Никита Аверин - Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник)

Пространственное чутье не подвело листоношу: шахта вывела его прямо в ангар. Решетку снимать не пришлось, в ней зияла дыра от кумулятивного заряда – видимо, следы первопроходцев, отвоевывавших штольню у морлоков.

Высунув голову, Пошта огляделся.

Ба, знакомые все лица! Зубочистка! А он что тут делает?

Похоже было, что Зубочистка замыслил побег. Он крался, пригнувшись, вдоль рядов багги, и тащил за собой рюкзак. На груди у молодого балаклавца висел старый, обтрепанный противогаз, на боку – мешок с запасными фильтрами и емкости с питательной смесью.

На лице Зубочистки читался экзистенциальный ужас.

Пошта негромко присвистнул, и Зубочистка замер, оцепенев.

– Далеко собрался? – поинтересовался листоноша.

– Ты где? – испуганно завертел головой Зубочистка.

– У тебя над головой. Вверх посмотри, болван!

Зубочистка запрокинул голову:

– Ух ты! Ты как туда забрался?!

– По лестнице, – проворчал Пошта. – Что там, внизу?

– Жопа там, – погрустнел Зубочистка. – Полная. Морлоки два уровня сожгли. Подорвали баллоны с пропаном. И продовольственные склады – тоже. Курдулька объявила, что с сегодняшнего дня рацион урезают вдвое.

– И ты решил свалить, – резюмировал Пошта, вылезая наконец-то из шахты и мягко спрыгивая на пол.

– Да я не из-за этого! – возмутился Зубочистка. – Просто все равно нам всем капец. Ну отбили мы одну атаку, отбили вторую. Толку-то?! Морлоки плодятся быстрее, чем их убиваем. Последняя волна была – молодняк совсем, не больше метра ростом, а злобные, кусачие, что твои акулы. Нет у нас шансов выжить, нету! Числом задавят, твари!

«Молодой, а соображает, – отметил Пошта. – Возьму-ка я его с собой. Жалко бросать толкового парнишку в этом подземном болоте!»

– И как ты собрался удирать, позволь спросить? – поинтересовался листоноша.

– Я багги угоню!

– А водить-то ты умеешь? – усомнился Пошта.

– А то! Я до Катаклизма знаешь кем был? Летчиком! Гражданская авиация, слыхал про такую? Уж с этим драндулетом-то я справлюсь!

Пошта опешил. Выходит, Зубочистка – совсем не такой сопляк, каким выглядит. Летчик. Однако…

– Как же тебя в Балаклаву-то занесло? – спросил Пошта.

– А, – махнул рукой Зубочистка. – Так жизнь сложилась. Я после Катаклизма в Южной Балаклаве застрял – форт «Бочка смерти», слыхал?

– Слыхал, – мрачно подтвердил Пошта.

– Два года там продержались. Я, жена, двое детей, три племянника, брат жены… Все умерли. Все. Остался я один и двинулся на поиски выживших. Долго бродил, пока сюда вот не пришел. Думал – тут нормально: община, порядок, перспектива. Фигушки! Та же хрень, только в профиль. Зарыться поглубже и сидеть, пока не сдохнем. Валить надо!

– Надо, – согласился Пошта. – Только не на багги. Далеко мы на нем не уедем. Бензин мы где, по-твоему, брать будем?

– Опаньки, – скис Зубочистка. – Об этом я как-то не подумал.

– На Одине поедем, – решительно сказал Пошта. – Знаешь, где его держат?

– Твою зеленую зверюгу? Знаю. А она мне башку не откусит? – испугался парень.

– Не бойся, не откусит. Если я не прикажу. Веди давай, показывай!

Зубочистка побрел вперед, все еще пригибая голову – хотя охране штольни явно было не до них, у бойцов балаклавской общины хватало дел и под землей, оттуда все еще доносились редкие выстрелы и глухие взрывы – бойцы зачищали коридоры от остатков морлоков. Пошта пошел следом, держась на некотором отдалении.

