Андрей Круз - Ветер над островами

Так, а под койкой вовсе и не ящики, а дополнительная койка. Вытаскивается, приподнимается и — опа — становится двуспальной. Хорошо, глядишь, и пригодится. Верно, на кой черт мне багажные ящики, когда все имущество несешь на шхуну в рюкзаке и сундучке?

К удивлению своему, обнаружил в каюте все трофейные карабины и револьверы: никто ничего не взял. Даже брат Иоанн оставил здесь то, что взял тогда для обороны, когда мы вдвоем на яхте сидели и ждали нападения вернувшихся турок. Ладно, пусть будут — экипаж вооружать пригодятся. Оружие, кстати, все хорошее, из дорогого, и не старое. Теперь на все вкусы, тут даже два дробовика есть помповых — длинный и короткий, а еще двустволка.

Заинтересовавшись, я взял со стола неожиданно большой двуствольный «дерринджер», открыл замок, откинул стволы… а интересно, стволы-то гладкие. И рассчитан он на охотничий патрон, что-то вроде калибра «.410». Хм… это зачем такой? На костяной рукоятке гравировка змеи. Что-то мне это все напоминает, что-то подобное я уже видел… Ну да, точно, snake slayer, проще перевести как «змеебой». Поглядел на свою ногу и спрятал двуствольный пистолет в стол. Пусть будет: со змеями мы уже знакомы.

Вера заглянула, огляделась, сказала:

— Здорово здесь у тебя! Только надо все лишнее выбросить и новое белье купить.

— Сделаем, — кивнул я, соглашаясь. — Держи… — Взяв со стола короткий и легкий карабин-левер под револьверный патрон, протянул его девочке. — Он тебе по росту удобней будет — видишь, какой короткий? И приклад, похоже, больше под тебя… примерь… ну точно, лучше и не бывает.

— Возьмешь меня куда-нибудь с собой? — неожиданно спросила Вера.

— Это куда?

— Ну в экспедицию.

Блин, Иван уже все всем растрепал. Не, не секрет вообще-то, но как-то я привык информацию придерживать, а тут такая милая открытость.

— А у тебя что, работы нет? — удивился я.

— Ну разок хотя бы, — явно собралась она заканючить.

— Если только разок, — хмыкнул я, продолжая перебирать стволы. — Пока других забот хватает. Яхте ремонт нужен, да и переименовать ее надо, я никакой Лейлы не знаю и дел с ней не имел.

— А как назовешь? — спросила Вера, усаживаясь в кресло.

— Как надо, так и назову, — усмехнулся я. — Гляди, какая любопытная. Всему свое время.

— «Аглая»? — задала она вроде как наводящий вопрос.

— Оставлю без комментариев, — не стал я колоться даже ввиду откровенной провокации. — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали.

— Так то Варваре, — отмахнулась девочка.

Заглянул Игнатий, огляделся, хмыкнул, затем сказал:

— Выходи на палубу. Вроде пять человек экипажа тебе набралось, до Бухты дойдешь. Но надо по оплате решить, сам понимаешь.

— Понял, пошли, — кивнул я, двустволку с короткими стволами кидая на койку и подхватывая трость.

Едва поднялся в рубку, меня сразу Марьян остановил:

— Алексий, я до гарпунщика рулевым был, так что если хочешь…

— Погоди, не лящи, — оборвал его Игнатий. — Всему свое время. Эй, кто наняться на рейс готов, выходи сюда, обсудим. Вон за стол садитесь… а остальные пока брысь на палубу, нечего тут мешать. — Затем ко мне обернулся: — Глеб с тобой за шкипера пойдет, он согласился. А дальше уже искать придется. А команда — вот эти, — указал он на рассаживающихся за столом.

— Моторист-то есть?

— Вон он, Фаддей, — указал он на молодого крепыша из другого, не байкинского взвода, сидевшего напротив меня. — Он мотористом на лихтере четыре года ходит, так что знает дело. Ладно, давай наем обсуждать.

Ожидал ожесточенного торга, но его не было. Расценки были традиционны и освящены, можно сказать, веками, так что согласие хозяина требовалось почти формальное. Запросили недешево, все же работа разовая, но и не заломили. Я, говоря честно, даже худшего ожидал. Половину оплаты авансом, половину после рейса. Так что мне только кошель открыть пришлось, а договор в половинку листа написал уже опытный в таких делах Игнатий, дав поочередно подписаться нанимающимся.

Дальше все в свои руки взял Глеб, решительный и рычащий как тигр, тут же приставивший новый экипаж к работе. Раз аванс выплачен, то и требовать с них теперь можно по полной. Заодно он у меня денег истребовал на закупку продуктов для камбуза, еще чего-то и еще чего-то нужного, после чего сам, наняв тележку, отправился в город. А я все как потерянный бродил по яхте, не в силах умом охватить мысль «и это все мне?».

Между тем время намекало на близость обеда. Посмотрел на часы и понял, что если я не хочу опоздать на встречу с братом Иоанном, то лучше поторопиться: скорость пешего марша у меня так себе, пока дохромаю — как раз время и будет.

Заглянул к себе в каюту, без какого-то повода, лишь для того, чтобы лишний раз убедиться, что она у меня есть, после чего сообщил распоряжавшемуся на палубе Марьяну о своей отлучке и сошел на берег.

Ух, что-то мне волнительно сегодня как-то. Не, я понимаю, что быть владельцем — это не шкипером, облажаться труднее, но все равно ведь можно, это даже я понимаю. От этого нервишки гуляют. И одновременно гуляют от неожиданно открывшихся перспектив. Нет, «быть судовладельцем» — это хорошо, но оно не главное. Главное — совсем другое, то, что ждет впереди. Путешествия. Походы. Новые земли. Пусть даже и бои — выдюжим, ничего страшного. Но это для авантюрной части моей натуры как грузовик эклеров для сластены. Вот так, немного удачи, немного решительности в нужный момент, полезть к противнику самому, пока другие не решились, — и настоящая свобода. Свобода — она ведь не в том, чтобы «говорю что хочу и веду себя как хочу, потому что я — Личность!». Это неверно. Свобода — в выборе пути. Ты выбираешь его сам, ты осознанно принимаешь его правила — а дальше никакой свободы не будет. Да ее и не надо, если ты сам выбрал себе путь.

Но вот выбирать получается далеко не всегда. Мало у кого есть стартовые условия для выбора: чаще всего нам достается сильно урезанный список, из которого давно расхватали все лучшее. И вот эта яхта — это как утерянная страница из списка, которая куда-то завалилась, а теперь вдруг нашлась. Я опять могу не только примеряться к обстоятельствам, но еще их и формировать. Что и пытаюсь сейчас сделать.

Таверна, одноэтажное каменное здание под красной черепичной крышей, с аляповато намалеванной вывеской, действительно была недалеко от порта, что в данном случае порадовало. Еще порадовало наличие веранды, с которой как раз вид на всю акваторию порта и открывался. С нее я вполне мог наблюдать за «Лейлой»… нет, уже не «Лейлой» — не нравится мне чужое название, данное каким-то турком, который когда-то хотел убить или взять в плен меня и который мной был убит в финале истории. Может, и не он назвал, но мне вот так кажется. Яхта, пока просто яхта. А как ремонт и еще кое-какую переделку на верфи в Бухте проведут, так будет она зваться по-новому.