Владимир Владимирович - Социо-пат

   - Выжившими членами научной группы предоставлены ценнейшие данные о действиях "Доспехов" в боевых условиях. Единица под управлением лейтенанта Канзаки обезвредила единицу К-68 в рукопашной схватке.

   - Вот это уже интересно. Премируйте лейтенанта.

   - Э... Сэр, незадолго до инцидента был прислан запрос с переводом лейтенанта Канзаки в Восьмой отдел. Запрос был удовлетворен вчера.

   - Так, - снова произнес на выдохе шеф. - Так... Вот оно как... Кто подавал запрос?

   - Это был... - адъютант молил Всевышнего не посылать ему сегодня сломанных конечностей. - Это был сотрудник Восьмого отдела сэр. Ватанабэ, сэр.

   - Т-а-а-а-ак, - шеф забарабанил пальцами по столу. - Значит, это опять он... Ему пришили утерю одного из "Доспехов"?

   - Никак нет, сэр, - подрагивая всем телом, продолжал адъютант. - Повреждения единицы не критичны, она подлежит восстановлению в кратчайшие сроки, а потому взыскание не будет наложено.

   - А как же мой погибший сотрудник? Лейтенант... как его там?

   - Риварес, сэр. Официально лейтенант считается погибшим при несчастном случае во время полевого тестирования, сэр.

   - Та-а-а-ак... Ты хочешь сказать, что этих гребаных Инквизиторов не за что ухватить?

   - Так точно, сэр. Более того, с Ватанабэ снято прошлое взыскание, сэр.

   - Та-а-а-ак... За какие заслуги?

   - Обнаружение и доставка двух Наследников, сэр. Это неофициально, но ходят слухи, что оба были успешно инициированы во время инцидента.

   - Так... Вот, значит, как... Так...

   Мужчина поднялся из-за стола. Адъютант, ожидая собственной участи, молитвенно вознес глаза к потолку.

   - Значит, мой лучший друг Артур отнял у меня Токио, получил доступ в одну из закрытых нам зон отчуждения, не получит по шапке за гибель моих людей, а вместо них получит в свой список заслуг еще двух Наследников? Так получается? А его протеже сможет свободно ошиваться в столице? Так?

   - Так точно, сэр...

   - Так, - довольно протянул гигант. И, слыша, как трещит по швам дорогой, пошитый индивидуально костюм, размахнулся. Огромный волосатый кулак ударил прямиком в переносицу безвольно застывшего помощника, накрепко нокаутировав бедолагу. Субтильный молодой человек свалился под ноги начальнику. Тот, потрясая в воздухе разящей дланью, молча ругал кого-то, на чем свет стоит.

   Артур Хендрикс тушил сигарету в чашке с кофе уже третий раз за вечер. Работы все еще предстоял непочатый край, и ароматный напиток успел безнадежно остыть. Агнесс расстроится, но ничего не поделаешь.

   Глаза быстро пробегали строчки текста на терминале, рабочие окна сменяли друг друга бесконечной чехардой. Левая рука делала выписки в старомодный бумажный блокнот, пока правая щелкала мышкой.

   - Шеф, - в приоткрытую дверь просунулась белокурая голова секретаря. - От меня нужно что-нибудь?

   - Нет, Агнесс, можешь идти домой, - коротко ответил Хендрикс, не поднимая глаз. - Я задержусь.

   - Знаю, шеф, - она помедлила. - Не забудьте, вам надо выспаться хотя бы раз.

   - Ценю твою заботу о моем здоровье, Агнесс, но после Токио у меня еще меньше времени, - старик все продолжал кликать мышкой, и отсвет монитора делал его белоснежно-седые волосы синеватыми.

   - Ватанабэ звонил из аэропорта. Они вылетают через двадцать минут.

   - Отлично, тогда завтра с утра обоих негодяев ко мне.

   - Они уже в курсе. Ватанабэ интересовался, подготовлено ли все к приему четверых человек, которых они с собой везут.

   - Заботливый... Когда у нас не подготовлено было?

   - Я так и сказала.

   - Вот и отлично. Все, иди домой.

   Сегодня в Токио был сильный ветер. С посвистами, чем-то напоминавшими молодецкое уханье, он трепал волосы, бумагу, норовил пустить по коже мурашки. Особенно сладострастно невидимый хулиган брался за женщин, пытаясь приподнять им юбки на радость похотливым мужским глазам.

   Особенно хорошо у ветра получалось сейчас. Некое черное платье с длинным подолом защищали всего две руки, а потому атаковать с разных сторон было крайне удобно. Особенно в такой местности, как эта.

   Канзаки стояла на летном поле и наблюдала, как в их маленький самолет заносят гроб с телом Ривареса. Его похоронят в Меркурии. Одна маленькая последняя почесть. Плакать уже не хотелось, за вчерашний день Мегуми как-то успокоилась. Да и Ватанабэ не давал возможности пореветь в рукав в одиночестве, каждые пять минут появляясь в комнате с какой-нибудь глупейшей репликой. Как ни странно, она была даже благодарна за такую назойливость.

   Толстяк, как будто унюхав ее мысли, возник рядом словно чертик из табакерки.

   - А как его по имени было? - спросил он, зачем-то скрестив руки на груди и норовя от нее отвернуться.

   - Феличе, - ответила Мегуми.

   - Прямо как в книжке, - Сэм хмыкнул. - Нормально себя чувствуете?

   - Да, спасибо, - она убрала со щеки треплемые ветром волосы. - Ватанабэ-сан...

   - Что такое? - он по-прежнему стоял как-то боком.

   - Вы извините меня за ту истерику.

   - Ну что вы... - он неловко всплеснул руками. - Все я понимаю. У вас есть причины на меня сердиться.

   - Я все понимаю. И знаю, что случайно влезла в те дебри, в которые лучше не влезать. Но учтите, - она повернулась к неловко шевелящемуся толстяку. - С вас правда. Настоящая.

   - Как ска... Ах, ты, вредина! - вдруг завопил Ватанабэ, разворачиваясь к Мегуми. На груди у него что-то копошилось под пиджаком. Канзаки увидела, как из-под полы высовывается черная-пречерная голова с торчащими острыми ушами и раздается родное:

   - Мяу!

   - Ти! - умилившимся голосом воскликнула девушка, выхватывая из-под пиджака мужчины кошку. - Солнышко мое!

   - Солнышко, - проворчал Сэм, запахивая пиджак. - Это солнышко разодрало мне всю грудь вместе с рубашкой. А я ведь купил ее только вчера!

   - Спасибо! - она радостно потерлась щекой о теплый кошачий бок. Ти недовольно сказала: "Мня!", что означало: "Перестаньте мучить несчастное животное! Лучше накормите". - А я-то со всеми этими переживаниями про нее забыла. Прости, Ти.

   Канзаки почесала зверя за ушком, вызвав счастливое урчание.

   Мимо люди в серых официальных костюмах вели молодых людей. Облаченный в спортивный костюм Учики робко оглянулся на Сэма и Мегуми, но ничего не сказал. Шедшая рядом с ним Инори в скромном легком платье приветливо помахала рукой. Китами, до сих пор чувствовавшую слабость после случившегося, внесли на носилках минут десять назад.

   Все было готово к отлету.

   От трапа деловито махал рукой Мастер.