Максим Крылов - Макс по прозвищу Лис

— Если они высадятся на планету, в этом для нас тоже нет ничего хорошего... — Кору вывел на монитор нужные команды. На станции открылся десяток шлюзов, и всевозможный мусор полетел в космос, маскируя недостроенную станцию: теперь ее было невозможно разглядеть среди множества мелких отметок, да и визуально она была скрыта окраской и искажающим полем. — Внизу наши самки, детеныши.

— Именно так, — подтвердил наставник. — Там наши самки и детеныши. А волчата должны на ком-то точить свои зубы. Нам нужны сильные и умелые волки, а кто научит их храбрости и мужеству лучше, чем имперские десантники? Хорошие враги — мощные, умелые, жестокие и беспощадные...

— Но многие погибнут... — Кору перевел станцию в режим маскировки, снизил энергопотребление до минимума и теперь наблюдал за происходящим на орбите через разведывательные спутники, которые понемногу подтягивал к планете. Они были замаскированы под орбитальный мусор, и имперцы вряд ли смогли их обнаружить. — А волков и так не очень много.

— Погибнут слабые, а это благо для нас. — Таган откинул спинку кресла и закрыл глаза. Что мог сделать, он сделал, а все остальное — в руках Великого Волка. В конце концов, боевая орбитальная станция создавалась для того, чтобы не дать врагу уничтожить планету с орбиты, а не для войны в космосе. Врагов много, они сильны, но имперцы не собираются губить планету, а только посылают на нее десант, следовательно, формально Таган чист перед Советом. Потерять недостроенную станцию ни в коем случае нельзя — это станет огромной стратегической ошибкой, которая приведет к уничтожению всего клана. Допустить такое, особенно сейчас, когда они так близки к созданию новой породы волчат, мощных, могучих, умных, но главное — долгоживущих, недопустимо. — А те, что останутся, приобретут опыт, который станет для них бесценным: давно известно — самки, которые пили кровь своих врагов и рвали плоть чужих воинов, рожают самых сильных волчат.

— Я понял, наставник. — Кору переключил камеру на спутник, приближающийся к передовому линкору, и как раз вовремя: у того открылись люки, и десантные боты устремились к планете. На самом деле он не переживал за тех, кто находился на земле, а тихо им завидовал: шутка ли — схватиться с имперскими десантниками, лучшими воинами империи! Да за такое он был готов пожертвовать даже теплой должностью на орбитальной станции. Только Кору знал, что Таган его ни за что не отпустит на планету, поэтому придется наблюдать за происходящим из космоса, что, впрочем, не так уж плохо. Он подключил еще пару спутников и теперь имел устойчивую картинку того, что происходило на планете. А там творилось невообразимое: космические истребители расстреливали все на земле, что казалось им подозрительным, прежде всего стараясь взрывать здания и дороги.

Впрочем, вряд ли они могли уничтожить что-то еще: главное и нужное спрятано в пещерах и специально оборудованных бункерах на глубине больше ста метров. Волки не в первый раз встречались с имперским десантом и знали, чего от него следует ожидать. Не удастся десантникам уничтожить ничего из того, что по-настоящему дорого, — дороги легко ремонтируются, а поставить новые пластиковые здания не составит большого труда.

— Но тогда непонятно, зачем мы купили и смонтировали боевую станцию?

— Ответ прост. — Таган потянулся и закрыл глаза. — Если что-то пойдет на земле не так, мы всегда сможем вмешаться и изменить диспозицию. О нашем присутствии имперцы не знают, следовательно, наше нападение будет для них неожиданностью. Хуже, если мы начнем атаку сейчас, когда они готовы к ней, — тогда потеряем станцию и не нанесем врагу ощутимого ущерба. Понятно, волк?

— Да, наставник.

— Значит, ждем и молимся Великому Волку, чтобы он не оставил нас в беде. — Таган вздохнул. — Нам неизвестно, для чего имперцы сюда прилетели. Что им нужно? Не уничтожать же они нас прибыли! При желании они могли это сделать из далекого космоса, не приближаясь к планете. Так?

— В принципе они могли уничтожить нашу планету не раз... — Кору задумался. — Но оставляют нас жить из великой милости... или глупости. А в этот раз им определенно что-то нужно на поверхности планеты, иначе они вели бы себя по-другому...

— Вот и я так подумал. — Наставник задумчиво покивал. — Отправь сообщение на землю, пусть возьмут в плен хотя бы одного десантника Я хочу знать об их намерениях.

— Хорошо, наставник. — Кору набрал сообщение на кодированной частоте и отправил сжатым сигналом. — Готово.

— Тогда ждем результата. — Наставник закрыл глаза. — Пожалуйста, не беспокой меня по мелочам, я собираюсь поспать.

— Так точно. — Волк с уважением покосился на Тагана: сам он не смог бы заснуть в то время, как враг захватывает его планету. Он одобрительно усмехнулся и начал подводить новые спутники к месту высадки имперского десанта, чтобы запечатлеть все детали. Потом эту съемку будет смотреть весь Совет, чтобы определить, все ли было сделано ими правильно. — Я разбужу, если случится что-то неожиданное...

Макс по прозвищу Лис, невысокий парень с приятным, но малозапоминающимся лицом, тихо выругался. Пожалуй, единственное, что отличало его от других десантников, — только серые, умные глаза, которые Лис старался держать полуприкрытыми, при этом умудряясь видеть все, что происходит вокруг. Эту привычку он выработал еще в детстве, когда только начинал свою карьеру вора, после того как получил взбучку от старого грабителя, который взял опеку над беспризорным мальчишкой.

— Вор должен быть незаметным, — произнес Хруст, давая оплеуху. — Когда смотришь на человека, тебя запоминают. Глаза у тебя шкодливые и хитрые, если будешь ими шнырять туда-сюда, к тебе обязательно привяжутся копы, а каждый второй прохожий захочет дать тебе по шее. Лучше всего смотреть в землю или в сторону — тогда тебя не заметят. Глаза — это канал энергии, и, если ты на кого-то смотришь, ты словно посылаешь ему сигнал о том, что находишься рядом, а зачем это вору?

Макс запомнил его слова на всю жизнь, как и оплеуху, подчеркнувшую глубокий смысл сказанного, и больше никогда не смотрел людям в глаза, не показывал своего ума и вообще делал все для того, чтобы его не замечали. Зачем? Можно иметь все, и никто этого знать не будет, а значит, не отберет. Вот и сейчас он сидел на стандартной армейской койке и тихо матерился, при этом его никто не замечал — он словно растворился на фоне серой корабельной действительности.

Думал он и на самом деле неплохо и обычно находил нестандартное решение любого вопроса, потому что знал: ловят тех, кто типичен, а не похожих ни на кого воров не может поймать никто. Копы мыслят стереотипно, да и зачем полицейским мозги, если девяносто девять процентов воров действуют стандартно?