Сергей Михонов - Ад

Сборы и впрямь заняли мало времени. Смертникам ничего не требовалось тащить с собой — в пекле ничего толком не наживёшь, кроме проблем. А отродья и подавно были привычными к бродяжничеству.

Отряд насчитывал что-то около чёртовой дюжины упырей с Ёбыром, а из призраков — Глеб и всё. Он не стал брать с собой людей.

— Так мы будем незаметней — не так бросаться в глаза. Норма жизни нынче в этих краях. Никто не обратит внимания на исчадие с отродьями и вьючными порождениями.

Вот их-то Глеб и прихватил парочку. Точнее упыри. Надо же было им куда-то хабар грузить, а то, что раздобудут его без меры — не сомневались.

— Только уговор: людей не трогать — даже трупы!

— Моя брезгуй падаль! Падаль — не хабар! Хабар — скальп!

— Даже скальп не снимать! Я запрещаю рубить головы! Живодёры… — напомнил Глеб, чем это чревато — встреча с ними при наличии подобного хабара.

— Исчадия… — огрызнулся Ёбыр. И был прав.

Скорее они столкнуться с демонами, и те не поймут, если у них в качестве хабара окажутся их скальпы или иных отродий. Продолжили спор меж собой уже в дороге.

Глеб впервые отправился в ином направлении, следуя по стопам упырей. Они вели его кратчайшим путём по неизвестной им местности. Но сомневаться не приходилось, уже доказали не раз свою состоятельность.

Впереди показался оазис. Задерживаться бродяги не стали — оказалось негде, да и кругом, гниющие и разлагающиеся трупы, выеденные и растерзанные адскими порождениями. Того и гляди: подцепишь какую-нибудь заразу из числа паразитов. Они и копошились в отдельных мумиях, устраивая кладки. Одна такая прямо лопнула у Глеба на глазах.

Он акцентировал своё внимание на порождении, возникшем впереди, и напоролось на мину замедленного действия.

— Паразит… — подтвердил Ёбыр. Он видел дальше и лучше чем человек, даже сквозь призму увеличительной линзы оптического прицела огнестрельного оружия. Оно и выдавало Глеба.

Ни одно исчадие не отважилось бы прикоснуться к нему — бивень вот настоящее оружие и оружие убийства. И, похоже, доставляло демонам неслыханное наслаждение, когда дрожь от тела жертвы в агонии передавалась по бивню к ним. И казалось, они упиваются его смертью — причинёнными муками. А затем продолжали истязать тех, кто пытался сохранить свою жизнь, надеясь на благосклонность — дорого платили и мучались, взывая об избавлении от них и быстрой смерти. На то и исчадия.

Глеб же не оно и пожалел порождение, произведя со снайперской точностью выстрел из СВД, положив пулю в глаз, и прошла на вылет через иной.

Ёбыр отметил его меткость — и только. Не стал журить. Да и хабар никудышный. Приближаться к твари при наличии близости кладки паразитов — чревато. Сами послужат хабаром им. Нашли куш значительно лучше.

В то время как они гонялись за иным порождением, Глеб осматривал поле битвы, усеянное сплошь и рядом трупами отродий и исчадий. Людей не встретишь, а если и имелись в наличии, то капля в море.

— Живодёры… их работа… — отметил Глеб про себя, изучая воронки — и отличались одна от другой. Встал у одной такой образованной от попадания снарядом из самоходной гаубицы. А чуть меньше уже от пушки и также самоходной. А вот и зенитка поработала прямой наводкой, взрыв землю ровными рядами в четыре полосы. Одна такая дорожка из "Тунгуски" иная скорее из "Шилки". И располагался Глеб на перекрестии, определяя навскидку их позиции.

Он ориентировался по следам от разрывов на земле точно так же, как отродья по следам оставляемых приматами или исчадиями, а также прочими своими дальними сородичами — откуда те шли, в каком количестве, и куда подались далее. Вот так и Глеб выяснил дополнительно по следам гусеничной техники картину боя.

Работала усиленная колонна, оснащённая боеприпасами по максимуму. И расстреляв их, спешно отошли, прикрываясь огнём самоходных зениток. Далее попадались исключительно одинокие выбоины и также различного калибра.

— Спешили… отстреливались невпопад…

Отступление было похоже на повальное бегство. Вскоре пути-дорожки разошлись — следы гусениц перестали следовать параллельно в одном и том же направлении при откате с поля битвы и расходились. Опасения Глеба подтвердились, когда ему удалось зафиксировать в паре километров от себя чёрный остов бронетехники, одиноко брошенной посреди пекла, а затем натолкнулся ещё на одну такую и также разорённую и сожжённую дотла.

Хабара из оружия не предвиделось, и даже в виде скальпов для отродий.

— Паршивый набег! Исчадия хули…гадить! — злился Ёбыр.

То, что ему казалось золотой жилой, на деле оказалось блефом. Всё, что можно было разворовать — уничтожено, и мародёрствовать нет никакой возможности.

Глебу порой казалось: здесь жизни нет — все полегли. А кто уцелел — там, откуда сами. И предстоит заново познавать этот жуткий мир со всеми его чудовищными проявлениями. Едва не допустил непростительный просчёт. Порождение под ним захрапело и захрипело, валясь наземь, а он с него. Кто-то подстрелил его.

— Засада!

Глеб едва успел предупредить отродий, прежде чем их накрыло миной — одной, второй, третьей…

Обошлось без жертв, но они у них были впереди. Появились те, кто утроил охоту на них.

— Живодёры-ыр-ры… — зашёлся в рыке Ёбыр.

Их окружили. И на бронетехнике. Пара БМД-1 и БМП-3.

— Головорезы… — поспешно смахнул Глеб маску-приз с головы, обозначая себя для них своим — человеком. Не ошибся. Эмблема на броне принадлежала головорезам, а не живодёрам. Но не факт, что обойдётся для них, а тем более отродья. — Они со мной!

— А, смертник… — выдал тот, кто находился на башне в БМП-3, располагаясь у НСВТ, и держал отродье с диверсантом в прицеле.

— Призрак… — обозначил Глеб себя в продолжение разговора. — С заставы Грома…

Он-то сразу признал Черепа, а вот Черепанов его только пытался раскусить.

— Погоди, трупак, кажись, я тя где-то уже видел? Определённо! Но где, и пересекались наши пути-дорожки?

— Геймер со своими геймбоя, Хрыч с наёмниками, и сам там, где было пепелище…

— Точно! Ты что ли диверсант? Спецназовец-гладиатор?

— Он самый…

— А чё делаешь тут с этими ублюдками — делюгу? Мародёрством занялся?

— Плохо ты знаешь меня! В разведку подался…

— Сюда, а не в преисподнюю?

— Так война — не набег…

— Это да… Мы тоже поначалу думали поживиться, и едва ноги унесли!

— А что живодёры — заслоны из них — их мобильные колонны?

— Забудь — исчезли, как дурной сон сродни кошмара!

— Все?

— Почти. Кто-то ща бродит аки мы сами и рыщет, где укрыться, а заодно и отомстить тем, на кого похож сам как две капли воды!