Андрей Максимушкин - Белый реванш

– Говорит руководитель инженерной экспертной группы Оборонэкспорта Станислав Рубанов. Нас десять человек и один маленький ребенок, все граждане СССР, возвращаемся домой.

– Понял, держитесь за мной. С возвращением, ребята! – Сергей расплылся в широкой улыбке.

Превосходно! Привести на аэродром своих, спасающихся из Китая, – это не нарушителей гонять. На душе стало легко и свободно, хотелось петь.

– Седьмой, разговор слышал, удостоверьтесь в исправности «Цессны» и ведите их на Ивановку, – подключился Центр управления. Все переговоры летчиков и информация с сенсоров автоматически передавались по командной линии на землю. Пока Сергей только собирался докладывать на аэродром, там уже обсудили ситуацию и приняли решение.

– Сесть сможете? – просто поинтересовался Сергей. – До аэродрома, – тут он бросил взгляд на тактический дисплей, – сто тридцать два километра.

– Постараемся, – ответил Рубанов и, чуть помявшись, добавил: – У нас летчик неопытный. Пожалуйста, предупредите аэродромные службы.

– Предупрежу, не бойтесь. Аэродром уже готовят, примут с распростертыми объятьями, по первому классу.

Тройка самолетов, «Цессна» и ее истребительный эскорт, пересекла Амур, слева мелькнул Благовещенск. Скоро будет военный аэродром Ивановка.

– Сбрасывайте скорость и снижайтесь, – предупредил Сергей, – до полосы двадцать четыре километра. Я буду держаться немного выше. Смотрите не провороньте прожектор.

– Спасибо. Садимся.

Вот и аэродром, по случаю чрезвычайной посадки светится огнями, как новогодняя елка. Сергей прошел прямо над посадочной полосой и с форсажем двигателей ушел в набор высоты. Разворот на пяти километрах. Теперь можно осмотреться. «Цессна» далеко внизу скользит над посадочной полосой. Длинная тень от самолета становится все короче и короче. Наконец она почти сливается с силуэтом самолета. Сели, молодцы! Самолет внизу катится по полю и останавливается, к нему со всех сторон несутся пожарные и санитарные машины, автобусы спасателей. Все хорошо, ребята вернулись домой. Они уже выбираются налетное поле. И девчонка молодец! Смогла посадить машину. Ей бы в авиации работать.

– Ну что, Саша, – Сергей вернулся на внутренний канал связи, – возвращаемся к патрулированию.

– Возвращаемся, товарищ капитан, – немедленно отозвался ведомый. – А мы сегодня хорошее дело сделали.

– Почаще бы такие вылеты, – ответил Сергей и направил свой «Су-37» в сторону границы.

В глубине черного пространства сверкали необычайно яркие россыпи звезд. Откуда-то сбоку лилось голубоватое сияние, в котором тонули и блекли огни далеких миров. Это светились отраженным, рассеянным солнечным светом верхние слои земной атмосферы. На фоне этого звездного сияния прямо перед взором наблюдателя плыл корабль. Может быть, он был не слишком красив и не соответствовал современным эстетическим стандартам. Непропорциональные решетчатые конструкции, толстый, короткий, массивный цилиндр двигательного отсека, вынесенные на фермах обитаемые модули, гроздья топливных баков. Прямо к реактору пристыкован диск грузового отсека. Далеко за пределы корпусов вынесены ажурные антенны и ракетоподобные блоки маневровых двигателей.

Да, он не был красив, скорее напоминал хаотичное переплетение металлоконструкций, а не звездолет, какими их изображают в кино. Но зато это был не киношный, а настоящий ядерный межпланетник «Пульсар». Первый в мире планетолет, способный совершать дальние рейсы, корабль, позволяющий реализовать древнюю мечту о колонизации других миров.

Сейчас «Пульсар» дрейфовал в километре от станции «Мир-4», полностью снаряженный и подготовленный к рейсу. Экипаж на борту, считаные мгновения, и корабль уйдет в свой первый виток вокруг Земли. Вот у основания двигательного отсека в дюзах забило лиловое пламя. Корабль пришёл в движение, постепенно набирая разгон. Разогретая в ядерной топке до сумасшедших температур плазма толкала «Пульсар» вперед. Корабль постепенно уменьшался в размерах, удаляясь от орбитальной станции. Наконец он достиг края экрана и скрылся из глаз. На экране горели только яркие россыпи звезд…

Еще несколько секунд, и изображение погасло, трансляция с борта станции «Мир-4» завершилась. Павел Николаевич Шумилов, словно оцепенев, не мигая смотрел на широкоформатную настенную панель. До него только сейчас начало доходить, что в данный момент свершается его мечта детства. Пилотируемый межпланетный полет! Сколько надежд и ожиданий! Сколько работы, неудач и свершений! И вот получилось. Корабль вышел в первый испытательный рейс. Три витка вокруг родной планеты, отработка маневра при постоянных ускорениях. А уже потом лунный рейс. Пусть американцы успели первыми, но зато мы приступаем к планомерному освоению ночного светила.

Шумилов, к своему удивлению, не ощущал особой радости, только легкая грусть и чувство усталости. В прессе завтра выдадут помпезные бравурные статьи о приоритете, свершении, неукротимой поступи прогресса. Но, если посмотреть на проблему трезво, – не такое это и свершение. Всего второй шаг на пути к звездам. Целых полвека прошло после первых керосиновых бочек Королева. Долгий срок, прогресс идет медленнее, чем ожидалось. Только в начале XXI века человечество осмелилось шагнуть дальше, построить межпланетник.

Павел Николаевич встряхнулся, резким движением пригладил волосы и повернулся к рабочему столу. Одно большое дело сделано. Пора переключаться на другие проблемы. Именно в этот момент зазвонил аппарат правительственной связи.

– Павел Николаевич, у меня сейчас Андреев, Майоров и Савельев (руководитель ГРУ), – прозвучал в трубке довольный бас Бугрова. – ГРУ купило технологию вакцины от лихорадки Шилдмана. Майоров говорит, что может это дело наладить и запустить в серию.

– Поздравляю! – прокричал в ответ Шумилов. Вот это подарок! Молодцы военные разведчики! Обошли комитетчиков.

– Рано поздравлять. Медики говорят, что результативность не так уж велика. Это только дополнение к карантину получается.

– И то хлеб. – Шумилов вспомнил, как две недели назад Майоров докладывал об отечественных разработках вакцины. Если дать нашим ученым иностранные разработки, может, что хорошее и выйдет. Скомпилируют разные схемы и отыщут оптимальный вариант.

– Извини, ко мне в кабинет Трубачев рвется, – добавил Верховный, – он обещал еще кое-что по Шилдману привезти.

– Ты где сейчас? В Кремле?

– Да, у себя.

– Через четверть часа подъеду, – бросил в трубку Павел Николаевич и, нажав кнопку селектора, потребовал: – Машину! Срочно!

Пока Шумилов надевал пальто, он успел выглянуть в окно. На улице светило яркое декабрьское солнце, легкий морозец. И небо безоблачное, глубокое, прозрачное, словно кристалл. Чистое небо над Советским Союзом. И еще Шумилов подумал, что через неделю Новый год и начнется он неплохо…