Олег Кулагин - Русские сумерки. Клятва трикстера

Хотя ничего из его обострённых чувств не требовалось, чтоб различить одинокую фигуру – там, у ветхой, покосившейся избушки.

Девочка лет тринадцати сидела на сваленном дереве и внимательно смотрела в планшет. Рядом лежал её аккуратный фиолетовый рюкзачок.

Вице-премьер на мгновение насторожился. Это казалось слишком невероятной удачей. Он огляделся, вдохнул воздух… И кольнувшее чувство опасности тут же развеялось.

Особенный голод гнал его вперёд.

– О, – подняла она кукольное, невинное личико и улыбнулась. – Хорошо, что я вас встретила! Не подскажете, как пройти в Сколково?

– Здр-р-равствуй, – нежно оскалился вице-премьер. Слишком давно ему не попадались люди – уже месяца два…

И так здорово, что девочка не испугалась!

Несмотря на его грязную, ветхую одежду и лицо, покрытое рыжеватой шерстью. Несмотря на обляпанный коричневым обрывок галстука, надетый прямо на голую шею…

Может, не разглядела его в сумраке?

Вице-премьер чутко повёл ухом…

Что-то шевельнулось там, за кустами. Кажется, лесная мелюзга пробежала.

– Вы мне поможете? – просительно вскинула брови девочка.

– Конечно…

Нет, больше он не мог сдерживаться! Не мог чувствовать других запахов… И, уже представляя, какая она будет на вкус, остро чувствуя аромат её крови, сделал ещё один шаг.

– Не бойся… Меня зовут Анатолий Борисович!

В эту секунду что-то мелькнуло – там, за спиной. Повинуясь инстинкту, вице-премьер прыгнул в сторону. Разворачиваясь в воздухе, успел заметить – тень дерева словно ожила.

Он метнулся, ускоряясь с недоступной для людей быстротой.

Но тень приблизилась. Обрела очертания миловидной девушки. И Анатолий Борисович радостно ощерился – игра начинала ему нравиться!

Он прыгнул навстречу гостье.

Ему повезло – встретить в глуши продвинутую свободную личность! Такую же, как он сам. А девчонку с фиолетовым рюкзаком вполне можно поделить на двоих!

Он хотел объяснить это. Хотел рассказать, как одиноко бывает лунными ночами, когда на сотню километров вокруг – одни тёмные совки…

И тут произошло невероятное.

Что-то жёсткое, холодное защёлкнулось на шее Анатолия Борисовича – выше замызганного галстука. А спустя миг жуткая боль пронзила его тело. Голубые искры зазмеились перед глазами. Вице-премьер потерял сознание.

Очнулся от светящего ему в лицо яркого фонарика.

Миловидная девушка стояла над ним с пистолетом в одной руке, а в другой – сжимала какую-то плоскую коробочку. Недобрым голосом объяснила:

– Будешь дёргаться – получишь ещё разряд! Усёк?

А девочка с фиолетовым рюкзаком подло улыбнулась в сторонке.

Конечно, Анатолий Борисович не мог смириться с таким вероломством!

…И когда очнулся опять – уловил где-то рядом вонь горелого мяса. Кажется, это воняло от него самого. Под ошейником невыносимо жгло кожу, в голове противно звенело.

Даже сквозь этот звон вице-премьер разобрал слова:

– Ещё раз – и включу на максимум!

– Давай прямо щас! – поддержала бессовестная соплячка. – Пускай у него мозги закипят!

Но Анатолий Борисович не собирался доставлять ей такой радости. Миролюбиво прошелестел:

– Это… какой-то нонсенс… Мы ведь оба – разумные существа…

– Ну, ты, упырь! Хочешь жить – выполняй всё, что скажу! – нахмурилась девушка.

«Какая вопиющая отрыжка тоталитарности…» – печально подумал он.

Ему так хотелось разорвать их на части и выпить всю их кровь. Только вслух он об этом желании не сказал. Слишком больно бил током проклятый ошейник!

Вице-премьер покорно встал.

Прошёл вместе с похитительницами километра три. На лесной дороге уже ждала «газель»-фургон. Рядом ошивались два экстремиста: один – вооружённый крупнокалиберным карабином, другой – со старым «АКМом».

Двери фургона распахнули и посадили Анатолия Борисовича в клетку – словно какое-то животное!

Машина сразу рванула с места.

Дорога была поганая. Иногда «газель» подбрасывало на ухабах. Вице-премьер понял, что едут они вовсе не в Сколково. Конечно, ведь там террористы могли столкнуться с полицией. А слуги закона обязательно остановили бы этот беспредел!

Анатолий Борисович отчаянно схватился за толстые прутья клетки… И пришёл в себя уже на полу.

Негодяи подвели ток даже к прутьям!

Отсюда не было выхода…

Отчаяние сдавило сердце. Он, постигший все принципы выживания, научившийся так эффективно использовать плоть и кровь жалких людишек, – ничего не мог сделать! И великий реформатор леса громко, душераздирающе взвыл – как обычный зверь, угодивший в ловушку.

Длилось это недолго.

Крохотное окошечко открылось в передней стенке фургона. И миловидная русская экстремистка сухо объяснила из кабины:

– Если не заткнёшься – будет больно!

Вот так! Грубо и цинично…

Анатолий Борисович притих. Оставшиеся часов пять он сидел смирно.

Потом «газель» остановилась.

Вице-премьер ждал, но ничего не происходило. Тогда он задремал. И проснулся уже от яркого солнца, когда крепкий высокий парень распахнул дверцы фургона.

Вице-премьер насторожился.

Только ничего страшного не случилось.

Руками в резиновых перчатках парень впихнул в клетку живого кролика. Анатолий Борисович с удовольствием разорвал зверька на части, проглотил кусок ещё трепетавшей плоти…

Высокий и второй – щуплый, совсем молодой – уставились на пленника с отвращением.

– Вот отродье… – хмуро сказал младший.

А высокий грязно, витиевато выругался – как положено дремучему русскому террористу.

Анатолий Борисович хотел возмутиться, но вместо этого спокойно доел кролика.

Приблизительно так всё и было, пока вдали они не услышали нарастающий звук мотоцикла…

Я въехал в заброшенную деревню со стороны ручья. Одолел шаткий мостик. И без труда отыскал припаркованную в крайнем дворе «газель». Успел заглушить мотор «Фалкона», только слезть не успел.

Белка выскочила из дома и повисла у меня на шее:

– Глеб! Где ж тебя носило?!

И что ей ответишь?

Я улыбнулся:

– Отдыхал на море!

– А шрам откуда?

– Неудачно заплывал за буйки…

Кид пожал мне руку. Ромка кинулся обниматься.

Я закатил мотоцикл во двор. Тут у крыльца увидел Настю. Шагнул к ней. Она бросилась навстречу. Прильнула ко мне и горячо зашептала:

– Как долго тебя не было, Глеб…

– Две недели.

– Целая вечность!

Наши губы встретились. И мы бы ещё долго так стояли – чувствуя биение сердец друг друга…