Антон Томсинов - Одинокие в толпе

Второй офицер подходит к моему ноуту и пытается что-то там сделать.

Мысленно блокирую клавиатуру – маленькая шуточка Нейроманта.

– Глухо, – говорит офицер. – Разберёмся на месте. Пошли.

Следующие события остались бы для меня почти за кадром, если б я вовремя не активировал имплантант ...

...Всё резко застывает, словно во время ураганного фильма нажата пауза: рука Руди медленно поднимается, палец давит на курок неведомо откуда взявшегося пистолета, одновременно Штейнер прыгает влево, сбивая офицера с моим ноутом.

Первый выстрел в сторону противника можно производить самовзводом еще при подъеме оружия с живота или груди. Второй производится прицельно, поскольку курок уже на боевом взводе, и усилие спуска уменьшается.

В момент выстрела отдача автоматически рвёт руку Рули вверх, и пуля летит – я вижу её траекторию – прямо в лоб Элен, не успевшей сделать ничего за те наносекунды, которые понадобились Штейнеру.

Витрины разлетаются на тысячи кристалликов, медленно оседающих на пол – это с улицы прогремели выстрелы.

Пули, блестя цельнометаллической оболочкой, прочерчивают свои спирали к Руди, который уже приземляется, послав вторую пулю в голову другого офицера.

Несколько событий происходит одновременно: удар о шлем и рикошет в потолок; падение Элен; два попадания в Штейнера.

Энергия выстрелов отбрасывает Руди к стене, а все следующие пули поражают его...

...Металлическая рука-протез медленно сжимается и разжимается.

– Он мёртв, – говорит один из спецназовцев, проверив труп Штейнера. – И зачем ему понадобилось стрелять в Элен?..

Офицер снимает свой шлем и проводит пальцем по царапине, оставленной пулей Штейнера:

– Он всё-таки был удивительно шустрым. К счастью, шлем выдержал...

Офицер складывает мой ноут в сумку и грубо толкает меня в плечо:

– Пошли. Наденьте на него наручники, пока не выкинул чего-нибудь.

Меня быстро обыскали, отобрали Sven, из которого я так ни разу и не выстрелил, и сковали руки.

К дверям кафе уже подкатил фургончик полиции. Наверно, стоял за углом, а теперь появился, как снег на голову. На месте задержания остаются трое, остальные садятся со мной.

Залезая в фургон, я видел на другой стороне улицы среди толпы случайных зевак фигуру человека в обгоревшей одежде.

Торжествуй, Эдди, твоё пророчество сбывается...

Мы едем долго – минут двадцать. Очевидно, станция быстрого реагирования расположена недалеко – иначе бы они не успели среагировать, а теперь меня везут в какое-то главное управление.

Выгружаюсь во дворе какого-то высоченного корпуса. Улицу не видно – со всех сторон нависают пристройки этого здания.

Успеваю заметить вывеску на дверях, в которые меня практически заносят: «Vitdater inc». Доигрался, братец кролик...

Тащимся по красивому вестибюлю... Столик секретарши. Над её лицом явно поработали пластические хирурги – сразу заметна неестественность мимики... Лифт с горящими зелёным кнопками... Коридор... Люди в белых халатах поверх деловых костюмов. Никто не обращает на нас внимания.

Наконец, меня вводят в большую комнату. Напротив двери – огромное, во всю стену, окно. Слева – громада аквариума, в котором колышутся редкие водоросли. Диваны, удобные кресла, столы с бумагами и компьютерами...

У окна прогуливается сухонький человек лет пятидесяти. Тщательно выбрит, одет в серый костюм от Fabio Pietro, на заколке галстука горит изумруд, в начищенные туфли можно смотреться, как в зеркало.

Спецназовцы размыкают наручники и выходят, оставляя нас наедине.

– Добрый день, господин... как-там-ваше-имя?.. Меня зовут Оливер Гордон. Я – президент фирмы, сеть которой вы столь искусно хотели взломать, – говорит он глухим низким голосом.

Мы идём друг к другу и встречаемся рядом с аквариумом.

– А вы не боитесь, что в отсутствие охранников я могу выкинуть какую-нибудь штучку? – интересуюсь я, разминая кисти.

Гордон достаёт из кармана синий платок, снимает очки и начинает их протирать. Очень медленно. Несколько раз смотрит на меня сквозь стёкла и снова протирает. Наконец водружает их обратно на нос и соизволяет ответить:

– Посмотрите, – он показывает рукой в углы комнаты. Там укреплены видеокамеры слежения, под объективами которых горят красные огоньки.

– Вы на прицеле, хакер. Вас прожгут лазером быстрее, чем вы двинетесь.

– Думаете, успеют?

– Операторы следят за вашими глазами. Представьте себе: ваш глаз – во весь двадцатидюймовый экран. Его анализирует специальная программа... Поверьте, они успеют.

– Не собираюсь и проверять.

Внезапно боковым зрением замечаю движение и инстинктивно отпрыгиваю в сторону. Гордон смеётся:

– Я так и знал, что вы будете впечатлены моим домашним питомцем. Не правда ли, великолепный экземпляр?

Рядом со стенкой аквариума плавает касатка – если я правильно помню рисунок из школьного учебника. Она отплывает и снова бьётся головой в стекло.

– Поразительно! Их ведь больше не существует?

– Да. Это дорогая штучка. Создана по сохранившейся модели ДНК.

Гордон отходит от меня и садится за стол у стены. В отличие от других этот сделан не из лёгкого пластика, а из массивной имитации под дерево.

Я ещё пару раз оглядываюсь на касатку. Могучий зверь продолжает свои попытки разбить стенки.

– Не беспокойтесь. Стекло выдержит... Знаете, эта касатка напоминает мне вас, хакеров. Она упрямо бьётся о преграду, хотя если б разбила её, то вскоре погибла бы без воды.

– Как меня взяли? Где я прокололся? – спрашиваю я. Гордон открывает мой ноут и проводит рукой по клавишам, будто стирая пыль.

– Вы изменили владельца и группу на root только на /usr/sbin/in.identd – а это просто ссылка на /usr/sbin/identd. Про второй файл вы забыли.

Проклятье!.. Что со мной, Вирус меня побери, как я мог?

– Клавиатура заблокирована. Это сделано грамотно... Что вам было нужно на серверах моей фирмы?

– Какая разница? Всё равно любой суд приговорит меня к смерти без права апелляции.

– Не факт, не факт... Это решать мне... Возможно, мы сможем договориться?

Понятно, куда он клонит.

– Вы предлагаете мне стать скрэббером? . Гордон улыбается.

Его очки поблескивают, отражая лампы.

– Eggs-ackly, мистер хакер. Вы исключительно проницательны. Да, я предлагаю вам оставить преступный путь и стать законопослушным человеком... Вы, кстати, так и не назвали своего имени.

– Да, стать законопослушным человеком за жалкую плату – жизни друзей.

Гордон разводит руками. Лицо изображает сочувствие – изображает так, чтобы никто не вздумал принять его гримасу за настоящее сочувствие. Он хладнокровно продолжает: