Георгий Беклемишев - Миллионы лет в никуда

— Знаете, старейшина мне как-то рассказывал, что раньше было множество людей, — неожиданно начала она говорить нам. — Их было так много, что они жили на каждом уголке планеты.

— Разве такое возможно? Это же сколько людей должно быть? — спросил я её, но такого ответа не ожидал получить, по крайней мере, на тот момент для меня это было неожиданностью и чем-то нереальным.

— Старейшина рассказывал о двадцати миллиардах людей.

— Бред всё это, — неожиданно вступил в разговор Килли. — Такое просто не может быть.

Я с ним был согласен в тот момент. Для меня эта цифра была слишком большой, невообразимо огромной. Я и думать не мог, что столько людей может жить в один момент в целом.

— А я верю старейшине, — возразила Элис.

— Не будем спорить из-за ерунды, сейчас важна наша сплочённость, — констатировал факт Килли.

Пусть моя настоящая семья и умерла, но эти двое для меня были самыми близкими из всех остальных. Я был знаком с ними с самого детства, в принципе, как и с остальными из последних двух поколений. Хотел бы я вернуться в то мирное время, но слишком поздно.

В любом случае, мы решили вернуться в деревню. Элис и Килли пошли по своим делам, а я же решил напоследок заглянуть в свой дом. Он был на окраине нашего поселения.

Пока я шёл к дому, я думал над тем, что может быть дальше. Мои мысли были слишком оптимистичны, реальность оказалась куда более жестокой. То, что нас ждало, было для меня чем-то новым. Хотелось бы сказать, что с хорошей стороны, но это не так. Когда я дошёл до дома, то увидел около двери Геста. Он стоял и явно ждал меня.

— Меня ждёшь? — спросил я, подойдя к нему.

— Да, ты как раз вовремя.

— В чём дело?

— Я хотел поговорить с тобой об нашей миссии.

— И что же ты хотел обсудить? — поинтересовался я у него, между тем, открыл дверь и пригласил его зайти.

Гест был из последнего поколения, как и я. Из всех остальных, он был самым странным. Очень скрытным и недоверчивым. Всегда предпочитал делать всё в одиночку и ни на кого не полагаться. Меня это не волновало, ведь это было его дело. В любом случае, было странным, что он сам хотел поговорить о чём-то. Когда мы вошли и уселись в креслах, он продолжил говорить:

— Я хотел бы узнать, что ты думаешь о ней.

— Что думаю? — пробормотал я себе под нос, а меж тем задумался, что я и вправду думаю о ней, после чего сказал ему, как есть: — Я думаю, что мы должны выполнить нашу миссию, во что бы то ни стало, ведь от этого зависит будущее нашего рода.

— Значит, тебя волнует будущее всех этих людей? — спросил он, смотря прямо мне в глаза.

В тот момент я, не задумываясь, ответил утвердительно, сейчас же я задумываюсь над этим вопросом всё больше и больше. Тогда я не видел всей картины. Какими же эгоистами мы были, каким же дураком был я. Если бы я послушал его потом, а лучше бы во время того разговора. Если бы я просто призадумался над его словами, быть может, всё обернулось бы по-другому. Я так сожалею, но мои поступки от этого не исчезнут.

— Понятно. Скажу напоследок тебе одно, — сказал он, вставая с кресла и направившись к выходу. — Жизнь одного не стоит жизни большинства.

— О чём ты? — непонимающе спросил я его тогда.

— Придёт время, и ты поймёшь, о чём я говорю.

После того, как он ушёл, я просто осматривал всю комнату. Этот дом был полон моих воспоминаний, но пришёл я в него не из-за этого. В нём была вещь, которую я был обязан взять с собой. Это был медальон, который достался мне от матери. Это единственная вещь, которая напоминает мне о ней. Пусть я и не запомнил её лица, но этот медальон не даёт мне забыть. Это всё, что я хочу взять с собой в наше путешествие. Раньше я его не носил с собой, но теперь он будет со мной, что бы ни случилось.

И вот мы стоим на главной площади, вместе со всеми сельчанами: я, Килли, Элис, Клинтон, Джонсон, Лиара, Кейт, Джейкоб, Макото, Мэри, Миранда и Гест. Все двенадцать избранных, которые должны спасти будущее целой расы. Все возлагают на нас большие надежды.

И вот Нерзу нажимает на кнопку и портал открывается. Путь к спасению открыт, и никто не знает, что нас ждёт впереди.

Возможно, нам не стоило открывать эти врата. Быть может, всё это бессмысленно. Хотя, нет, смотря сейчас, я понимаю, что всё это не имело смысла. Всё, что мы с собой несли — это знамя разрушения.

Врата были открыты. Всё, что оставалось — это войти в них. О чём думали другие избранные? О чём думали жители? Жители, скорее всего, думали о возможности. Возможности продолжения нашего рода. Их нельзя ни в чём винить, ведь инстинкт продолжения рода естественен. Лишь потом я узнал, за что я могу их винить, так же, как и двоих избранных.

Их глаза полны надежд, они верят в нас и в нашу миссию, я тоже в тот момент верил во всё это. Наверное, не стоило так цепляться за неё. Я и по сей момент так же думаю. Столько сожалений.

— Как думаешь, что нас ждёт за вратами? — неожиданно спросила меня Элис.

— Не знаю, но уверен, что что-то невероятное, — воодушевлённо ответил я, посматривая на врата.

В тот момент я и подумать не мог, насколько был прав. Я видел всё новые и новые вещи, доселе мне неведомые, доселе мне незнакомые. Я узнал множество вещей, которых не знал, но на всё потребовалось время. Впрочем, его у меня было достаточно, но что будет дальше, я не знаю, ведь они стоят передо мной и их намерения не чисты. Я не знаю будущего, в то же время знаю, но всё равно я не смог ничего исправить, как и говорил тот старик. Хоть я и не знаю, кто он, но всё же он был полностью прав. Неужели это наше проклятие? Наша судьба? Мы не способны этому сопротивляться, не способны хоть что-то изменить, а ведь я так надеялся.

Пожалуй, вернёмся к тому моменту, когда врата открылись впервые.

— А ты как думаешь? — поинтересовалась Элис у Килли.

— Возможность.

— Возможность? — переспросила она его.

— Да. Возможность продолжения нашего рода.

Пусть я и был с детства знаком с Килли, но на тот момент я его, оказывается, совсем не знал. Его мотивация, его мысли, всё это было лишь миражом для меня. Реальность оказалась совсем другой, в отличии от того, что я знал и думал. Хоть я его сначала и не мог понять, но сейчас понимаю, как никто другой. Так хочется его увидеть снова, как и всех остальных. Особенно Элис. Пусть я её недавно и видел, но она не видела меня. Что было бы, если бы я открыл ей всю правду, открылся перед ней? Смогла бы она принять меня? Смогла бы полюбить меня таким, какой я есть? Я думаю об этом даже в такой момент. Даже при всём этом, я не знаю, какую Элис я полюбил. Ту, которая была на моих руках? Или ту, которую знал до начала всего этого? Не знаю.