Вадим Еловенко - Пастухи на костылях

А потом Чечня и ее преступления. Маленькая восставшая республика показала всю неприкрытую продажность возникшего на остатках Империи общества. Армия продавала оружие боевикам. Боевики продавали по всей стране наркоту. И все под прикрытием тех, кто прорвался к власти, кто присосался к брошенным кормушкам партии и хотел еще большего. И все это называлось в то время накопление первоначального капитала. На войне в Чечне его многие накопили. Лет через двадцать при другой власти, может, и начнут обнародовать и публично называть имена.

Будучи очень рассудительной женщиной, Анна Андреевна не решилась на второго ребенка в тех условиях. А когда ее муж, понимая, что оставаться только блеющим бараном в стране, где всем заправляют хищники и рвачи несколько глупо, сам подался в довольно криминальный бизнес, и подавно, речи о втором ребенке прекратились сами собой. Слишком часто на отца Сергея покушались. Слишком часто он ходил по краю. Но деньги в те времена решали все проблемы. И покушения прекратились. Закон тоже отвернулся в очередной раз и забыл о грехах перед ним волевого и довольно опасного человека. А отец Сергея бросил все средства в легализацию…

И плодились и прибавлялись по стране его строительные конторы к тем, что он благополучно приобрел себе, вырвав в частные руки бывшие государственные СМУ. Процветал его небольшой лесной бизнес. Он бы и банк свой открыл по моде того времени. Но остановился со словами: Хватит. Все.

Александру Павловичу было сорок четыре года, (а его сыну только четырнадцать), когда он вышел на «пенсию» завязав с очень экстремальными способами зарабатывания денег. Прочно завязавшись на продажную власть, архитектурные и строительные комитеты, Александр Павлович, потихоньку строил свои дома и даже большего не особо желал. Так сказать достойная, не скучная жизнь после всего, что он пережил в пору дикого капитализма. Совесть его не мучила. Сны снились хорошие. А какие еще сны могли сниться ему? Неужели кто-то думает, что в стране, где воровал каждый второй, совесть еще что-то значила? А сейчас она много значит? Вот — вот.

Это своего сына он оградил по возможности от всего этого, позволив заниматься тем, чем тот желает, не навязывая свою довольно непреклонную волю. А сам уже «по привычке» вел дела полулегальные и не сильно гнушался делами совсем нелегальными. Лишь бы степень риска не угрожала его благосостоянию и безопасности семьи…

Его жена, хотя сама и вела небольшой рекламный бизнес, была сторонницей более-менее честной игры и с партнерами и с государством. Такое уж воспитание было у нее, которое она попыталась дать и своему сыну. И конечно она с осторожностью относилась ко всем делам своего мужа. Не осуждала, но и не одобряла многие из его «операций».

Вот и в день, когда дела ее мужа заставили ее принимать в гостях «интересных» чиновников она с огромным трудом изображала из себя радушную хозяйку…

Анна Андреевна неуютно чувствовала себя в присутствии этих знакомых по бизнесу своего мужа. Но так уж получилось, что их семью и этих чиновников объединяло слишком многое, чтобы хоть как-то проявлять свое раздражение. И она улыбалась этим нагловатым людям, расхаживающим по ее дорогим коврам не разуваясь. Она только украдкой вздыхала, думая, что уборщица даже с вакуумным пылесосом грязь в жизни не вычистит забившуюся в ворс. Надо было спасать ковры, и ничего лучше как выманить всех на воздух она не придумала.

— А может, давайте к бассейну выйдем. Такая погода чудесная. Что же мы в доме все сидим. — Предложила она и благодарно посмотрела на мужа, что поддержал ее слова, приглашая всех на свежий воздух.

Перебравшись в беседку у небольшого наполовину крытого бассейна, муж Анны Андреевны продолжил прерванный в доме разговор:

— Я действительно считаю, что цены на метр пора ронять. Ну, о чем говорить, если у меня сейчас два объекта просто зависли, так как никакая реклама не помогает их реализовать. Мне лучше было бы сейчас вместе с другими снизить хотя бы на тридцать процентов стоимость и до осени закончить эти объекты. Но без вас я не могу такого решения принять. Точнее могу… Но мне нужно знать, за сколько я получу следующие участки.

Один из гостей вертя в руках зажигалку, и явно желая закурить, сказал:

— Но Александр Павлович, вы же понимаете, что вот так вот ронять сейчас цены нельзя.

— А вот так замораживать деньги можно? — Немного раздраженно спросил хозяин дома.

— Вы вправе делать, что вам угодно. — Развел руками собеседник, и добавил: — Но мы же не будем снижать… ээээ… цену. Да и поймите, если мы снизим, сразу появится множество новых застройщиков. О какой монополии вы тогда будете говорить? Сейчас-то вас на территории города восемь основных игроков и вы между собой толком договориться не можете, а придут новые? Они вас конкуренцией заставят еще больше ронять стоимость метра. Вы так легко согласны отказаться от тридцати процентов… Но захотят ли отказаться от них другие? Насколько мы знаем у Олега Викторовича все отлично. Его все устраивает и свои объекты он не замораживает. Если он узнает о снижении вами цены на метр, он будет в ярости. Это огромные потери для него.

— Ну, пусть купит у меня тогда эти два проекта. Какие проблемы? — Небрежно сказал Александр Павлович, и его жена слегка кивнула, соглашаясь с ним. Замороженные стройки съедали слишком много денег, чтобы растягивать это удовольствие.

— Об этом вам стоит говорить именно с ним, а не с нами. — Мягко сказал чиновник растягивая суховатые губы в улыбке.

— Да ладно… — перебил с ответной улыбкой Александр Павлович. — Я ведь знаю о ваших прекрасных отношениях с Олегом. Если вы ему намекнете, что я не против продать два своих объекта и порекомендуете их выкупить, он согласится не думая. И все будут довольны. Цена на рынке сохранится. Я возьму у вас один новый участок скажем на годичный срок. Те, что сейчас за мной числятся, я все-таки трогать не буду. И спокойно построю бюджетный вариант. Все будут просто счастливы.

В это время заговорил второй, до этого молчавший, гость. Его несколько тонкий голосок не нравился Анне Андреевне, а тон так и подавно, но это был «большой человек» и его капризный голос не раз и не два говорил последнее слово во многих спорах.

— А зачем вы вообще тогда брались за эти участки? Разве вы не понимаете, что Губернатор и с нас спросит, почему проекты не реализованы в указанный срок?!

— Потому что не возьми я их вы бы их отдали Андрею. — Сделал жест рукой, словно что-то выбрасывал Александр Павлович. — А он бы их подавно в этом месте не осилил. Не «кошерное» место. Даже если сейчас Олег их перекупит у меня, ему придется думать, как продавать, если за полгода я не набрал половины суммы.