Тропа ауберианского траппера (СИ) - Беляев Павел

Факел ответил не сразу. Конечно, он подготовил варианты целей, диковинок на Планете хватало, но в глубине души надеялся, что делец о них не спросит. Чем больше врёшь, тем сильнее рискуешь. Траппер встал и медленно подошел к псевдоокну в стене. За экраном раскинулся одичавший летний сад с нестриженной травой и кривыми яблонями. Виртуальные воробьи, визгливо ругаясь, перепархивали между веток.

— Город Звездолетов, — сказал Факел, не оборачиваясь. — Одна из задумок.

— О. Сильная цель. Ты же знаешь, что его многие стремились найти? А бедняга Кольт так и сгинул где-то на пути к нему. Ты думаешь, тебе повезет больше? — очевидно, делец не удовлетворился упоминанием одного из мифов.

— Я встретил кочующую группу Низших… — помолчав, медленно продолжил Факел. И развернувшись напряженно попросил: — Винченсо, я надеюсь на твою честность. Это информация.

— Факел, дорогой! — делец даже поднялся и пошел к своему гостю. — Да разве я тебя когда-то обманывал? Да разве же я когда-то нарушал деловые законы?

— Да, прости, — Факел мотнул головой. — Так вот, Низшие болтали фразы о старых гигантских машинах. А среди их хлама я нашел чешуевидную пластину. Мой бортовой анализатор выдал гипотезу, что она с обшивки космического корабля. Низшие довели меня до западных границ Идниша. Дальше мне пришлось вернуться на Корабль, но идеи направления для поиска есть.

— Мхм, — делец задумался. — А эту чешую ты не привез случайно? — Факел отрицательно покачал головой. — Ну хорошо, я понял тебя. Мы что-нибудь придумаем, чтобы прикрыть тебя. Главное, будь осторожен. Ведь на Планете я тебе ничем помочь не смогу.

— Спасибо, партнер. Не беспокойся за меня. Может, звучит напыщенно, но я знаю, на что иду. А когда вернусь, у тебя начнется новая жизнь!

* * *

Выйдя из кабинета Винченсо, шагая мимо стойки ресепшена, Факел даже не посмотрел в сторону Герды, грубо нарушив ее план использовать против его выдержки причудливые узоры на ногтях и блёстки на щеках, которые она успела нанести за время его отсутствия.

Заветная каюта приближалась. Каждый шаг к ней, будто глоток крепкого вина всё сильнее кружил голову. Целый месяц Факел не видел Надю, не писал, не звонил, не передавал вестей. Наверное, это все-таки долго. Каждый раз, когда Факел приезжал к ней, всплывал этот противный вопрос: «А ждет ли она?» Воспоминания о Наде жарким приливом наводнили сознание, вытесняя всё остальное.

Это случилось где-то полгода назад. Эбрайл Сийомл, которым траппер весьма дорожил как поставщиком информации, видимо, решил сменить ипостась, а вместе с ней и убеждения. Обычное дело среди эбрайлов, но Факел за свою недальновидность чуть не поплатился жизнью.

И все же ему повезло и даже попался в руки уникальный носитель каких-то сведений, возможно, из истории эбрайлов. Порывшись в своих базах знаний, Факел обнаружил, что существа из «ментальной» записи похожи на демонов Квадир-Лэй ун, упоминаемых в легендах некоторых северных кланов иднищиков. Факел даже подумал, не взять ли эту тему в разработку, но не нашёл в себе достаточно интереса. (Много позже после потрясающих трагических событий он благодарил свою интуицию за отказ от дальнейших поисков.)

На следующий день траппер уже прибыл на Корабль, рассчитывая продать артефакт подороже. Дельцы проявили к вещице неожиданно сильный интерес и даже почти не торговались.

В тот же вечер Факел выкупил двухместный столик в «Чёрной дыре», заказал большой бокал «отвертки» и наконец-то относительно расслабился. К сожалению, его челнок не имел полноценного медотсека, а в двух ребрах обнаружились трещины. Но это ничего, потом можно будет подлататься в корабельном медцентре. Потом. Сначала отдохнуть.

