Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих

— Все, что можно, чтобы Вам выйти из этой истории с минимальными потерями, мы сделали. Сейчас на Острове находится исполняющий обязанности представителя президента. И не надо морщится! — чуть повысил голос «инсургент» что-то рассмотрев на лицах через стол. — Я понимаю, что на верху власти сейчас едва закончивший школу пацан. И если б вы знали каких трудов стоило продвинуть столь удобную фигуру… Впрочем, это уже наши интимные подробности. Главное в другом — у этого пацана есть и формальные полномочия, и авторитет среди аборигенов. Это шанс, если сможете договориться. Так что приложите все усилия — второй такой возможности просто не получится организовать.

— Никто не собирался проводить никакой геноцид, просто из-за сбоя в компьютере по поверхности был нанесен удар… — Вдруг ни к селу ни к городу влез майор и тут же заткнулся под насмешливым взглядом.

— Браво. — Откинувшись на спинку стула, будто в театре, инсургент даже изобразил пару хлопков ладонями. — Мы, скорее всего, даже поддержим эту версию. Вот только… так уж вышло, что моя военная специальность как раз командир БЧ2, специализация — баллистик. Так что мне не надо рассказывать каких денег, а главное — времени, стоит составление программы наведения на цель. Чтобы планетарные бомбы, даже при свихнувшемся центральном вычислителе, посносили нафиг все сараюхи в дикой глуши — программы для этого должны быть написаны и внесены в его память заранее. А принимая во внимание, что это стоит подороже чем большая часть целей… Кстати о птичках — взгляд стал жестким, и опять отчетливо дохнуло холодом, — не стоит считать, что по результатам операции не будет проведено самого тщательного расследования. Сор из избы выносить и устраивать публичные судилища не будем, но… приниматься меры будут с учетом личного вклада каждого в дело защиты мира и спокойствия.

Стандартная официозная фраза в установившейся тишине прозвучала неожиданно зловеще.

Дверь в дом, где проходило совещание штаба сил самообороны, или сборище полевых командиров бандформирований — это смотря с какой стороны посмотреть, резко распахнулась, и наружу выскочил весьма крупный мужчина, прибывающий в крайней степени ярости.

— А вот… вам! Это моя делянка, и я там рулить буду! А кто на чужое место сунется, еще пожалеет! Сами б. ть проспитесь! У себя в хлеву командуйте, а в чужие дела не лезьте! — заорал он куда-то вглубь дома, потрясая кулаками, лицо от гнева стало темно-красным, казалось еще миг — и его хватит удар.

До того мирно кучковавшаяся во дворе охрана начала поудобнее перехватывать оружие и бросать настороженные взгляды по сторонам, прикидывая, кто за кого будет в случае возможного конфликта. Но мужчина повисшего взрывоопасного напряжения не заметил, проорав еще несколько фраз, в которых цензурными были только междометия, он со всей дури хлопнул дверью и метнулся через двор к стоявшему поперек деревенской улицы собственному коптеру. Чтобы под изумленными взглядами всех присутствующих, включая собственную охрану, которую он попросту забыл взять на борт, рывком бросить машину в небо — едва избежав при этом столкновения со столбом, и оборвав натянутые поперек дороги провода.

Выписывая в воздухе заметные кренделя, видимо упрек насчет «проспаться» имел под собой все основания, машина на бреющем понеслась в сторону недалеких гор, резко дергаясь в сторону от каждого встречного дерева — автоматика как могла исправляла ошибки пилота.

— Ну Битюг дает! Мать его…! — это пожалуй было самое цензурное выражение, которое прозвучало во дворе — остальные выражали свое отношение исключительно нецензурно.

Молчали только вышедшие следом остальные полевые командиры, да стоявший возле крыльца снайпер провожал машину глазом прицела. Едва Битюг появился на крыльце, он выхватил его из специального кармашка чехла своей винтовки и теперь увлеченно снимал все происходящее, будто обычной камерой. Не выпуская машину из перекрестия визора.

Едва коптер приблизился к первой сопке, ограждающей вход в ущелье, как снайпер незаметно двинул большим пальцем, переводя прицел из пассивной сьемки в активный режим. Рядом с изображением появились быстро меняющиеся цифры дальности и красный транспарант предупреждения — «Радиодальномер в непрерывном режиме! Высокая вероятность обнаружения противником! Не использовать в боевой обстановке!».

Где-то там радиатор на используемом как обычный силовой диод твердотельном реле поймал наводку и заставил его сработать «штатно» — разорвав цепь питания винтов. Очень уж удачное решение многих проблем (как всем известно «нет человека — нет проблемы»), что называется «пошло в массы».

Уже легшая на вираже машина будто споткнулась в воздухе и, вместо того чтобы обогнуть препятствие, беспомощно заскользила вперед, чтобы впечататься в бок сопки, а потом, все больше набирая скорость, покатиться вниз по склону, теряя импеллеры и части фюзеляжа. Самодеятельный оператор так и продолжал снимать эту трагедию, весьма профессионально удерживая изломанный корпус в кадре вплоть до того момента, когда он замер у подножия, и вверх на десятки метров взметнулся огненный факел — водород из поврежденных баков нашел себе путь на свободу.

Снайпер еще минут десять поснимал буйство этой огненной стихии, для пущего эффекта добавив к обычному изображению еще инфракрасную картинку — плавящиеся в радиусе трех десятков метров от центра катаклизма камни давали неимоверно красивую радугу цветов, а суетящиеся вокруг пожарища человеческие фигуры добавляли динамики и драматизма. После чего захлопнул крышки прицела и осторожно спрятал хрупкую технику в чехол.

— Ты понял, что произошло? — поинтересовались у снайпера с крыльца, где так и стояли столбами невольные зрители.

— Толком не присматривался. Счас перепишу с прицела на нормальный плеер и на хорошем экране посмотрим. Единственное что думается — провод на винт намотался. — И махнул рукой в сторону одиноко стоящего столба с висящими на нем обрывками проводов.

Просмотр ничего нового кроме этой версии не дал — служебные пометки и команды в общий видеоряд не шли.

Весьма благообразный дедушка не спеша закрыл за собой дверь в мотель и замер на пороге, совсем не старческим цепким взглядом осматривая крохотное помещение. Не обнаружив ничего подозрительного, он повесил палочку на крючок справа от двери и как бы случайно провел рукой по лбу и шее. Со стороны жест был естественен, но преследовал совсем другие цели — только в детективах любят описывать преступников, тщательно вытирающих за собой дверные ручки, на самом же деле отсутствие отпечатков вообще — куда как более знаковый символ, чем обычная для таких мест «каша» из наслоений непригодных к идентификации отпечатков.