Николай Грошев - Дыхание Зоны

Плохо только, что здесь. Эти стены помнят слишком много плохого. Они пропитаны кровью и смертью. Той, зряшной кровью и смертью, что никому не принесла выгоды. Пролитая зря. Умершие зря. Ему всегда было не по себе в этом месте. Как правители прошлого могли позволить себе такую непростительную ошибку как пустая растрата людского ресурса? Убийство само по себе, не несёт ничего кроме ненужных финансовых потерь. Труп принесёт копейки, живой человек способен сделать миллионы, для тех, кто будет руководить им. А тут…, идиоты. Они уничтожали то, что не умели использовать. Были слишком тупы, для своего уровня. Вот Конус, он такой же. Что бы использовать людской ресурс в полной мере, нужно быть гораздо умнее тех, кто испачкал эти стены лишней кровью. Как жаль, что в этих стенах такой человек появился так поздно! Такие гигантские суммы были потеряны из-за ошибок прошлых хозяев этого места. Что ж, теперь всё изменилось…, пока ещё меняется. Годы пройдут, прежде чем он забудет, что всё это памятник бездумному, зряшному расходу ресурсов и надгробная плита над теми финансами, что были безвозвратно потеряны. Долгие годы…

Араб двинулся вперёд по коридору, вновь непроницаемый и холодный, хотя ему и было грустно. Он не любил это место. Кремль всегда вызывал в его памяти совсем неприятные воспоминания…

– …Таким образом, артефакт А-75 более известный как "Собачья пасть", совершенно не пригоден для создания более-менее компактного ручного оружия. – Парень в белоснежном халате, мужественно выпрямился, и аккуратно расправил складки халата на груди. – Я даже скажу больше… Ой! Что вы делаете?!

Парень выпрямился на своём стульчике ещё сильнее и теперь шокировано хлопал глазами. Он не мог поверить, что на стекле очков у него прилип кусочек разжеванной бумажки, выпущенный из бумажной же трубочки. Но, больше всего, он не мог поверить, что плюнул в него этой бумажкой, его единственный слушатель в очень дорогом костюме-тройке, сейчас сидевший напротив и со скучающим лицом жующий очередной «снаряд».

– А? – Рассеянно спросил человек в костюме и поднёс трубочку к губам. Прищурился, тщательно целясь. Парень в халате пригнулся. Кусочек белой бумажки пролетел мимо. – Какая жалость…, промахнулся. Простите, вы не могли бы не шевелиться? Знаете ли, трудновато попасть, когда вы всё время крутитесь.

Парнишка профессорской внешности возмущённо открыл рот. Сказать ничего не успел – поперхнулся и малость закашлялся.

– Ур-ра! Точное попадание!!! – Просветлел лицом слушатель. Улыбаясь во весь рот, он поудобнее развалился в мягком кресле, являвшемся частью весьма роскошных личных апартаментов профессора.

Профессор, в это время усиленно кашляя, согнулся пополам. С полминуты кашлял. Выпрямился. С твёрдым намерением разразиться нецензурной руганью, которую не любил и к которой, даже в юношестве прибегал крайне редко. В тот же миг, с детства хорошо воспитанный профессор, передумал ругаться. Совсем как-то передумал.

Слушатель держал в руках уже не бумажную трубочку. Прикрыв один глаз, высунув кончик языка, он с искренним азартом целился в лоб профессора, маленьким симпатичным пистолетом типа «берета».

– Так, когда вы говорите, дорогой мой профессор, вашими трудами мы получим первый рабочий вариант ручного оружия на основе "Собачьей пасти"?

– Хр-р-р… – Несчастный учёный человек младых лет, мгновенно пропотел. С трудом ему удалось выдавить из себя. – Три месяца, господин Велес. Всё будет в лучшем виде.

– Да? Правда? – С видимым сожалением, Велес опустил пистолет и грустно так добавил. – Значит, я вас сегодня не убью? Какая, знаете ли, жалость! Точно сможете сделать?

– Д-да.