Надя тогда тоже оказалась в «Чёрной дыре». Она с подругами занималась излюбленным женским делом — пила вино и болтала обо всём. Надя заметила Факела сразу, как он появился. Цепкий оценивающий взгляд девушки выделил и его потрепанную, заляпанную чем-то тёмным полевую куртку, и осторожную походку, пока он пробирался к столу держась за бок, и ссадины, и старый шрам на лице. Но больше всего её впечатлили его глаза — он смотрел вокруг настороженно, внимательно, но при этом уверенно и спокойно. Этот взгляд был совсем не таким, как у людей из её окружения, они все больше казались недалекими, расслабленными, беспечными… В общем, Надя решила, что этот одинокий человек за столиком на двоих привык к постоянным опасностям.

Девушка украдкой разглядывала незнакомца, и чем дольше, тем сильнее он её привлекал. Наконец, она не выдержала и подошла к трапперу, который к тому времени откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. В нерешительности Надя замерла возле мужчины. Сесть напротив или уйти пока не очнулся?

— Садись уже, — сказал Факел, не открывая глаз. — Зря что ли столько времени меня изучаешь?

Надя сначала смутилась, но затем рассмеялась. И Факел, почему-то, засмеялся тоже.

Девушка училась на медика, поэтому в тот вечер она воспользовалась возможностью и приволокла его в медотсек, где заставила улечься в хирургическую капсулу и починила в нем всё, что сумела. Проснувшись в больничной палате, Факел поспешил незаметно смыться. Но на полпути к своему челноку остановился. И вернулся. Так начался их роман.

* * *

Дверь каюты с тихим шипением отъехала. Надя в мягких домашних брюках и майке без рукавов так резко отличалась от уродливо-жесткого и опасного мира Планеты, что Факел невольно улыбнулся.

— Здравствуй, Наденька, солнце мое.

Надя смотрела на него без улыбки, молча, не пропуская на порог. Она вдохнула, чтобы что-то сказать, но осеклась, отвернулась, моргнула. И медленно, не глядя, обняла его, а затем поцеловала.

— И зачем я только влюбилась в тебя как дура? — в ее глазах стояли слезы, вызванные смешанным чувством радости и обиды. Она шмыгнула. — Ну, пойдем.

Надя повела его в идеально прибранную маленькую, но максимально уютную каютку. Пахло сиренью, тихо звучала какая-то инди-группа.

Факел и сам чувствовал растущее между ними напряжение, и в глубине души даже знал причину его возникновения, но сейчас он был категорически не готов решать этот вопрос. Да и как его решать?

Разговаривать совсем не хотелось. Больше всего ему было нужно утонуть в этом мягком женском тепле и аромате, зарыться в надины волосы или спрятать лицо на ее груди, покрепче прижать девушку к себе и не отпускать. Факел притянул её, стал покрывать поцелуями её лицо, шею, ключицы, вслушиваясь в звуки её участившегося дыхания.

Да, Надя ждала. Она не сопротивляясь поплыла по его могучему течению. Заготовленная ею обличающая речь вывалилась куда-то за пределы сознания. Как бы вторя ей, на пол скользнула мешающая одежда.

Теперь следовало не думать: думать сейчас было бы преступно. Руки и губы Факела прекрасно делали свое дело. Наде было хорошо, и душа Факела пела — хоть что-то у него получалось как надо.

«Надя — такое осязаемое, близкое, безопасное счастье. Да, она порой бывает непредсказуема, но в целом, понятно, что ей нужно в жизни. Почему бы не остаться с ней навсегда, любить её и… Секундочку. Опять мысли? Не думать!»

* * *

Факел лежал на спине в постели, Надя расположилась на его левом плече. После сексуальной разрядки влечение к ней утихло, и в мысли вернулась тревога.

«В сущности, мне нужно понять, что для меня ценнее, — размышлял траппер. — На одной чаше весов жизнь с Надей. Научная база типа «Родника», должность штатного георазведчика (легализоваться будет непросто, но, в принципе, возможно). Семья, пара спиногрызов. Чистая постель, горячий завтрак, заботливая жена. Но к вечеру — будь дома как штык, в приключения не лезь и отдавай домашним львиную долю энергии и времени».

Факел щипнул двумя пальцами бородку.

«На другой чаше — неограниченный творческий поиск, отсутствие обязательств, ответственность только за себя, адреналин, открытия, свобода. А еще одиночество. Не с кем обсудить цели, некому похвастать победами, не с кем разделить горечь поражений…»