Виктор Ночкин - Хозяева руин

Волки исступленно мчались облезлой серой лавиной, подвывали и взрыкивали на бегу. Та самая Дикая Охота, о которой в старину рассказывали легенды… И тут стая вылетела к лагерю мародеров, где ее встретили выстрелами. Двое волков, прошитые пулями, покатились в траве. Еще нескольких нашпиговали дробью, и запах свежей крови, боль от ран и новый грохот окончательно разъярили зверей.

Гоша, наблюдая в бинокль, как носятся по поляне люди и звери, поймал себя на том, что улыбается. Вот двое мутантов выгнали из кустов бородатого мужчину, который только что разрядил в них дробовик и теперь бестолково отмахивался прикладом, вот раненый зверь шарахнулся прямо в костер и, взметнув тучу пепла, слепо вертелся и прыгал на углях… а уж как вопили бабы! Их визг доносился даже сюда. Смех, да и только… Гоше нравилось ощущать себя вершителем чужих судеб, свысока глядящим на этих жалких людишек. А они и не подозревают, кому обязаны сегодняшним развлечением!..

Но рано или поздно всему приходит конец, даже такой веселухе. Мародерам удалось уложить пяток волков, остальные отступили. Рыча и огрызаясь, мутанты сбежали. А бродяги еще долго не могли прийти в себя. Они столпились на поляне, настороженно водили стволами, прицеливаясь поочередно в каждый растрепанный куст, который шевельнет ветром, осторожно тыкали сапогами дохлых зверей. Потом, наконец, убедившись, что стая сбежала, немного успокоились и занялись делом: перевязали укушенных, собрали разбросанные по поляне шмотки. Вот и все – они уходят. Точно, как рассчитал Гоша. Конечно, кому охота оставаться в таком месте, где могут напасть волки. О взрывах, предшествовавших нападению, они и не вспомнят. А даже если вспомнят, какая разница? Теперь для них эта поляна – «плохое место». Все неудачники жутко суеверны!

Гоша опустил бинокль и перевернулся на спину. Небо было голубым и чистым, белые облака лениво ползли к Житомиру, а там, над руинами, повисло серое марево. Почему-то над городом всегда дымка. Испарения какие-то, что ли? Гоша о подобных вещах не задумывался. Его это не касалось. Он просто глядел на облака, не замечая их. Он думал о важных вещах: о том, как он, Гоша Кравцов, ловок и удачлив. О том, что мародеры, на которых он натравил волков, – тупые уроды. О том, что такова жизнь нового мира – Мира Выживших. Тупые уроды вечно в проигрыше, а ловкие парни торжествуют. Главное – точный расчет. Гоша частенько размышлял о подобных предметах, и ему никогда не надоедало. Он бы и сейчас повалялся еще под медленно плывущими облаками, но пора было выдвигаться к Житомиру.

Он снова направил бинокль на лагерь доходяг. Все в порядке. Костер не дымится, туши мутантов и брошенное тряпье валяются там и сям. Мародеры смылись. Сейчас они бредут где-то далеко отсюда и скучно жалуются друг другу на непруху. Волки тоже сбежали, действие пыльцы синих цветов схлынуло, мутанты зализывают раны и недоумевают, что же это с ними случилось. Итак, дорога свободна, можно идти.

Точный расчет не подвел – по дороге к окраине Гоше не попалось ни одной живой души. Ни волков-мутантов, ни мародеров. Мертвый город встретил его молчанием. Лес побывал здесь и отступил, оставив повсюду следы своего смертельного присутствия. Тихонько шуршал ветер в выбитых окнах да шелестела листва на опутавших здания побегах-мутантах. Гоше даже захотелось топать погромче, чтобы прогнать тишину, но этого делать, конечно, было нельзя. И он шагал аккуратно, на перекрестках оглядывался, высматривая, не покажется ли кто-то на пустынной улице, зверь или человек.

И дождался! Когда пересекал очередной перекресток, вдалеке мелькнули приземистые силуэты. Волки? Неужели те самые? Но звери перебежали открытое пространство и скрылись за углом. Гоша поправил автомат на груди, чтобы рукоять удобнее ложилась под ладонь, и зашагал дальше, прислушиваясь и приглядываясь. Перед тем как выйти на перекресток, он долго ждал. И, как выяснилось, не зря: сквозь шепот листвы проступил негромкий топот мягких лап, коротко проскулил волк…

– Мстить, что ли, надумали? – вслух негромко произнес Гоша. – Или попросту считают меня добычей? Ничего, мы еще поглядим, кто здесь охотник, а кто жертва.

Он перешел к углу здания и притаился в груде зелени, сползающей по стене. Плечо коснулось облупленной штукатурки, а перед носом противно закачался тоненький странно темный листок. Гоша оборвал его и поднял оружие. Ствол автомата пополз вдоль пустой улицы, выискивая цель. У Гоши хватит терпения, а у волков – нет.

Так и вышло. Несколько зверей протрусили из-за поворота на дальнем перекрестке, и Гоша накрыл их одной очередью, когда передний почти достиг середины проезжей части. Визг, рычание, отчаянные прыжки среди пуль, высекающих искры из асфальта… волки с воем умчались, оставив на дороге издыхающего собрата. Мутант слабо подергивал лапами в кровавой луже, которая быстро растекалась под ним. Несколько сорванных ветром листочков прилипло к окровавленной шерсти…

– Порядок, – удовлетворенно сказал сам себе Гоша.

Он выбрался из сплетения веток и на всякий случай направился в обход. Обогнул облепленное ползучими побегами здание и остановился: следующий дом был полностью разрушен, и гора обломков перегородила проезжую часть. Среди пластов сырой штукатурки, изуродованных балок и прочего хлама уже пробилось несколько древесных стволов. Они прогрызли путь к солнцу и теперь тянулись чахлыми искривленными веточками из-под завала. Гоша не стал лезть через эту преграду, а обошел по соседней улице. Когда проходил мимо перекрестка, на котором подстрелил волка, с удивлением обнаружил, что туша пропала.

Это заинтересовало Гошу, и он вытащил бинокль. Приближаться к тому месту не хотелось, но посмотреть получше не помешает. Лужа крови была на месте, но ни дохлого волка, ни следов, которые указывали, в каком направлении его уволокли, Гоша не высмотрел.

Странно это. Было бы нормально, если бы дохлого собрата растерзали другие волки. У этих тупых тварей хватит глупости, чтобы снова сунуться на то место, где застрелили одного из них, но они не могли сожрать собрата так быстро. Если бы уволокли – остались бы кровавые разводы на асфальте вокруг лужи. У волка не хватит сил поднять такой вес, он может только тянуть по мостовой волоком… А дохлятина исчезла бесследно…

Гоша взялся за автомат и быстро зашагал к своей цели. Что бы ни происходило в мертвом городе, ему не хочется это знать. Скорее добраться на место, взять, что нужно, и валить отсюда. Больше он не рисковал выходить на открытое пространство, держался тени и пересекал улицы быстрыми перебежками – и всякий раз перед броском с минуту прислушивался. Но ничего подозрительного не было заметно, даже волки куда-то пропали…