Андрей Нибаров - Агрессор

Нейрошлем стал еще дальше, чем был. Баталов вопросительно взглянул на бластер. Красный. Ну что же ты, друг? Хочешь остаться здесь? Чтобы тебя и еще одного бравого парня занесло листьями?

Джорба стремительно приближался. Расстояние до цели – два метра. Олег озирался, но никого не видел. Сканер не ошибался. Баталов вскинул голову. Дикарь сидел на ветке ближайшего дерева. От неожиданности землянин на автомате выхватил из кобуры бластер.

– Спускайся, твою мать! – Ствол BL-0,8 смотрел на местного Тарзана. – Видишь, красный? Он очень злой на твой нож! Ты должен отдать его и спуститься, иначе я выпущу огонь!

Олег не спрашивал, почему дикарь напал на него. Здесь все нападали друг на друга. Это Крикк, а не комфортабельная Аламея. Здесь перерезать горло в лесу, словно поздороваться.

– Ты понимаешь меня? – При имплантации специалисты Межпланетного центра обеспечивали дикарей Крикка коммуникаторами, а значит, автоматической системой голосового перевода с местного языка на русский и английский. По крайней мере, должны были это сделать по инструкции. – Я больше не стану сдерживать огонь! Тебе будет очень больно! Мой бластер очень зол!

– У тебя глаза гучарро, – произнес сидевший на ветке.

– Что? – Баталов посмотрел на экран коммуникатора, который перевел только часть фразы. Слово «гучарро» в словаре отсутствовало. – Я – Олег, человек с Земли.

– Яд бородавочника, – сказал дикарь. – Теперь ты не Олег, ты – гучарро.

– Поэтому ты решил меня убить?

Дикарь задумчиво переложил нож из левой руки в правую.

– Гражданин Джорба, сдайте оружие и спускайтесь с дерева! – Олег тряс бластером, теряя терпение. – Не для того вам выдали паспорт, чтобы вы вырезали его из себя в антисанитарных условиях. Марш с дерева! Вас эволюционируют, суки, с самого рождения, сколько топлива сожгли, а вы, твари неблагодарные, экспериментируете с ядами. Бросай нож! Или я отгучаррю тебя, тупая ты скотина, прости меня, Крэмберг!

Неожиданно Джорба убрал нож в кожаный чехол. Потом снял ножны вместе с поясом, бросил их к ногам гучарро. Инструктор убрал бесполезный бластер, подобрал пояс, отступил на шаг назад.

Спустившись с дерева, гражданин Джорба встал на колени. Заведя руки за спину, наклонил голову. Не иначе, приготовился к смерти.

– Почему ты решил, что я убью тебя?

Абориген-фаталист молчал.

– Зачем ты тогда спустился?

По щекам Джорбы потекли слезы, при этом лицо дикаря оставалось спокойным, даже строгим.

– Гучарро убивает, – произнес он. – Не может не убивать. Всех.

Сдался ему этот гучарро. Землянин достал нож дикаря из чехла. По сравнению с ним купленный нож, пусть и боевой, выглядел игрушкой. Нож дикаря завораживал своей суровой красотой. Ощущением опасности, угрозы. В грубых очертаниях скрывалось нечто, что подействовало на Баталова словно наркотик. Желание пустить лезвие в дело пришло незаметно, исподволь. Олег почувствовал тяжесть первобытного клинка, его дикий дух. Ничем не прикрытое, незамутненное желание господства, блеск первородной силы. Вызов. Нож вызывал на бой, ему нужна была кровь. Сила и опасность. Один на один, без ограничений цивилизации. Упиться кровью…

– Гучарро будет убивать, пока не убьет самого себя, – сказал Джорба.

Олег вздрогнул. Он забыл о пленнике.

– Я не собираюсь лишать тебя жизни, – сказал землянин, убирая нож. – Я конфискую его. Взамен вы получите виброножи с допуском. Все охотники всех племен получат виброножи.

«Хотя тогда вы все с голоду загнетесь», – подумал Баталов.

Можно было установить посреди леса сотни две списанных белковых синтезаторов с порционной раздачей. Одноразовые стаканы и тарелочки. Или, если не мелочиться, провести вокруг планеты пару-тройку трансконтинентальных пищепроводов – автономные молекулярные репликаторы повышенной прочности.

– Гучарро спасет только Шлем силы, – сказал Джорба.

– О каком шлеме ты говоришь? – насторожился Олег.

– Раз в пять лет лучшие войны Крикка бьются за него насмерть.

Баталов понял, что дикарь говорит о какой-то штуке местного поклонения. Естественно, откуда Джорбе знать о нейрошлеме «Трояна».

– Мне нужно противоядие от гучарро, – сказал Олег. – От бородавочника. Ты сам говорил. Слышишь меня?

Джорба как-то странно посмотрел на землянина. «Как можно быть таким глупым?» – говорил его взгляд.

– Гучарро будет убивать, пока не убьет себя сам, – вновь произнес дикарь. – Легче руками вычерпать реку, чем остановить демона.

– На кой черт мне тогда ваш Шлем силы, если я демон?

– Он сделает высоколобых твоими рабами. Крикк будет принадлежать тебе.

– Они что – ваши враги? – спросил Баталов. Похоже, он зря терял время. За противоядием нужно обращаться к производителю яда. – Вставай, ты проведешь меня к высоколобым.

Дикарь не шелохнулся.

– Вижу, что враги. Вставай, высоколобые украли у меня Шлем Крэмберга. Я намерен его вернуть.

Услышав имя покровителя пришельцев, дикарь взглянул на человека со звезд с еще большим сожалением. Шлем Крэмберга. Джорбу всегда поражала самонадеянность землян. Крэмберг был великим богом, но самым маленьким здесь. Пришельцы вгоняли под кожу куски железа, поднимали над деревьями машины, смотрели в говорящую воду, но от этого Крэмберг не становился больше. Объяснять землянам, что в мире бисера могут стоять скалы, было бесполезно, но Джорба все же рискнул.

– Крэмберг – капля на раскаленном лице Язурга, – сказал он.

Баталов чуть не врезал дикарю между глаз. Ничего толком не могут объяснить! Зад не оторвут от земли без стихов! Мозгов у тебя капля!

Над деревьями возник шелест ионных двигателей, к ним приближался флаер.

– Вставай! – рявкнул Олег. Времени разбираться в назначении Шлема силы не было. – Я приказываю тебе!

Ни воротника, ничего, за что можно дернуть, а таскать мужика за волосы это, согласитесь, как-то по-женски… Олег отвесил Джорбе пинка.

– Тебе нужен Шлем силы, – твердил тот.

Они попали в зону действия спутниковой системы навигации. Джорба, увлеченный сравнением Шлема силы и Шлема Крэмберга, не обращал на землянина внимания.

«Выбирайся сам». – Баталов побежал прочь из-под всевидящего ока GPS.

Когда стальной нейрошлем опустился на голову Крэкка, обволакивая, смыкаясь на скулах, молодой дикарь чуть не задохнулся от ужаса. В первые мгновения он остолбенел. Рядом дымился в изорванной броне железный человек и… голос. Он возник суровый и властный. Нечеловеческий. Крэкк сразу же почему-то понял: к нему взывает могущественный дух, возможно, сам Крэмберг. Дикарь попробовал сдернуть шлем, но тот сидел плотно, словно прирос к голове. Дух взывал к Крэкку не со стороны, его голос рождался прямо в ушах: