Асмунд Торм - Восход Андромеды

Белоруссия. Двадцать четвёртое мая

— Товарищ подполковник, самоходчики готовы дать залп по цели «восемь»! — опуская трубку рации, прокричал лейтенант Смирнов. — Все на местах и ждут команды!

— Хорошо. Сержант, поднимайте чучело с трубой, — рассматривая измочаленную снарядами рощицу, подполковник Филиппов взял в руки свою рацию. — Сергей, приготовьтесь открыть огонь всем полком по выявленным артиллерийским позициям противника.

— Есть выстрел, товарищ подполковник, — констатировал сержант Рахимов. — Засекли немцев?

— Два метра от срубленной снарядом берёзы, с правого края рощицы. Ориентир — перевёрнутая противотанковая пушка, — после паузы уточнил сержант Мирзоев. — Немец между брёвен спрятался, я могу промахнуться. Пусть лейтенант старшине сообщит.

— Товарищ старшина! С правого края рощицы, два метра от срубленной снарядом берёзы! Ориентир — перевёрнутая противотанковая пушка! — схватив трубку полевого телефона, прокричал лейтенант Смирнов. — Да! Да! Сразу после выстрела самоходки! Понял! Сидорчук к стрельбе готов!

— Хорошо. Товарищ лейтенант, командуйте, — подполковник Филиппов устало взглянул на подошедшего командира роты. — Уже пятого снайпера противника задень засекли, товарищ старший лейтенант. Прикажите бойцам смотреть в оба. Немец — он хитрый. Я уже вторую войну с ним воюю. Ночью надо углубить запасной ход сообщения к позициям боевого охранения. Что нового в бригаде, что сказал Заславцев?

— Товарищ подполковник, я уже отдал соответствующие распоряжения насчёт хода сообщения, — кивнул старший лейтенант Петров и вполголоса продолжил: — Разведка сообщила, что перед фронтом бригады немцы отвели все свои танковые части, заменив их пехотой. Генерал считает, что немцы ищут пути обхода позиций всего нашего корпуса.

Разговор офицеров прервал выстрел самоходного орудия. С полусекундной задержкой пророкотала очередь ДШК. Рыкнув дизелем, бээмпэшка откатилась с вершины пологого холма, развернулась и спряталась в капонир.

— Старшина попал в немца, — подвёл итог двум часам противостояния с очередным немецким снайпером сержант Мирзоев. — Сейчас немцы миномётный налёт устроят.

— Всем в укрытия! Никому не высовываться! — под одобрительный взгляд старших офицеров скомандовал Смирнов. — Товарищ подполковник, товарищ старший лейтенант, вам тоже надо в укрытие!

— Пойдёмте под башню танка, Степан Фёдорович, — предложил ротный. — Нам там никакие мины не страшны. Юра, пойдём с нами, нечего в окопе торчать.

Едва офицеры скрылись в отрытой под лежащей на земле перевёрнутой башней немецкого танка щели, вершина холма покрылась кустами миномётных разрывов. Пятиминутный обстрел окончательно привёл в негодность сооружённое бойцами чучело наблюдателя и исковеркал старую стереотрубу.

— Вот шайтан! Не буду ещё одну приманку мастерить! — сплюнул в сердцах сержант Рахимов. — Нет больше лишней плащ-палатки и старой формы!

— И слава богу, Гурбон, — заметил пробегавший мимо по траншее старшина Сидорчук. — Мы же плащ-палатки и форму погибших использовали. Ничего, что-нибудь придумаем.

После слов старшины бойцы роты вспомнили события последних дней. Потеряв в первый день наступления более роты танков, немцы перегруппировались и на следующий день нанесли по позициям бригады новый удар. Десятки пикировщиков и истребителей сцепились с «ишачками» и «яками», заработала немецкая гаубичная артиллерия. Затем бригада отбила две танковые атаки немцев — вдоль грунтовки и правее, по широкому ржаному полю. По оценке комбата, за два дня боёв только безвозвратные потери немцев составили батальон танков и два десятка бэтээров. Это не считая пушек, автомашин, самолётов. Бригада потеряла половину техники и треть личного состава.

Впрочем, потери техники компенсировали вводом в строй повреждённых и трофейных машин. К примеру, сейчас взвод лейтенанта Смирнова состоял из одной БМП, одного Т-34, одной «тройки», одного полугусеничного бэтээра. Кроме того, ещё одна «тройка» без башни играла роль внештатного тягача и эвакуатора. В некоторых взводах и ротах трофейные машины уже составляли большую часть техники. Что интересно, все три захваченные и отремонтированные «четвёрки» с короткой пушкой майор Заславцев приказал передать четвёртому батальону. На комбата произвел впечатление эпизод одной из танковых атак немцев, когда «четвёрка» с полукилометра успела первой дважды попасть в лоб противотанковой самоходке СУ-57. Перенеся огонь на соседнюю машину, «четвёрка» в ответ получила два снаряда от пришедшего в себя экипажа поражённой самоходки. Как после боя объяснил контуженый старший сержант — командир САУ, выскочив из кустарника, экипаж просто не успел развернуть корпус в направлении вражеского танка. Как только командир сменил потерявшего сознание механика-водителя и довернул машину, наводчик тут же всадил в немца первый снаряд. После боя вся батарея рассматривала две солидные вмятины на скошенной лобовой броне рубки. К концу дня об этом знал уже весь батальон. Поэтому комбат приказал вводить в строй только трофеи, вооружённые длинноствольной 50-миллиметровой пушкой. Ну и те бэтээры, моторы которых уцелели под огнём ДШК. Все остальные подбитые машины противника, до которых смогли дотянуться эвакуаторы, были отправлены в тыл на переплавку. Так же, как собственные безвозвратные потери.

Вчера немцы подтянули пехотные части и после артиллерийского обстрела вновь попытались атаковать позиции бригады. Артобстрел перерос в завершившуюся ничьёй дуэль, пехота противника отступила под миномётно-пулемётным огнём. После этого дня боёв в полку Филиппова осталось три гаубицы, в батарее самоходных установок батальона — четыре. Третий батальон потерял полностью выбитую артналётом миномётную батарею. На лесной опушке, в километре от передовой, выросли новые могильные холмики…

Сегодня перед фронтом бригады появились снайперы. В батальоне Заславцева с утра от огня снайперов погибли командир взвода и три бойца из боевого охранения. Разъярённый майор приказал использовать для борьбы с врагом все имеющиеся огневые средства. Разработанные с участием артиллеристов и миномётчиков схемы огня, ловушки, приманки помогли к концу дня уничтожить пятого вражеского снайпера. Бойцы батальона с воодушевлением воспринимали известия об очередном разорванном гаубичными снарядами или застреленном батальонными снайперами немце. Последнего на сегодня врага пулемётной очередью срезал назначенный командиром взвода старшина Сидорчук.

Ответив на вызов, Филиппов услышал голос своего начальника штаба: