Автор неизвестен - Песни южных славян

540

Переведено по тексту сб. ХНП, кн. 5, № 27. Записано в с. Карлобаге на далматинском побережье (Хорватия).

Переведено по тексту сб.: Миладиновы, № 19. Записано в г. Кукуше (греч. Килкис) в Эгейской Македонии. Сходные песнн, но без мотива превращения девушки в кукушку, записывались и у восточных славян.

Белашица (Беласица) — горный массив вблизи современного пересечения греко-болгаро-югославской границы.

Переведено по тексту сб. БИТ, т. 4, с. 534. Записано в районе г. Дебра (Вардарская Македония). Песня получила значительное распространение среди южных славян. Ее героем нередко оказывается гайдук.

Переведено по тексту сб. БИТ, т. 4, с. 362–364. Записано в районе г. Елена (северо-восточная Болгария).

Татары. — Упоминание о татарах имеет основание в болгарской истории. С XIII в., когда на обратном пути из Далмации войско Батыя разделилось, в Болгарии долго жили татары хана Ногая, так называемые «ногайские татары», впоследствии откочевавшие в северное Причерноморье. В XVII в. на территории Болгарии свирепствовали крымские татары, призванные турецким султаном на войну с Австрией.

Зовусь я черною чумою… — Как и восточные славяне, болгары представляли себе, что чума — это женщина, обычно пожилая, которая незаметно ходит по селам и сама решает, кого ей погубить, а кого оставить живым. В болгарских песнях нередко обыгрывается воля чумы, доброжелательной к сиротам и убогим, беспощадной к порочным людям.

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 3, с. 331. Искусная литературная обработка болгарского поэта П. П. Славейкова, сделанная по тексту, записанному в районе г. Сера (Серрес) в Эгейской Македонии (ср. БНТ, т. 3, с. 329–330).

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 3, с. 213–214. Записано в районе г. Хаскова (юго-восточная Болгария).

Переведено по тексту сб.: Б. Ангелов, X. Вакарелски. Сенки из невиделица. София, 1936, с. 437–438. Место записи неизвестно. В переводе почему-то опущена идеализированная концовка: «Росло дитя и повыросло, // В три месяца — как трехлетний, // В шесть месяцев — как шестилетний, // В девять месяцев — как девятилетний, // И стал он красивым молодцем. // Дала ему воск Стара-Планина, // Чтоб продавал и кормился».

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 3, с. 220. Записано среди болгар-переселенцев с. Преслава Бердянского уезда Таврической губернии. Сюжет: «Мать оставляет дитя на попечение природы» — известен и восточным славянам, и словакам. Он явно возник раньше турецкого нашествия и на южнославянской почве стал распространенным типическим местом.

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 3, с. 260–262. Записано в г. Панагюриште (центральная Болгария). В песне представлена местная версия общеславянского сюжета об узнавании женой долго отсутствовавшего мужа.

Склаф. — Так называли многие соседние народы славян, поэтому имя героя следует признать нарицательным, в сущности прозвищем, полученным в иноязычной среде.

Для набора в янычары… — Турки регулярно забирали у славян-христиан детей, это называлось «налогом кровью». Из мальчиков турки выращивали в особых заведениях янычар, стараясь о том, чтобы они забыли о своей семье и о своем народе. Девочки поступали на продажу или в гаремы. Детей отбирали самых красивых и здоровых.

Во второй они явились — //У меня забрали мужа… — Тут есть некоторая нелогичность, ибо в будущие янычары отбирали детей, и это делалось умышленно, в расчете на полное перевоспитание детей, на их «потурчивание». Поэтому взрослый Склаф не годился для набора в янычары. В этой нелогичности мы видим след того, что у публикуемой баллады была песня-предшественница.

Переведено по тексту сб.: Миладиновы, № 87. Судя по языку, песня тоже записана в г. Панагюриште. Сюжеты о нечаянной встрече брата с сестрой и об их браке, о кровосмешении или о предотвращенном кровосмешении широко распространены в фольклоре всех славянских народов. В данном случае, характерном для традиции южных славян, сюжет переработан с учетом условий турецкого ига.

Переведено по тексту сб.: «Съчинения на Любен Каравелов», том първий. Русе, 1886, № 29. Записано среди болгар-переселенцев в Бессарабии (ныне Белградский район Молдавской ССР).

Печатается по кн.: «Сербский эпос», т. 2, с. 407–408. В песне своеобразно передан мотив ненамеренной остановки кораблей (ср. былину «Садко»).

Переведено по тексту сб. НЕП, т. II, № 28. Записано в с. Нови Винодол на далматинском побережье (Хорватия). В тексте отразился сказочный сюжет, известный также и по былине «Ставер Годинович».

Переведено по тексту сб. НЕП, т. II, № 24. Записано до 1758 г. в г. Дубровнике (Хорватия). Песни этого старинного типа («бугарштицы»), с удлиненным стихом и нерегулярным рефреном, еще кое-где бытуют, по некоторым сведениям, в западных районах Югославии.

Переведено по тексту сб. НЕП, т. II, № 22. Записано на Истарском полуострове вблизи г. Пулы (западная Хорватия). Баллада «Девушка-воин» широко распространена среди славян. У русских она чаще записывалась в виде сказки.

Переведено по тексту сб. БНТ, т. 3, с. 151–153. Записано в г. Габрово (северная Болгария). Болгарские исследователи видят в песне отражение того факта, что Тамара, дочь болгарского царя Ивана-Александра и сестра будущего, последнего царя Ивана Шишмана, была выдана замуж в 1371 г. за султана Мурада, убитого впоследствии на Косовом поле. Тамара, наверное, была выдана против своей воли с той целью, чтобы остановить наступление на Болгарию турок, в том же году разбивших войска короля Вукашина и его брата Углеши (см. прим. к песне «Королевич Марко узнает отцовскую саблю»). Получая Тамару, султан приобретал по меньшей мере нейтральную сторону в лице Болгарии. Неизвестно, сменила ли Тамара веру и вообще требовали ли от нее этого. Вопрос о вере будущей султанской жены вряд ли был столь важен обеим сторонам. Для создателей же песни этот вопрос был принципиальным, ибо для них смена веры означала утрату своей этнической принадлежности: быть христианином — значит оставаться болгарином; стать мусульманином — значит превратиться в турка. В песне дана своя трактовка, довольно поздняя, характерная уже для времен турецкого ига. Поздний характер трактовки, видимо, означает, что песня создавалась по смутным преданиям, а не по горячим следам, не в XIV в. Поэтому песня неточна в своих реалиях: Мурад не мог обещать пол-Царьграда и Валахию, так как не владел ими; Мара не могла требовать церковь св. Софии, ибо она еще не была захвачена и «потурчена».