Бастион: Поступление - Владимир Атомный

остановиться — из роскошного автомобиля выходит девушка, в столь же эффектной форме “Бастиона”, только женской. Я понимаю, что не могу отвести взор от её небесной красоты. Глубокие озёра глаз манят и чаруют, тёмно-русые аккуратные брови словно росчерки пера. Я с замиранием сердца скольжу взглядом по контуру профиля под медленное течение секунд. Волосы по стандарту школы собраны в шишку и скрыты сеточкой, моё же воображение уже рисует этот гладкий и обильный водопад.

Вся суматоха перед входом из-за красавицы, уж не знаю, что это за предмет воздыхания для остальных, но я восхищён до глубины души! Ноги наконец обрели способность идти. Только собрался сделать шаг, как ухватил толику хрустальных нот — девушка обернулась и бросила на меня лёгкий взгляд. Её взор тут же метнулся на место, но я ощутил внутри пробуждение вулкана.

Наконец удалось войти. Старшая школа “Бастион” поистине олицетворяет монументальность — территория огромна, более квадратного километра. Тут и спортивный комплекс, и библиотека, и комнаты для кружков. Над всем этим высится учебный корпус, почти замок — Бастион. В современном стиле, без башенок и флагов производит мощное впечатление, эдакий волнорез черного цвета. Я был здесь несколько раз, пока шли экзамены, но до сих пор нутро трепещет.

Перед тем как войти, ещё раз оглядываю двор, только уже с высоты парадной лестницы. По бокам ряд флагштоков: знамя Империи Симфония, полотнище столицы — Ружияра и в конце — Бастиона. Здесь, на маслянисто-черном поле изображён средневековый шлем с острыми краями и крыльями, я бы даже сказал драконья морда. По коже пробежали мурашки, словно подул северный ветер — весьма подходящий школе штандарт.

Раздевалка с личными шкафчиками встречает теплом и уютом. Школа лишь внешне может отпугивать. Внутри же царит забота о воспитанниках, где отличительной чертой организации управления, служат традиции и власть учеников. Директор и глава преподавательского состава обладают правами не большими, чем Учебный Совет. Выделяя из классов самых ответственных и склонных к организации, ученики творят быт и суть, что меня, если на чистоту, особо не волнует — в управление не рвусь и на роль пай-мальчика не подхожу. Чур меня! Даже поплевать через плечо захотелось, но лишнее — я точно в учсовет не попаду!

На сегодня запланированы два мероприятия: приветственная речь и знакомство с классом. Я на память иду по коридору, поворот направо и лестница вверх. На втором этаже вновь коридор, где справа окна с видом на изобилующий зеленью двор, а по левую руку — череда раздвижных дверей в аудитории. Иду уверенно прямо, только вот коридор кончается. На стене слева — информдоска с путями эвакуации. С правой же — череда окон кончается, уступая место двери. Если в аудитории ведут раздвижные, ну или попроще, эта прям аристократическое полотно — шпон морёный под красное дерево, инкрустация иными породами, лак блестит так, будто маляр только ушел. Неожиданно дверь со всей массивной медлительностью открылась, в просвете виднеется столь же роскошная обстановка кабинета, из которого грациозно выходит недавняя красавица. Рядом четыре ученика, словно свита королевы. Наши взгляды встретились. Я чувствую, как растёт напряжение. Слова же, как назло застряли в горле от удивительной красоты девушки и её особенных глаз. Да и что говорить? Двое парней и пара девушек тоже молчат, все разные, но лица собраны и чуть суровы.

— Ты ко мне? — выпустили слова губы прекрасной незнакомки.

— Э-э, нет, — выговорил я. — Кажется заблудился. Мне нужно на Приветствие в актовый зал.

Веки девушки чуть приподнялись, очаровывая большими фиалковыми глазами.

— Нам тоже туда, пошли вместе.

Она говорит мягко, чарующе-приятным голосом. Я немного выпал из мира под впечатлением и девушке пришлось повторить. Один из парней, что заметно выше, а шириной плеч соперничает с дверьми, нахмурил брови. Итак грозный взгляд обрёл угрожающие тона.

— Ой, извини… спасибо большое! — выпалил я.

— Пошли, — спокойно ответила она.

Одно из правил предписывает обращаться только на “ты”. Однако находясь рядом со столь красивой особой, одёргиваю себя, порываясь “выкнуть”.

Идём по коридорам и переходам, впереди — Она. По левую сторону шагают две девушки, очень симпатичные и разные, как лед и пламя. Справа — парни. У меня вдруг появились догадки, что рослый это ответственный за спортивную деятельность школы, а второй, чей вид более скромен и ростом пониже меня, наверняка за научную сферу. Типичный ботан, разве, что очков не хватает, но в Бастион берут лишь со стопроцентным зрением. Стоп! Ладно с другими, но тогда само очарование и трепет сердца моего — председатель учебного совета?!

— Простите, — осилил обратиться я, — то есть, прости, а ты случайно не председатель?

Голова поворачивается и под сеткой качнулись обильные тёмно-русые волосы.

— Да, — вновь спокойный и ровный ответ. — Исинн Вероника, глава учебного совета школы Бастион.

Поражённо спешу произнести:

— О-очень приятно, меня зовут…

— Драй Матус, будем знакомы, — оборвала глава, безмерно удивляя.

— Но, откуда ты знаешь?! — удивлённо поинтересовался я.

— Лично курирую поступление в школу. Итак, — оповещает Вероника, — мы пришли.

Пока я утопал в мыслях и догадках, а глаза лицезрели, почти впитывали идеал девичьего образа, мы проделали значительный путь. Конечно, полностью его не запомнил, лишь несколько поворотов, коридоры и лестницы. Вот уже высятся створки входа в актовый зал, а там — гудящая на все лады и ноты толпа учеников, сверкающая льдинками на форме. Традиционно собрались все четыре группы, считая по году обучения: старших видно издали — рослые, лица собранней, разговоры ведут тихо и обстоятельно, хотя есть исключения, зато младшим завидуют сами бесы — основной галдёж оттуда.

Стоило Веронике войти, как зал утих. Мне посчастливилось идти вместе с ней почти до подиума. Взгляды учащихся грозят смолоть в порошок, ведь я — словно из окружения Вероники, а дело-то всего в том, что первогодки должны стоять перед подиумом, остальные же рассаживаются в кресла вокруг. Актовый зал невероятно огромен. Первогодки вроде именинников и поэтому стоят ближе всего к очам управленческого состава.

Вероника со свитой поднялась на трибуну, а я остался. Огляделся. Рядом стоит парень с неестественно чёрными волосами. Лицо простое и открытое, располагает к себе. Цвет глаз зелёный с примесями, вроде малахитового, средне широкий нос и слегка пухлые губы.

Как и все, он провожал взглядом мой путь в обществе Вероники, и сейчас продолжает разглядывать. Неожиданно на его лицо выскочила улыбка.

— Сапа! — представился черноволосый.

— Матус!