Михаил Каштанов - Союз нерушимый...

Всю недолгую дорогу до полевого аэродрома, где его уже ждал самолет, Новиков прокручивал в голове различные причины столь срочного вызова. Все же, как командарм и тем более как инспектор бронетанкового управления, он имел доступ к закрытой для остальных информации. Да и знания из будущего даже сейчас не устарели. Так что поводы для тревоги были. Если в его мире поводом для мировой войны послужила Польша, то здесь таким поводом, судя по всему, должна была стать Финляндия. Хотя без Польши и здесь не обойдется. Полпа 'ясновельможных панов', окончательно съехавших с катушек на почве ненависти к России и полном пренебрежении к другим народам, просто не могла остаться в стороне. В эту кучу дерьма они просто рвались влезть по самые уши. А вот то, что от самой Польши после этого даже ушей не останется, им и в голову не приходило. А большим дядям из Лондона и Вашингтона на это было просто напросто наплевать. В свете всего этого вызов в Москву мог означать, скорее всего, одно — Антанта решилась на открытые боевые действия.

Собственно говоря, Новиков в своих рассуждениях был недалек от истины. Ошибся он только в одном. Антанта не просто решилась — она уже начала боевые действия. Просто и подло. Без всякого объявления войны. Ударили, как им казалось, в самое незащищенное место, в подбрющье Тройственного союза, по нефтяным промыслам и нефтеперерабатывающим комплексам Баку и Грозного.

Пантюшин.

Поезд неторопливо тащил свои вагоны в сторону Петрозаводска, постукивая колёсными парами на стыках рельс. В хвосте поезда были прицеплены обычный товарный вагон с выведенной вдоль вагона белой неровной надписью 'Скот' и грузовая платформа, забитая накрытыми брезентом ящиками. Между ними находился обыкновенный пассажирский вагон с закрашенными синей краской окнами. По платформе время от времени прохаживался часовой, поблёскивая примкнутым штыком, и в открытом тамбуре товарного вагона заметна была закутанная в тулуп фигура. Обычная для военного времени картина. Пантюшин лежал, заложив руки за голову, на нижней полке купе пассажирского вагона, которое он делил с начальником аккумуляторного цеха Сергеем Герасимовым. Через дальнюю стенку до него доносился невнятный гул, в котором выделялись взрывы смеха — народ ужинал. Звали, естественно, и его, но Андрей отговорился усталостью и не пошёл. Просто ему требовалось побыть одному, чтобы переварить все впечатления от посещения базы Балтийского флота. Впечатлений была масса и многие из них вызывали здоровую оторопь от сравнения с тем, что он помнил из 'того' времени. Нет, за все прошедшие годы он видел и знал, что многое идёт совсем не так, как было 'тогда'. Идёт правильно, так как это и должно идти в нормальной стране при нормальной власти. Но одно дело знать и даже в меру сил настраивать этот правильный ход, и совсем другое дело увидеть это собственными глазами. Причём в области, к которой ты не имеешь ни какого отношения. Значит, и в целом в стране всё идёт так, как и должно идти. Он видел флот. Даже не так — Флот. Который изуверски был уничтожен в 'то' время.

Встретили их хорошо. На перроне вокзала был сам командующий Балтийским флотом флагман флота первого ранга Галлер в окружении своего штаба. Короткое, но тёплое приветствие и в штаб, работать. После почти часового обстоятельного доклада о работах, которые проводит Институт энергии, Пантюшин заявил, что вопросы применения привезённых им новых большой ёмкости аккумуляторов, безусловно, являются прерогативой командования флотом. Но по их, далёкому от практической военной службы мнению, наиболее правильно, на настоящиё момент, применить их на подводных лодках. По сделанным в институте расчётам, батарея аккумуляторов способна обеспечить выход малой подводной лодки типа 'М' на весь срок автономного плавания без подзарядки. А может быть и более крупных лодок, но это требует проверки, потому, что теория теорией, а на практике всегда хватает камней. 'Подводных' — с улыбкой закончил Пантюшин. Моряки переглянулись и Галлер, повернувшись к коренастому крючконосому капитану первого ранга, сказал — 'Ну, что же. Вам и штурвал в руки, Сергей Прокофьевич. Пробуйте'. Собственно, тип 'М' Андрей упомянул не просто так. В своё время его сильно раздражало копирование советскими конструкторами иностранных разработок в области подводных лодок, спасибо Бергу, настоявшему на L-55, 'англичанке'. А 'малютка' была развитием русской конструкции, подводной лодки 'Минога'. Пусть не совсем удачной конструкции, но проект постоянно дорабатывался и лодки последней, XV серии отличались от первой примерно так же, как самокат отличается от мотоцикла. Что-что, а это Пантюшин знал совершенно точно — 'малютки' собирались бригадой Григория Фомича в его родном третьем цехе 'Красного Сормово'. Когда была готова первая лодка новой серии, Андрей предложил дать ей имя. После бурных дебатов конец спорам положил сам бригадир, который, покашляв в кулак, заявил, что новая лодка будет называться М-200 'Месть'. Споры сразу стихли, потому, что каждый понял, что имеет в виду старый мастер. В настоящий момент 'Месть' несла вахту на Дальнем Востоке в составе подводных сил Тихоокеанского флота.

Сразу после совещания к Пантюшину подошёл капитан первого ранга и представился — 'Лисин. Как и Вы, волжанин с рождения. Теперь балтиец. Начнём'? И они начали. К тому времени, когда на аккумуляторном складе дивизии подплава, которой командовал Лисин, были выгружены привезённые аккумуляторы, туда же были вызваны командиры подводных лодок и начальники боевых частей (БЧ по-флотски), отвечающие за всё аккумуляторное хозяйство на лодках. Пока Лисин здоровался с командирами, Пантюшин обратил внимание на молодого капитан-лейтенанта, с задумчивым видом стоящего перед одним из аккумуляторов, установленных на низком стеллаже. Подошёл:

— Что Вас так озадачило, товарищ командир?

— Капитан-лейтенант Калинин, — представился он; — старший минный начальник подводной лодки Щ-311 'Кумжа'.

И принял преувеличенно внимательный вид. Пантюшин понимающе хмыкнул на незатейливую подначку и посмотрел бравому мореману прямо в глаза.

— Понятно. Командир БЧ-3, минно-торпедной боевой части. Вы что же, живых аккумуляторов никогда не видели, что прямо как жених девицу их обхаживаете?

— Виноват, товарищ конструктор, привычка. А то приедут, бывает, такие... Умные из себя — на козе не подъедешь, а благородный флотский гальюн сортиром называют. Вопрос разрешите?

— Конечно, для того и приехали.

— Дело в том, что я не вижу на крышке аккумулятора никаких отверстий. Ни заправочных, чтобы жидкость подливать, ни дренажных, чтобы водород стравливать. С одной стороны, это хорошо — при попадании забортной воды хлор не образуется, а с другой — как же их заправлять тогда?