Антон Белозеров - За дверью

После окончания этого монолога по экрану побежали титры. За ними последовала реклама жевательной резинки примерно следующего содержания: «Жуй «Свинорол» и ни о чем не думай! Жуй «Свинорол» и наслаждайся! Жуй «Свинорол», и в жизни ждет тебя успех! Жуй «Свинорол», и ты будешь счастлив!»

— Жаль, что нам удалось застать только конец этой передачи, — сказал Отшельник. — Боблин Врунер пользуется доверием и уважением некоторого количества людей. Он говорит умно и в меру непонятно. Кроме того, он много лет прожил в Империке. Колосской интеллигенции это очень нравится. Она благоговеет перед всеми идеями, пришедшими с Запада.

— А я и его тоже знаю! — воскликнул я. — У нас он тоже ведет передачу… Точнее, на нашем главном канале работает его человеческое отражение.

Тетя Вика совершенно не разделяла мою радость:

— Отшельник, я раньше и не подозревала, что наше телевидение — всего лишь отражение вашего. Теперь мне многое видится в другом свете. Скажи, а передачи для людей еще остались?

— Остались… — старый боблин нахмурился. — Но, честно говоря, лучше бы их совсем не было.

— Почему?

— Суди сама, Виктрикс. Прукс, не сочти за труд, переключи на «Тупое быдло»!

— Куда-куда? — хором переспросили мы с тетей.

— Есть такая передача. Она называется «Тупое быдло». Там людей заставляют не только отвечать на примитивные вопросы, но еще и последовательно изгонять из команды самых умных и способных. Вот, смотрите сами!

На экране возникло изображение весьма симпатичной боблинки. Ее стройная фигура была затянута в черную кожу. Боблинка-ведущая презрительно оглядывала стоявших перед ней людей-игроков, лениво похлопывала по ладони плеткой-девятихвосткой, напористо и уничижительно вопрошала:

— Кто из вас недостоин убирать навоз в коровнике? Чей интеллект находится на уровне земляного червяка? Чье место на обочине дороги в сточной канаве? Кто из вас, жалкие людишки, САМОЕ ТУПОЕ БЫДЛО?

— Ну, у нас такая передача тоже есть, — вспомнил я. — Только называется она по-другому.

— Калки, разве ты не заметил, что в Изначальном мире ВСЕ выглядит более четким и ясным? Не только предметы, но и мысли, названия, имена.

— Заметил, — сказал я. — Но почему местные жители этого не видят? Почему они позволяют себя унижать? Почему не возмущаются? Почему не сопротивляются?

— Они привыкли, — с грустью произнес Отшельник. — Кроме того, они не могут посмотреть на себя со стороны. Они считают, что все так и должно быть. Им кажется, что их жизнь вполне нормальна. Нет тех, кто мог бы раскрыть им глаза.

— А вы?

— Да кто же меня пустит на Колосское телевидение?!

Я едва не сказал: «Вы же сами боблин!», но вовремя одумался. Отшельник был совсем другим боблином. И для него не было места в обществе подобных по виду, но противоположных по взглядам сородичей.

Тетя Вика выглядела совершенно подавленной:

— Я и не думала, что в Колоссии все зашло так далеко. Всего десять лет, а боблины полностью завладели умами людей.

— Вы еще не видели самого мерзкого, — Отшельник сморщился, словно проглотил ложку соли. — Прукс, пожалуйста, включи «Щели»!

На этот раз домовой не торопился выполнить распоряжение хозяина. Он колебался, как будто боялся, что неправильно расслышал название передачи.

— Прукс, я не ошибся, — сказал Отшельник. — Я хочу, чтобы ты переключил телевизор на программу «Щели». Ту самую, которую ведет Димитрий Навриев.

С видимой неохотой домовой щелкнул клешней по телевизору. Я увидел молодого длинноволосого боблина, который вальяжно развалился на диване. Рядом с ним сидела светловолосая девушка-человек и, пряча глаза от направленной прямо на нее телекамеры, рассказывала:

— Я очень люблю животных. У меня есть собака. Я зову ее Милкой. Три раза в день я выгуливаю Милку в парке…

— Вы выгуливаете ее одна? — перебил девушку Димитрий Навриев и положил руку ей на плечо.

Девушка заметно смутилась, но руку боблина не скинула. Слегка дрогнувшим голосом она ответила:

— Раньше я гуляла одна. Но недавно в парке ко мне подошел очень симпатичный молодой человек…

— Неужели симпатичнее меня? — Навриев начал весьма откровенно ласкать плечо девушки.

Та старательно делала вид, что ничего не происходит, и продолжала говорить, как будто читала заученную роль:

— Молодой человек мне понравился. Мы стали встречаться. Он несколько раз оставался ночевать у меня дома…

— Как я его понимаю! — воскликнул боблин-ведущий и запустил руку за вырез платья девушки.

— …Однажды я вышла в магазин, чтобы купить продукты. А когда вернулась, то увидела, что мой молодой человек и моя Милка…

— Ну-ну! — подстегнул девушку Навриев.

— …В общем, молодой человек на самом деле любил не меня, а мою собаку. И со мной он познакомился только для того, чтобы оказаться с Милкой в одной квартире. Я пришла сюда, чтобы спросить: что мне делать в этой ситуации?

— А что вас не устраивает? — Навриев приблизил свое лицо к лицу девушки, высунул язык и часто-часто задышал, изображая собаку. — Я и сам люблю иногда побаловаться с животными.

С языка боблина стекла струйка слюны. Камера крупным планом показала, как жидкость потекла в ложбинку на груди девушки…

— Прукс, выключи эту гадость! — яростно выкрикнул Отшельник, но сразу же взял себя в руки: — Извините, не смог сдержаться.

Домовой с радостью исполнил приказ Отшельника. Бегающий по ободу диска шарик начал быстро замедлять свое движение. Светящийся экран погас.

Тетя Вика тяжело вздохнула:

— На Земле происходит примерно то же самое. Из людей вытравливают человечность. Людей изображают скотами и моральными уродами. И самое страшное, когда людям говорят, что именно такими они и должны быть.

— Вот такая жизнь началась в Колоссии, — подытожил Отшельник. — Прукс, спасибо, достаточно. Убери телевизор!

Прукс накрыл аппарат тканью и укатил его куда-то в другую комнату.

— Ужасно! — воскликнула тетя Вика. — Пал последний оплот человечности в Изначальном мире. Теперь необратимые изменения разойдутся по всем Отражениям.

— Возможно, изменения не такие уж и необратимые, — сказал Отшельник. — Есть разумные люди и честные боблины, которые понимают, что происходит в мире. Они готовы бороться.

— Бороться со всем миром?

— Если понадобится, то и со всем миром.

— Среди них есть могущественные маги?

— Нет. Пока нет. — Отшельник посмотрел на меня. Тетя Вика тоже.

— Калки еще слишком юн. Он не готов.

— Он — наша последняя надежда. Он — маг по крови.