– Знаете дорогой мой Франкенштейн. – Профессор поморщился, услышав своё нелюбимое и немного жутковатое прозвище, но, принимая во внимание, что он воспитывался в приличном обществе, скромно промолчал. – Я вас почти люблю. Нет, серьезно. Стоит мне зайти к вам, и вы обязательно обрадуете меня очередной сумасшедшей, но просто гениальной идеей. Вот хотя бы эта "Собачья пасть": поразительно Франкенштейн, просто поразительно! Я ведь всегда считал, что из этой затеи совершенно ничего не выйдет! Но вы так уверенно говорили, так убедительно заверяли меня в своей полной готовности создать для нас очередное маленькое чудо, что я всей душой поверил в вас. И скромно уступаю вашей просьбе, создать это чудо всего за каких-то два месяца!

– За три. – Слабо пискнул профессор.

– Что? – Велес поднялся на ноги и почти ласково улыбнулся профессору. – Вам видимо нездоровится, дорогой мой друг. Что-то вас совсем не слышно. О! Да вы весь пропотели! Кстати, возможно вас это немного развеселит и ваша хандра пройдёт. Лиза совсем недавно смогла получить настоящего зомби! Представляете? Давайте пойдём вместе и посмотрим на это удивительное достижение науки. Зайдём внутрь клетки, посмотрим на него поближе: может, вы отпустите пару замечаний. Вы главное, не бойтесь – его вчера покормили…, или позавчера?

– Нет! – Почти взвыл профессор. Вскочил на ноги и практически заорал, принимаясь суетливо бегать по комнатке, время от времени, натыкаясь на предметы меблировки. – Мне надо работать! Я не могу никуда идти!

– Да? Ну, как хотите. – Велес пожал плечами. Повернулся к дверям. У самого порога, вдруг радостно улыбаясь, повернулся к белому как мел профессору. – Мой друг, я придумал! Я же вижу, как вам не терпится посмотреть на этого чудесного голодного зомби! Зачем вам куда-то идти? Я окажу вам любезность, ведь вы мой друг: я лично приведу его сюда и отпущу. Вы с ним тут побегаете, поиграете во что-нибудь, развеетесь немного.

– К-кого п-приведёте?

– Как кого? – Удивился молодой человек по имени Велес. – Зомби, конечно же!

Франкенштейн тихонько ойкнул, позеленел и мягко осел на пол.

– Надо же! – Удивлённо приподнял брови Велес. – Как искренне он радуется! Впечатлительный юноша. С такими приятно работать.

Велес рассмеялся и покинул комнату, где профессор отдыхал и проделывал всё бумажную работу.

Уже через десять минут, тихо матерясь, человек по имени Велес, добрался до выхода из этой довольно большой и запутанной части подземного комплекса, целиком отданной профессору. Набрав код, он подождал, пока тяжёлая бронированная дверь отворится, и выскользнул в коридор. Ещё раз, уже беззлобно матюгнулся. Покинутая часть комплекса, раньше была совершенно нормальным, можно даже сказать типовым строением, его собственной планировки. Её строили как геометрически идеально правильный параллелепипед, внутри разделённый на десяток сегментов-комнат. Профессор, за два без малого года своих исследований, умудрился хотя бы по одному разу разнести в пыль стены и всё содержимое восьми из десяти комнат. В результате последовательного восстановления комнат, возведения новых стен, взамен уничтоженных учёным, сия часть комплекса превратилась в лабиринт. А так как регулярно гремели новые взрывы, берлога профессора постоянно преображалась. Не всегда взрывы, в привычном понимании этого слова – один раз совершенно бесшумно, исчезла целая лаборатория, со всем содержимым, метр бетонного пола и часть потолка. Организации сие удивительное действо обошлось в три с лихом миллиона долларов. Не считая уничтоженного артефакта, весьма редкого и очень дорогого. Тем не менее, Франкенштейна не кончили тут же на месте, за такие дорогостоящие фокусы, а выдали новый артефакт, восстановили лабораторию и пожелали всяческих успехов в нелёгких трудовых буднях. Всё-таки его работа приносила Организации буквально тонны приятно хрустящих зелёненьких таких бумажек…