костях жертв. Так было всегда. Видение Блейка предлагало другой способ, лучший способ, но вначале новый способ придется устанавливать старым.

Пронаблюдав за тем, как хронометр отсчитал время до нуля, он потянулся вперед, включая радио. Больше нет нужды заботиться о радиомолчании.

Зукер облизнул губы.

— Лайнбэкер-один Куотербэку-один. Огонь на поражение.

Он отсчитал одну, две, три секунды, прежде чем услыхал зверский рык тяжелой артиллерии, открывшей огонь. Внешний микрофон Зукера выцепил свист приближающихся снарядов и затем столб серого дыма взметнулся примерно в пятидесяти метрах южнее железобетонной колонны.

Он вжал кнопку.

— Поправка для Танго-Пять-Четыре. Перенос огня пять-ноль метров севернее.

Снаряды принялись рушиться к северу от первоначальной точки падения. Когда же они врезались в колонну, тяжелый танк подал назад, "Бегемот" с башней, выкрашенной в красный, отороченный белым и с синими боками. На боках башни красовались федсоловские солнечные лучи с мечом, но на лобовом листе был ухмыляющийся лис.