Андрей Плеханов - Инквизитор Светлого Мира

У меня на самом деле имелся дядя Энрико в городе Жирона. Брат моего покойного отца. Правда, у Энрико Гомеса никогда не имелось коллекции холодного оружия, но я не думаю, что он стал бы задавать лишние вопросы в такой ситуации. Дядя Энрико представлял собой примерного католика, склонного к занудству и чтению морали, но в остальном был хорошим и понятливым человеком. Он вытянул бы меня отсюда.

– Мы звонили в Испанию, - холодно сказал Эспинас. - Мы прекрасно знаем, что вы действительно проживаете в Каталонии и имеете там постоянную работу. Но все это отнюдь не уменьшает основной проблемы. Вы - гражданин России, господин Гомес. Здесь, на Украине, вы оказались без оформления соответствующих документов и с незарегистрированным холодным оружием. Если же этот кинжал, как вы утверждаете, является ценным предметом искусства, то тем хуже для вас. Потому что это еще и контрабанда. Все перечисленное вместе позволяет завести на вас уголовное дело по законам Украины.

– Что же мне делать? - спросил я. Выражение отчаяния появилось на моем лице. Вполне искреннее, кстати.

– Мы поможем вам. Лично я помогу. Почему-то я верю, что с вами случилось несчастье. Я сделаю все, что возможно, и вы избежите уголовной ответственности.

– Спасибо, господин Эспинас! - Я приложил руки к сердцу. - Вы так добры!

– Нож останется у меня. Про него лучше забудьте. - Глаза Эспинаса жадновато сверкнули за стеклами очков, и я подумал, что, может быть, этот нож и есть истинная причина доброты консульского сотрудника. - Мы купим вам билет до Москвы, господин Гомес. Вы гражданин России - и мы отправим вас, как и положено в таких случаях, в Россию. Я надеюсь, что в дальнейшем вы сможете решить свои проблемы. Дома, как говорится, и стены помогают!

– Как в Россию? - растерянно пробормотал я. - Но мне срочно нужно в Испанию! И этот кинжал… Мне обязательно нужно его вернуть.

– Мигель, - мягко сказал Эспинас, переходя на «ты», - поверь мне, ты попал в очень большие неприятности. Я не могу настаивать - может быть, ты действительно предпочитаешь сидеть в украинской тюрьме. Но я бы тебе этого не советовал. То, что я тебе предлагаю, - это единственный возможный вариант. Даже если бы сам посол позвонил мне сейчас, я не смог бы сделать для тебя большего.

– Извините… Дайте мне минуточку… Я подумаю. Я запустил пальцы в свою шевелюру и начал отчаянно взъерошивать волосы. Это всегда помогало мне думать. Но на сей раз никаких блестящих идей в мою голову не приходило.

Мобильный телефон господина Эспинаса, лежащий на столе, зазвонил так требовательно и громко, что оба мы вздрогнули. Эспинас цапнул трубку и приложил ее к уху.

– Да, господин посол! - жизнерадостно произнес он, вытянувшись на своем стуле в струнку. - Доброе утро, господин посол! Да, все замечательно! Ну разумеется! Господин Гомес здесь, сидит прямо передо мной. Конечно, с ним обошлись самым наилучшим образом. Он чувствует себя хорошо. Вы хотите поговорить с ним? Нет? Извините. Да. Все сделаем. И это тоже… Рейс на Барселону уже через два часа? Мы успеем, конечно. Билеты? Ну нет проблем, найдем билеты. Какие могут проблемы? В бизнес-класс, само собой. Что вы говорите?! Из Арабских Эмиратов, да?! Ха-ха-ха, господин посол. Ну, они ж там богатые. Ну что вы, такие пустяки! Не стоит благодарности. До свидания, господин посол.

Он нажал кнопку отбоя и положил телефон на стол. Снял запотевшие очки и протер их кончиком шелкового галстука. Водрузил на нос и тщательно проморгался.

– Господин Гомес! - сказал он. - Оказывается, вы - важная персона. Извините, я не знал этого. Нашему послу уже звонили по поводу вас из Испании, Великобритании и даже из Объединенных Арабских Эмиратов. Какова ваша профессия, Мигель?

– Жонглер я, - сказал я скромно.

– Надо думать, вы - выдающийся жонглер?

– Этого не отнимешь. - Я величественно откинулся на спинку кресла. - Один из самых выдающихся. Во всяком случае, в Эмпанаде - я лучший.

– Я думаю, вы поняли, о чем речь. Нам нужно успеть в аэропорт на рейс в Барселону. С документами и билетами все будет в порядке. Ну и, само собой, нам необходимо заехать в магазин и купить вам приличную одежду. Какой дом вы предпочитаете?

– Мне всегда нравилась одежда от Гуччи, - признался я.

– В Киеве есть неплохой бутик от Гуччи. Это недалеко. Через пятнадцать минут мы будем там.

– И кто же заплатит за эти шикарные шмотки? - спросил я откровенно. - Арабы?

– Да. У вас есть хорошие знакомые в Эмиратах?

– Родственники. Еще один дядя. Его зовут Абу-Талех.

– Не будем терять времени. - Эспинас встал и вышел из-за стола. - Пойдемте, Мигель. Я надеюсь, лично ко мне у вас никаких претензий нет? Я старался сделать для вас все, что мог.

– Кинжал, - тихо сказал я, наклонившись к его уху. - Кинжал отдайте.

– Ах да, извините… - Эспинас усмехнулся, полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда мой ножичек. - Хорошая работа. Сарацинский кинжал пятнадцатого века. Декоративный, конечно, не боевой. Но сталь очень хорошая. Умели тогда делать.

– А как же разрешение на вывоз? Опять контрабанда?

– Вас это не должно волновать. Вы пройдете через дипломатическое представительство. Досматривать вас не будут.

Он протянул кинжал мне, и я спрятал его в карман.

Майор- начальник немедленно встал с места и начал что-то втолковывать Эспинасу протестующим тоном. Я плохо понимал его украинский. Да и ни к чему это было. Господин Эспинас, вежливейше улыбаясь, пробормотал майору пару фраз, отдал ему какие-то бумажки, завернутые в блестящий пакетик, и это совершенно удовлетворило офицера.

Не думаю, что в пакетике были гривны или даже песеты. Скорее всего, там наличествовали обычные доллары. Североамериканские.

– Спасибо вам, господин Эспинас, - сказал я. - Я обязательно позвоню из Испании в украинское посольство и поблагодарю господина посла. А также отмечу, как много для меня сделали лично вы.

С таким же успехом я мог позвонить папе римскому.

Перелет показался мне легким и быстрым. Неудивительно - в «Дьюти Фри» я затарился бутылкой виски на выданные мне в дорогу деньги, а в самолете усосал эту бутылку меньше чем за двадцать минут. Поэтому весь путь от Украины до Испании я продрых без задних ног.

Мне всегда нравился аэропорт Барселоны. Но теперь он просто вышиб у меня слезу умиления. Я возвращался домой!

Вот, значит, как возвращаются из путешествий в тонкие миры. На аэролайнере, в бизнес-классе. Как жаль, что я был один. Я так бы хотел, чтобы Цзян сидела сейчас здесь, рядом со мной, в этом шикарном салоне. Она заслужила это не меньше меня.

Но об этом не стоило думать. Потому что слезы сразу наворачивались на глаза. Мне еще предстояло много тяжелых воспоминаний и бессонных ночей.