Сэнди Митчелл - Сэнди Митчелл Смерть или Слава

Я могу только предположить, что пилот, видя наш огненный след входа в атмосферу, полагал, что мы погибли, и улетел в поисках следующей жертвы[11].

После вечности болтанки, скрежета и ударов, которые звучали как землетрясение на мусорке города-улья, шум начал стихать и я стал различать голубое небо и белые клочья за бронекристаллом.

Постепенно, красное свечение шло на убыль и облака внизу стали расступаться, я смог увидеть хоть какой-то ландшафт под нами.

Стали видны красные пустынные пески, совершенно отличные от тех пышных пастбищ Кеффии, к которым я так привык, то тут, то там помеченные деревушками, городками и даже достаточно большой город, окруженный ирригационными полями, либо пересекающимися ярко голубыми каналами, которые простирались тонкими полосами размером в километр или два.

Вскоре, он скрылся из виду, и пески снова вторглись в зелень растительности на берегах рек.

Зловещим было то, что большинство поселений, похоже, было затронуто войной.

Толстый смог дыма висел над большинством из них, и было слишком высоко, чтобы разглядеть обитателей.

Скорее это было благом, так как я был слишком напуган, чтобы рационально мыслить.

- Внимание.

Когитатор зазвенел в тот самый момент, когда я только начал чувствовать первый слабый прилив оптимизма, с момента нашего крутого спуска.

- Репульсорная система серьезно повреждена. Тяга упала до тридцати семи процентов от номинальной мощности. Столкновение будет значительно сильнее, чем рассчитанная прочность.

- Просто охренительно, - выругался я, выражая свое огорчение словами.

Я слишком поздно понял, что полагаться на духов машины было бы лучше с точки зрения выживания, чем взламывать систему, что было явно плохой идеей.

Всматриваясь в горизонт, я отметил пятна голубого и зеленого в центре окружающей нас пустыни и проносившихся мимо песков, которые слишком быстро приближались по мере нашего снижения: небольшой песчаный вихрь начал преследовать нас на нашем пути к земле.

Бормоча молитвы, я был уверен, что Император слишком занят, что обратить на нас внимание, я отключил систему когитатора, и взял управление на себя, надеясь, что я запомнил достаточно о том, как управлять этим быстро падающим гробом вручную.

К счастью, видимо я запомнил достаточно об управлении, чтобы направить нос корабля к оазису, который заметил несколько мгновений назад.

Он оказался очень близко, вода и выступающие из пустынных песков деревья, с ударом, который, казалось, выбьет все зубы, мы срезали верхушку одного из самых больших барханов.

- Убрать мощность, убрать мощность... - я повторял про себя, в поисках на панели управления большой красной кнопки, которую только что видел.

Почти в самый последний момент я нашел ее, и шарахнул по ней.

С тошнотворным покачиванием, которого было бы вполне достаточно, чтобы вывернуть нежный желудок Юргена, если бы он до сих пор был в сознании, репульсорный двигатель полностью отключился, и неизменная гравитация заключила нас в свои объятья.

Моя цель посадки была достаточно хороша, даже если бы я сказал так только себе.

Огромным, раскаленным камнем мы грохнулись почти в центр озера, проскочили взрыв пара и отрикошетили обратно в воздух, пропахав через деревья на берегу.

Пока мы летели, мне показалось, что я увидел отблеск металла где-то в деревьях, но из-за тумана, который закружился вокруг нас, возникший почти сразу из расщепленных деревьев, превратился в густой черный дым сразу, как только загорелись деревья, не дал мне детально рассмотреть.

Каждый мускул и косточка в моем теле начали вырываться в разные стороны, и ремни безопасности впились в мою грудь, как ногти эльдарской ведьмы.

Мое зрение посерело по краям, и я начал бояться, что стою на грани потери сознания.

Внезапно, ощущение давления ослабло и постепенно в голову пришло осознание, что моя отчаянная и азартная выходка сработала.

Деревья приняли на себя большую часть нашей инерции, и похоже, что теперь мы стали двигаться намного медленнее (хотя это было относительным понятием).

Дюна гораздо большая, чем я когда-либо видел, ну или возможно я просто видел эту намного ближе, чем остальные, пронеслась мимо, встряхнув наше маленькое суденышко, которое срезало её гребень, а затем мы упали, оставляя длинную траншею в песке и небольшие участки стекла после каждого удара раскаленного корпуса[12].

В конце концов, тряска прекратилась и, к моему удивлению, я осознал, что мы приземлились и были целыми.

Ну, внизу и в безопасности, в любом случае.

Хотя, как я вскоре убедился, найти безопасное место на Перлии было крайне сложно.

Некоторое время я не вставал с кресла, загоняя кислород в свои отбитые легкие и пытаясь не чувствовать приступы боли, которые стреляли в каждом мускуле, когда я пытался пошевелиться.

Чуть позже, когда моя голова перестала кружиться и раскаленная боль немного отступила от моих глаз, испытывая приступы тошноты, как при самом страшном похмелье, я попытался расстегнуть ремни безопасности.

Внезапно это случилось, и я съехал с половины стула, осознавая, что наше маленькое суденышко застыло скошенным под достаточно большим углом.

На контрольной панели не горел ни один индикатор, и как позже стало очевидно, что энергосистема корабля расплавилась при нашем ударном приземлении.

Наш доблестный маленький когитатор стал единым целым с Омниссией, без сомнения, померев от энергетического голода, так что помощи с этой стороны ждать не приходилось.

В отсутствии техножрецов, мы не могли установить связь, так что звать на помощь было бессмысленно.

- Юрген.

Перебирая ногами по скошенной палубе, обходя кресло, я споткнулся о моего распластавшегося помощника, уродливый синяк украшал его лоб (до такой степени, что его внешность уже не могла стать хуже).

Поверхностное обследование под скудными лучами света, которые просачивались из-под песка, закрывающего почти весь бронекристалл, не показало никаких жизненно важных повреждений, его толстенный череп невозможно было пробить ничем кроме болтера, и когда я уже заканчивал осмотр его ран, он зашевелился.

- Мы умерли? - спросил он, разлепляя глаза и глядя на меня с менее осмысленным выражением, чем обычно.

Я покачал головой.

- Не думаю, - ответил я. - Иначе ты давно бы уже встретил Императора.

Оставив его размышлять над шуткой, я дернул люк отсека и, шатаясь, ввалился в главный отсек.

Первое, что я почувствовал - конечно, запах горелого песка и плавленого металла, но на него накладывался и был еле заметен, благословленный аромат свежего, чистого, не рециркулированного воздуха.