Корова по имени Солнце - Василий Головачёв

Красавцем майор не был, но улыбался приятно, показывая ямочки на щеках, смотрел на собеседников карими глазами прямо и открыто и ни при каких обстоятельствах не позволял себе вспылить или разозлиться.

У него была красивая шевелюра светлых волос, но никаких новомодных причёсок Станислав не носил, в отличие от многих сослуживцев, нередко украшающих головы тату-узорами или гребнями самых фантастических форм. И, судя по разговорам женского контингента ЦЭОК, девушкам он нравился.

Второго октября он прибыл на Плесецкий полигон, где майора познакомили со спецназовцами, которые были назначены в группу обеспечения безопасности солнцехода.

Всего в отряд вошли семь человек, включая и Станислава. Двух офицеров он знал лично: Олега Остроумова и капитана Симона Звягинцева. Оба работали с ним год назад на Меркурии, где строилась российская станция. Но молодые, как и он сам, парни с «Ведущим сквозь пламя» знакомы не были, и всю группу провели по отсекам модуля, по сути представлявшего собой космический корабль с улучшенной защитой, управляемый новейшим кванком по имени Победитель.

К этому времени в мире произошла третья техническая революция, основанная на создании материалов с заданными свойствами – их часто называли «жидким металлом», – что позволяло строить сооружения в космосе любой сложности, да ещё и пользоваться технологиями 3D-печати. Стали применяться и технологии параметрического дизайна и фрактального выращивания, что сказалось на геометрии космических объектов. «Ведущий сквозь пламя» выглядел как своеобразный кентавр, имеющий торс, а вместо ног – четыре «плавника», поддерживающие сложный корпус. И при этом он был невероятно красив, вызывая дрожь восхищения и удивления у зрителей, не понимающих, как такое сооружение размерами с авианосец может казаться совершенным.

Внутренние интерьеры солнцехода в общем техническом предназначении были Станиславу знакомы. Он летал на всех видах транспорта, в том числе на баржах, доставляющих полезные ископаемые с астероидов (одним из самых ценных видов был обыкновенный лёд), на яхтах и на военных кораблях от корвета до эсминца и крейсеров, имеющих все удобства для экипажей, а не только для пассажиров. Российские суда строились с учётом комфортной работы для всех людей на их борту, и практически все внутренние интерьеры космических сооружений России мало отличались друг от друга.

Тем не менее Станислав и его бойцы обследовали солнцеход «от киля до клотика» – по образному выражению старпома «Ведущего сквозь пламя» Ивана Пархоменко, чтобы знать все его скрытые особенности. После этого майора подсоединили к сети интеркома модуля, и Станислав мог общаться с экипажем солнцехода, с начальником экспедиции доктором астрофизики Сулейменом Ковальчуком и с капитаном «Ведущего» Германом Твердохлёбовым. А в обстоятельствах форс-мажора Дергачёв имел право брать управления модулем на себя.

Торжественных проводов не планировалось. Экспедиция собиралась не ради «торжества лагеря ШОС в деле покорения космоса», а для решения конкретной задачи. Но эта задача касалась всех жителей Земли и Солнечной системы, поэтому ею заинтересовались многие космические структуры разных стран. В ЦЭОК стало известно о подготовке индийской и китайской экспедиций, и президент России дал указание поспешить.

«Ведущий сквозь пламя» стартовал с Плесецкого космодрома в двенадцать часов по местному времени. Космические корабли давно перестали пользоваться химическим топливом, используя антигравитационные технологии, и старт модуля не произвёл среди редких провожающих особого впечатления. Обменявшись репликами, Лаврентий Ким и Михаил Топелиус вернулись в центр управления.

– У вас нет настроения, Лаврентий Палыч? – заметил полковник, когда оба зашли в кабинет директора.

– Конечно нет, – буркнул Ким. – Не могу представить, кто может откачивать солнечную плазму такими темпами и зачем. Это какие же могучие технологии должны иметь инопланетяне?

– Инопланетяне ли, вот вопрос.

– А у вас есть другие варианты?

– Нет.

– Может быть, мы ошибаемся, а на деле проявился какой-то ранее неуловимый эффект? И никаких зелёных человечков нет?

– Хотелось бы верить, – вздохнул Топелиус.

Дневная звезда, как принято называть Солнце, тяжелее Земли в триста тысяч раз. Несмотря на гигантское гравитационное поле, делающее внутреннее ядро Солнца достаточно плотным, плотнее любого металла, вследствие огромных размеров оно остаётся газовым шаром. Поэтому Солнце и другие звёзды, в общем-то, не имеют твёрдой поверхности. То есть поверхность Солнца – это свет. Но люди привыкли пользоваться привычными стандартными терминами и назвали «поверхностью Солнца» его фотосферу, где фотоны, испущенные из ядра звезды[5], начинают двигаться свободно, не завихряясь в более плотные ячеи и гранулы. На этом ярком сетчато-ячеистом фоне хорошо видны отдельные пятна, сравнимые по размерам с Луной, а то и с Землёй, и группы пятен с температурой на двести-триста градусов Цельсия меньше температуры фотосферы. Именно к ним в первую очередь и начали присматриваться земные астрономы, а затем и члены экспедиции, получившие предварительные расчёты земных институтов.

«Ведущий сквозь пламя» вышел на орбиту вокруг Солнца через пять дней после старта. Для военного фрегата на это потребовалось бы всего три часа, но модуль не предназначался для гонок по Солнечной системе. Максимальная скорость, которую он мог набрать, равнялась половине скорости света.

На Меркурии решили не садиться. Станции, работающие на поверхности этой ближайшей к светилу планеты, ничего особенного в его поведении не отметили и подсказать какие-то ориентиры для базовой точки на орбите не могли. Капитан посоветовался с начальником экспедиции, какую высоту занять, и модуль подлетел к Солнцу ближе, чем на два миллиона километров, окунувшись в его хромосферу. С этой высоты пятна на поверхности звезды были видны прекрасно.

Первыми же исследовать решили группы пятен ближе к Южному полюсу Солнца, имевшие вид следов пуль, оставленных на шаре неким гигантским пистолетом.

Если температура поверхности на светиле, со всеми оговорками, равнялась почти шести тысячам градусов Цельсия, то температура хромосферы достигала миллионов градусов, что следовало учитывать при манёврах и при включении систем датчиков, анализирующих все параметры Солнца.

Так как модуль имел и зал визинга, позволяющий восторгаться космическими панорамами, двери в него не закрывались ни днём, ни ночью. Во время полёта им пользовались все члены экспедиции, и Станислав тоже не раз посещал этот небольшой зальчик с исчезающими стенами, хотя мог наблюдать за пространством, не выходя из каюты. Но масштаб видеореальности в зале был другим, что ценилось больше. Во всяком случае, вид Солнца с расстояния всего в одну двадцать пятую от меркурианского радиуса[6] действовал на зрителей так, что им хотелось долго любоваться картиной, уютно сидя в креслах недалеко от бара.

«Ведущий сквозь пламя» завис над «следами пуль» и послал вниз беспилотник, имевший такую же полевую защиту, что и сам модуль. Слово