Андрей Левицкий - Битва героев (сборник)

Вик взглянул на звездное небо, перебирая в памяти важные моменты из прошлого.

– Ну что, – Кримжел постучал палкой по бамперу, – вспомнил?

– Есть один.

– Рассказывай.

– Когда я был еще в клане башмачников, то стащил «невестин пирог» у старшего бригадира. В отместку, потому что он украл у меня древнюю книгу. Мы враждовали с бригадиром… В общем, меня обвинили в краже пирога, хотели изгнать, но вмешались монахи, забрали меня в Храм. Я познакомился с Преподобным Гестом – это его распятье…

Кримжел терпеливо слушал, и Вик продолжил:

– Вместе с Гестом мы отправились в поход через Пустошь. Преподобный рассказал мне, что я джагер, про мои способности ходить через некроз.

– Вот, – Кримжел поставил ногу на бампер, облокотился на колено, свесив кисть. – Теперь представь, что обстоятельства изменились и ты не отправился в поход, не узнал про способности и не получил накопитель. Представил?

– Да, но тогда вся жизнь была бы другой.

– Верно. Но ты не знаешь – какой. Вероятность событий в том, втором, случае непредсказуема. Это как ветки на дереве. Есть ствол – это первичная реальность. В ней события происходят так или этак, и всякий раз от Древа, то есть Древа Континуума, отрастает ветка – новый мир. В каком-то другом мире, то есть на другой ветви реальности, ты не стал красть «невестин пирог», и там дальнейшие события пошли по-другому. Этих ветвей множество, континуум огромен… В Вертикальном городе думают, что Доминанты пришли из первичной реальности, то есть из столбового мира. Они – бродяги, межпространственные цыгане, давно потерявшие свое родное пространство. И живут они для того, чтобы сращивать миры. В этом вся их философия: Древо Континуума слишком велико, в конце концов под своим весом оно сломается, погибнет, значит, надо уменьшить количество ветвей. Либо уничтожать их, либо сращивать обратно, чтобы миры становились одинаковыми, срастались в один. И Доминанты странствуют по континууму, пытаясь восстановить свой столбовой мир. Найти потерянный рай.

– И для этого меняют реальность?

– Они вмешиваются в ход событий: климат, мутафаги – все это следствия их деятельности. Мы думаем, их родной мир был жарким, достаточно пустынным, с большими цветущими оазисами.

– И что будет дальше? – Вик с беспокойством взглянул на Кримжела. – С Москвой, Киевом, всей Пустошью? Ведь Осирис сбил не все платформы. Я видел на экране компьютера подробную карту – машин у Доминантов много…

– Разберемся.

Киборг повернулся к Рамзесу, мягко отстранил Бяшку и отстегнул со станины на спине животного небольшую походную сумку. Положил ее на капот.

– Вот. Тут кое-какие записи генерала Кетчера. Ты знаешь об Алексе Кетчере?

Вик кивнул.

– Считай, что это подарок от жителей Вертикального города за твои сведения об Осирисе. Полистай на досуге, найдешь там много любопытного.

– Хорошо. – Вик поднялся, перегнувшись через лобовое стекло, забрал сумку и сел обратно.

– Прощай, Вик Каспер.

Пан Кримжел отвернулся и скрылся в темноте. Мул мотнул головой, весело звякнули колокольчики на серебристом обруче, по земле затопали копыта. Рамзес поспешил за киборгом.

– Правда, он милый? – звонко сказала Кристин, когда стих звук шагов.

– Кто? – Вик сидел, глядя вслед удаляющимся силуэтам.

– Как кто? – Бяшка забрался в сендер. – Конечно же мул.

Силуэты впереди исчезли. Вик зажег фары, толстые лучи вспороли темноту.

– М-да… – протянул он, пытаясь понять, куда делись разведчики из Вертикального города.

– Ну что, мы едем? – сказала Кристин, садясь в сендер.

Вик улыбнулся ей и завел двигатель.

Ежи подъехал к ложбине, когда наступила глубокая ночь. Звезды сияющей пылью рассыпались по небосводу, ярко светила луна. Он без труда отыскал место, где сошлись в смертельной битве люди и мутанты, остановил повозку на склоне холма у реки и дальше пошел пешком. Спуститься в ложбину на повозке не получилось, дорогу пересекал прямой и глубокий овраг. Он тянулся от реки к чернеющим впереди развалинам, поднимаясь за ними по крутому косогору на вершину противоположного холма, где стояла покосившаяся железная мачта.

Перебравшись через овраг, Ежи поспешил к развалинам. Ему почему-то казалось, что Владыку надо искать именно там. Он не мог понять почему, но, проходя мимо распластавшихся на земле мертвых мутантов, не задерживался и не смотрел на них, уверенный в том, что Баграта среди погибших нет.

Подойдя к развалинам, Ежи остановился лишь на мгновение, окинул взглядом древние здания и поковылял к тому, что стояло ближе к оврагу.

Секретарь представил, как может выглядеть оружие, пропахавшее широкую борозду в ложбине. Невольно сравнил его с гигантским стальным плугом, опустившимся с небес, срезавшим угол строения и часть стены. Что же тут произошло? Кто мог такое проделать? Вопросы один за другим возникали у Ежи в голове. Небесные платформы? Но тогда почему он видел, как две из них, объятые пламенем, полетели на юг? Ежи слышал гул и шипение, треск горящей обшивки… Кто-то по ним стрелял. И, возможно, этот кто-то пропахал глубокий овраг в ложбине. Неужели сам Создатель вмешался в ход битвы людей и мутантов?

Он вошел в подъезд. Ориентируясь на свет внутри здания, поднялся на два пролета по заваленной трупами мутантов лестнице и остановился на площадке, где слабо мерцал покрытый маслом катрана шлем Чембы – а там, где мутантский вождь, должен быть и Баграт.

– Владыка, – тихо позвал секретарь. – Владыка, это я, Ежи.

Донесся тихий стон. Ежи склонился над мертвым Чембой, ухватил его за плечо и с трудом оттащил в сторону.

– Владыка!

Баграт лежал на спине. Опустившись на колени, секретарь приподнял ему голову.

– Куда ты ранен?

Рубаха на Владыке была липкая от крови.

– Куда?

Снова раздался стон, Баграт часто задышал, вздрогнул всем телом и обмяк.

– Владыка! – воскликнул Ежи. – Нет, не умирай!

Подхватив Баграта за плечи, секретарь потащил его вниз по лестнице. Выбравшись в коридор, взвалил себе на спину и на дрожащих ногах медленно побрел к выходу из подъезда.

Обратный путь с раненым на плечах отнял у Ежи много сил и времени. Пот струился по лицу, заливал глаза, в позвоночнике саднило. Секретарь с большим трудом перебрался через овраг и вытащил потерявшего сознание Баграта. С хрипами, тяжело дыша, Ежи пополз к повозке, подтаскивая Владыку за руку.

Силы кончились, когда он ткнулся плечом в колесо. Манисы в упряжке тихо зашипели, развернули повозку и потянулись к людям на земле, плюясь раздвоенными языками, требуя кормежку. Немного отдышавшись, секретарь вцепился в повод, болтавшийся под плоской мордой одного из ящеров. Тот мотнул головой, Ежи приподнялся, ухватился за хомут и забрался мутафагу на спину. Опасаясь, что свалится обратно, соскользнул на животе к хвосту, согнул ноги и оттолкнулся.