Алексей Селецкий - Нелюдь

А парашют и все прочее – это уже дополнительно. Спецподготовка, особенности службы. Как и ручьи пота под противогазом, вонь реактивов и растворов, пыль командировок. Присягу давали? Устав читали? «Обязан стойко переносить…»

Хорошо хоть понятно, для чего все это. И без замполитов понятно. Помощнику командира по воспитательной работе лейтенант и сам мог бы многое объяснить. Если бы не две особенности. Первая – замполит не поймет и половины объяснений, вторая – неизвестно, есть ли у него, у воспитателя, трепача хренова, нужный допуск. Вполне возможно, что и нет. По крайней мере, ему о результатах работы лейтенант не докладывал.

А работы хватало. И действительно – по специальности, хотя и не совсем по той теме, которую взял в университете. Там он занимался отдаленными экологическими последствиями. Здесь – вскакивал среди ночи и летел туда, куда посылали. Выгружался из дюралевого брюха, командовал, выполнял приказы.

Непонятные, невиданные в этих местах и возникшие без причины эпидемии. Старые склады с позабытой хозяевами гадостью, которая выползла из проржавевших стенок и начала убивать. Или калечить. Или сводить с ума. Заброшенные полигоны среди степей или верблюжьей колючки. Подземелья, в которых не различишь, где кончается бетон и начинается каменная шкура планеты. Острова, на которых не гнездятся птицы. Берег, заваленный десятками трупов тюленей. Дохлая рыба. Дохлые мыши. Оскаленные трупы собак и кошек. Вонь, которую не могут сдержать никакие фильтры. Красные лампочки приборов. Дегазация, дезинфекция, дезинсекция, дератизация, дезактивация…

Специальный отряд быстрого реагирования на то, что может придумать и сотворить человек. А также на то, что в ответ ему способно появиться в природе. Какой-то любитель фантастики предложил название – «сталкеры». Можно, конечно, назвать и так. В Чернобыле, говорят, так прозвали разведку, бегавшую по четвертому блоку. Можно назваться, но не стали. Посмотрели фильм – тот же любитель кассету раздобыл – и передумали.

А парашют нужно еще сложить. Не тщательно, стропа к стропе, складочка к складочке – для прыжка его переуложат потом. Просто сложить, чтобы поместился в большую пятнистую сумку и при этом не запутался и не перекрутился. Тоже, между прочим, уметь надо.

Вроде бы все готово. Вычерчено, расставлено, произнесено. В середине поляны – аккуратный круг с вписанным в него треугольником. Хорошо, что не потребовалась пентаграмма, ее чертить сложнее, а чуть ошибешься – и лучше не начинать. Канавки рисунка заполнены осиновым углем, выцарапанные в темной лесной земле письмена – тоже. Костерок дымит, свечи в пластиковых бутылках горят ровно, не задуло их. Тоже важно.

Все? Все. Время подходящее. Это маленькие дети считают, что лучшее время для магии – полночь. Дети, старушки и создатели «ужастиков». Для настоящего мага и полдень может оказаться самым лучшим часом. Или три часа дня. Все зависит от того, что именно вы хотите получить. Или кого. Сейчас посмотрим, что получится, и получится ли вообще. До сих пор найденная на пыльном чердаке тетрадка не врала, все выходило как следует. Но раньше были мелочи – головную боль снять, свечку погасить, глаза кому-нибудь отвести, чтобы внимание не обращал… На этот раз нужно соприкоснуться с другим миром. Жутко. Но если уж заниматься такими делами, то всерьез.

Девушка на поляне подняла руки и произнесла длинное, странно звучащее слово.

И ничего не произошло.

Густые русые брови недоуменно изогнулись, чуть сдвинулись к переносице. Странно. В чем ошибка? Надо еще раз попробовать. И меньше внимания самому слову, не в нем суть. Чувствовать надо, что делаешь, лучше чувствовать. Все зависит от самого мага, а не от ритуала – об этом она уже прочитала. Чуть ли не на первой странице. Значит, нужно повторить.

Девушка сосредоточилась, попробовала посмотреть на все окружающее не так, как это делают обычные люди. Все смотрят глазами на то, что на поверхности. А нужно – изнутри себя на самую суть. Некоторые советуют глядеть на мир уголками глаз. От этого мало что меняется. Восприятие важно, а не глаза… Вот, вроде бы получилось.

В воздухе повисли светящиеся зеленоватые нити. Такие же, но другого оттенка, змеились по земле, переплетались, чуть подрагивали. Самый большой клубок, как и положено, слабо светился в центре круга. Часть зеленых паутинок бессильно колыхалась, отрезанная поблескивающей полусферой, выросшей из осинового угля. Нити сцеплялись, пробовали найти опору. Две или три протянулись к девушке, та привычным, почти незаметным даже для нее самой внутренним усилием создала вокруг себя такой же зеркальный купол. Защита. От таких зеленых канальцев большого вреда нет, но чуть-чуть помешать в работе могут. Лучше без них обойтись.

Теперь еще раз – Слово, и вместе с ним – все силы на зеленоватый клубок. Дотянуться своей волей, дернуть – и резко разметать в стороны.

Для постороннего наблюдателя ничего не произошло и на этот раз. Для того, кто умеет видеть все по-настоящему – нити полыхнули красным, клубок разлетелся разноцветным фейерверком. Тяжкая волна, словно эхо взрыва, покатилась по светящейся паутине от круга в лес, все дальше, дальше… Вернулась, заставив подпрыгнуть и заплясать даже самые толстые незримые канаты.

Не то, не то! Правда, в тетрадке не говорилось, как именно должен выглядеть результат, но на прорыв в иной мир, чем бы он ни был, происходящее мало походило. В середине треугольника – никого и ничего. Вообще после вспышки круг превратился в самое спокойное место поляны.

Натужно, страшно застонали деревья. Вроде бы ветра не было… А деревья шумят, скрипят, скрежещут. Одно взвизгнет – другое тут же охнет в ответ. Шелест какой-то в кустах. Земля подрагивает. И птицы, птицы – что они почувствовали?! Такой крик подняли, словно ко всем одновременно кошки в гнезда полезли!

Не кошки. И не в гнезда. Что-то ужалило в ногу. Еще раз. Еще, еще и еще. Крошечные лапки пробежались выше, за ними поспешили следующие. Девушка хлопнула себя по ноге, пригляделась… Муравьи! Десятки, сотни. Тысячи. Может быть, и десятки тысяч. Трава на поляне шуршала и колыхалась. Со всех сторон спешили маленькие упорные существа. Очень целеустремленно спешили. Кто является их целью – догадаться было несложно.

Скорее отсюда, скорее! Черт с ними, с вещами, с сумкой, с заветной и предательской тетрадкой! Из леса, в город, домой… На том месте, где минуту назад была тропинка, топорщился куст шиповника. В рост человека. За спиной тяжело ухнуло упавшее дерево, подскочило от удара. Взмахнуло напоследок раскидистыми ветвями. С довольным вздохом улеглось на второй тропе. Хорошая полянка, укромная, не видно ее за кустами и густым подлеском. Всего два прохода.