Андрей Ливадный - Смежный сектор

Маленький серый кардинал парил над телом восемнадцатилетнего калеки.

Уже не персональный компьютер, но еще не мыслящее существо.

Блок искусственных нейронов в прочной, пронизанной сенсорными системами оболочке. Зачаток интеллекта, решивший для себя первую серьезную дилемму бытия, наивный, как ребенок, но обладающий огромным запасом знаний.

Жестокий малыш, по своим канонам свято убежденный, что творит добро.

Следующая встреча Доминика Ван Хеллена и Николая Астафьева произошла спустя три месяца после памятной вылазки.

В ту пору человеческий сектор переживал тяжкие времена — почти все мужчины погибли в противостоянии с Чужими на просторах смежного сектора, а оскудение ресурса систем жизнеобеспечения привело к ужасным условиям существования: мрак и холод царили в отсеках, наспех сформированные отряды с трудом удерживали магистральные тоннели от непрекращающихся атак Чужих…

Откровенно говоря, в ту пору Ван Хеллену было не до друзей.

Холодные месяцы запомнились ему как непрекращающаяся череда изматывающих схваток. Судьба бросала его из боя в бой, рассудок день за днем впитывал безумную данность, душа замерзла… он стал угрюм, молчалив и страшен в своем хладнокровии.

Случайно столкнувшись в коридоре жилого сектора, они едва узнали друг друга.

За истекшие месяцы Доминик из нескладного юноши превратился в угрюмого воина, Астафьев, напротив, хоть и осунулся, похудел, но сохранил в глазах не только блеск жизни, — в его взгляде продолжала теплиться непонятная искорка надежды, словно он не воспринимал роковой ход предопределенных событий.

Они молча обнялись.

— Как ты? — Ван Хеллен прислонился спиной к стене коридора, по которому шли люди.

— Я в порядке, — неожиданно ответил Николай. Опираясь о плечо Доминика, он тоже посторонился. Негнущийся протез, изготовленный из подручных материалов, явно доставлял ему неудобства, боль, но Астафьев лишь инстинктивно морщился, не думая жаловаться на судьбу.

— Рад, что встретил тебя, — произнес он, когда коридор опустел. — Есть разговор.

Ван Хеллен удивленно вскинул бровь. Вспоминать недавние события ему не хотелось, выслушивать слова благодарности — тоже.

— Давай зайдем куда-нибудь, — предложил Астафьев.

— У меня мало времени, Ник.

— Ты должен выслушать меня. — Николай развернулся и. оттолкнувшись от стены, неловко пересек коридор, открыв первую попавшуюся дверь. Ван Хеллену ничего не оставалось, как последовать за ним.

Отсек, куда зашел Астафьев, был погружен во мрак. Здесь не работало даже дежурное освещение: из темноты раздался грохот опрокинутого ящика, сопровождаемый невнятной руганью, затем под самым потолком внезапно тускло зажегся матовый плафон.

С точки зрения Ван Хеллена, Ник только что продемонстрировал ему маленькое техническое чудо. Для того чтобы безошибочно найти во тьме выключатель аварийной системы, нужно точно знать его расположение.

Помещение оказалось давно заброшенным складом. По полу были в беспорядке разбросаны опустошенные много лет назад контейнеры, стены и пол покрыты замысловатыми узорами инея. Тут не функционировал ни один из агрегатов, поддерживающих тепло, не шелестел регенератор воздуха, а стоял холод, от которого на вдохе ломило зубы.

— Доминик, я знаю, как остановить Чужих, — внезапно произнес Астафьев, затворив дверь и присев на перевернутый ящик. — Не смотри на меня так, я говорю абсолютно серьезно. Если бы мы не встретились сегодня, я, наверное, пошел бы на передовую искать тебя.

— Это невозможно. — Ван Хеллен сел, недоверчиво глядя на друга. Он имел в виду утверждение, касающееся ксеноморфов. — Мы не смогли даже дойти до главного компьютера… Теперь ксенобианам осталось лишь добить нас, — мрачно изрек Доминик.

— Хотя бы выслушай меня. — Николай не просил — он говорил с убежденностью человека, долго вынашивавшего в себе определенную идею и наконец решившегося поделиться ей.

— Хорошо. — Ван Хеллен сел на покрытый изморозью контейнер. — Говори.

Астафьев расстегнул магнитную липучку своей одежды и достал из-за пазухи распечатку, сделанную на пластбумаге.

— Посмотри на эту схему.

Доминик некоторое время внимательно изучал чертеж. Такого подробного плана уровня он еще не видел.

— Откуда ты это взял? — удивился он.

— Снял двухмерную копию с виртуальной модели.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — нахмурился Ван Хеллен.

— Тебе незачем понимать. Только без обид, ладно? — попросил Николай. — Смотри на распечатку. Видишь три основных тоннеля, по которым Чужие постоянно атакуют сектор? — палец Астафьева указал на магистральные проходы.

— Ну, вижу.

— Теперь смотри сюда. — Николай указал на двойные поперечные линии, пересекающие тоннели. Над ними группировались непонятные Доминику условные значки.

— Что это? — напрягся он. — В указанных местах ничего нет. Я десятки раз проходил там.

— За стенами спрятаны древние механизмы. Условные знаки говорят, что это аварийные переборки. Попарно они образуют шлюзы, надеюсь, ты знаешь предназначение таких устройств?

Ван Хеллен кивнул. Что такое шлюзы, он знал.

— Я обнаружил старые базы данных. В них хранятся инструкции и пояснения, как действует автоматика во время аварий. Если вдруг нарушится герметичность коридоров, то механизмы сами опустят аварийные переборки. Вслед за этим заработает автономная система жизнеобеспечения, у которой есть свой неприкосновенный запас ресурсов.

Внимательно слушавший его Доминик невольно вздрогнул, но не от лютого холода, царящего в заброшенном складе. Несколько слов, понятных даже ему — простому бойцу, не обладающему обширными техническими знаниями, звучали как самая настоящая надежда.

Система жизнеобеспечения. Туманный образ, олицетворяющий множество древних устройств, от исправной работы которых напрямую зависит выживание горстки людей. Сочетаясь с утверждением о якобы существующем запасе ресурсов, слова Николая обретали определенный смысл…

И все же Ван Хеллен недоверчиво покачал головой. Что он видел за последние три месяца? Только смерть, холод, разрушение. Среди образов, подчинивших его рассудок, не было места для глупых надежд.

Видя откровенное недоверие в холодном взгляде друга, Николай занервничал.

— Доминик, разве ты не можешь поверить мне на слово? Мы с тобой воевали рука об руку. Ты спас мне жизнь…

— При чем тут это?

— Ты можешь доверять мне. Мы давно не виделись, но… — Астафьев, прихрамывая, обошел нагромождение пустых контейнеров и еще раз проверил, плотно ли закрыта дверь. Его бескровные губы посинели от холода, но все же он предпочитал говорить тут.