И правильно сделал: глупо идти так, чтобы противник мог снять обоих одной очередью.

Стрелять в Зубочистку не стали, просто подошли сзади, из-за «КамАЗа» и ткнули стволами «калашей» в спину. Двое, амбалы в камуфляже, бритые затылки с татуировками от уха до уха – какая-то кельтская вязь.

– Куда намылился, сопляк? – спросил первый амбал. – Лыжи решил навострить? С кичи деру дать?

«Бандюки», – сообразил Пошта, которого, к счастью, не заметили, и юркнул под «КамАЗ».

– Да вы чего, мужики! – заволновался Зубочистка. – Я же с инспекцией! Проверить ходовую часть! Жалоба поступила, что движок барахлит, вот меня и направили!

– А мне кажется, – подал голос второй урка, – что ты решил свалить. Вон и рюкзачок приготовил. А потом наведешь на нас мародеров.

– Каких еще мародеров?! – искренне изумился Зубочистка.

– А таких, как твой дружок. Сосед который. Ты что, думаешь, зря Хробак велел его к тебе подселить? Хробак дезертиров нюхом чует.

«Это они про меня, – понял Пошта. – Мародер я для них, значит. Вот кретины!»

– Спелись, сучата? – продолжал приблатненный охранник. – Ща значит – деру, в самоволку, потом к горным бандитам – им навар, вам процент? Ты у меня, гнида, морлокам на корм пойдешь! Знаешь, что за измену полагается?!

Зубочистка, побледнев, замотал головой.

– Помнишь, в позапрошлом месяце насильника поймали? В батискаф – и на дно морское. Подыхать медленной смертью. Вот и тебя туда же, вместе с бродягой этим…

Пошту такая перспектива не очень устраивала, поэтому он беззвучно вылез из-под грузовика, подкрался к громилами и рубанул двумя руками наотмашь, целя ребрами ладоней пониже ушей. Есть там такая точка – нервный узел, каротидный синус называется. Регулирует внутричерепное давление. При сильном ударе может вызвать остановку сердца.

Оба амбала рухнули как подкошенные.

– Магазины у них подбери к «калашу», – посоветовал Пошта офигевшему Зубочистке. – И фильтры для противогаза поищи, дорога нам предстоит неблизкая. Где Один?

– Там, – показал Зубочистка.

Из-за угла донеслось призывное ржание боевого коня.

Непонятный звук повторился снова, и из песчаника, который, осыпаясь, вспух крошащимся сушеной землей бугром, наполовину высунулся панцирник, карауливший добычу в логовище под раскидистым кустом колючек. Медленно повел отвратительной приплюснутой мордой с россыпью белесых глазюк и пощелкал кривыми серповидными жвалами. Звук, наверняка распугавший во всей округе долгожданную добычу, которую он так терпеливо ждал, на поверхности был слышен отчетливее, и к тому же приближался. Панцирник покрутил головой, которую в следующее мгновение неторопливо накрыла изогнутая длинная тень, и пощупал воздух шевелящейся ложноножкой, которую высунул из раздувающегося теменного подсумка.

– Ишь шельма какой. Глянь, метров пять, не меньше.

– Ну-ка, Вано, шугани ее. Чтоб другим неповадно было.

– Сейчас. Айн момент.

Грохнул выстрел, и уродливая башка сороконожки-мутанта разлетелась в клочья, оранжевым фонтаном разбрасывая вокруг отравительные комья студенистой плоти.

– И откуда только здесь эта шушера вся нарождается, – недовольно проворчал челнок, досылая патрон в дымящийся карабин и засовывая его обратно под пассажирское сиденье. – Тут же степь, пустыня, считай, жрать совсем нечего. Ан нет, так и прут ведь, приличному человеку уже негде ступить. Позавчера шкандыбали – не было ее тут.