Владимир Молотов - Урал атакует

   "Пойдешь на стройку вкалывать", - вторит его мыслям мама. Ему становится обидно, очень обидно. Его прямо прожигает изнутри. Я ни за что не пойду чернорабочим! Ведь я не для того учился! "Вот именно, ты не доучился, - желтозубо улыбается какой-то весь волосатый, то ли черт, то ли еще кто, с рожками. Он возник на месте мамы, а ее ясный лик просто растворился в воздухе. - Пойдешь кирпичи таскать или книжки впаривать!" И черт начинает отвратительно гоготать: "Бга-га-га! Бга-га-га!"

   Костю неожиданно одолевает прилив злости, он вскакивает и набрасывается на черта, но тот, к изумлению, оказывается сильнее раза в два. Намертво сковывает запястья своими костлявыми пальцами и не дает вырваться. И начинает скручивать, скручивать, скручивать.

   И тогда Костя приходит в себя и в мутной дымке различает, как его волокут по полу.

   - Бля, до чего тяжелый, гад! - доносится отдаленно знакомый голос.

   "Черт, что со мной происходит? Я опять здесь, в этом доме?!"

   Оборотни бросили его на полу, посреди большой гостиной, это он заметил краем глаза. Их было двое: верзила с богатырским голосом и, как явление Христа, следователь по особо важным. "Саныча я заблокировал, - вспомнил Костя. - Интересно, долго ли действует сыворотка безволия?"

   - Здравствуй, Костик. Думаешь, ты на том свете? - перед глазами нависло искаженное странной гримасой лицо Набокова.

   Муконин медленно помотал головой.

   - Правильно. Я тебя только вырубил. Снотворно-паралитическая пулька. - Лицо Николая разгладилось, и на нем застыла миролюбивая улыбка.

   Костя вспомнил и выстрел и сразу почувствовал, будто где-то в боку, ближе к пояснице, растекается теплое пятно. Но боли почти не было, лишь одолевала повсеместная слабость. А самое изумительное - ему развязали руки. И кисти чувствовали непривычную свободу.

   Он обвел взглядом новую комнату. В глубине, рядом с камином, - черный кожаный диван. В камине трещали дрова. Слева - длинный кухонный гарнитур со стойкой бара, большой стол, стулья и кресло. Справа - лестница, ведущая на второй этаж, деревянная, резная. Свет попадал в гостиную из трех окон с пластиковыми рамами. Одно в стене, где гарнитур, другое - в стене, где входная дверь, и третье - с правой стороны, у лестницы. Костя обшарил себя. Черт возьми, ни мандата, ни жучка для Набокова, ни смартфона, все отобрали!

   Способность мыслить возвращалась к Муконину. "А что если на даче находится еще кто-то? Возможно, но маловероятно. Ведь этот кто-то, если он существует, до сих пор так и не показался. Что же тогда ему тут делать? Охранник? Но бугай вполне сгодится на роль охранника".

   - Плохо ты себя ведешь, Костян. - Набоков театрально покачал головой. - Мало того, что подвел нас, так еще препарат загубил. А он ведь денег стоит, между прочим.

   - Да пошел ты! - Костя взял и плюнул в лицо следователю.

   Тот даже вздрогнул, зажмурился на мгновение, затем тонкими холеными пальцами брезгливо оттер щеку.

   - Вот коз-зел! Надо ему втемяшить. - Приосанившись, Николай повернулся к бодибилдеру.

   Последний до настоящего момента стоял поодаль, в двух шагах, словно с пришитыми к карманам джинсов руками.

   Муконин приготовился к худшему: опустил веки и весь напрягся. Послышался фатальный шорох. Удар не заставил себя ждать.

   Такой острой боли Костя не испытывал давно. На секунды сковав дыхание, она заставила его тело сжаться в три погибели. Ребра прошибло до мозга костей. Муконин не сдержался и коротко взвыл.

   - Я надеюсь, тебе понравилось? - интеллигентно сказал доморощенный Шварцнегер. - Как думаешь, хватит ему или еще добавить?

   Последняя тирада, очевидно, была направлена в адрес начальника.

   - Ладно уж, пока достаточно, - смилостивился следователь по особо важным делам. - Он нам еще славненьким нужен, дееспособным.

   Страдание отступало медленно, откатывалось волнами. Не удавалось только восстановить дыхание. С каждым вдохом по ребру будто бы скоблили ножом. "Сломал, гаденыш!" - констатировал Костя. Хозяева положения затихли, принялись ждать.

   Когда Муконин оклемался, он решил сесть. Подставил локоть, оперся, рывок. С тихим стоном перенес укол в ребро. Устроился на полу в позе лотоса.

   - Ну что, живой? - С фальшивым панибратством Набоков похлопал Костю по плечу.

   Муконин поднял глаза.

   - Трус ты, понял? - с придыханием произнес Костя.

   - Да что он сегодня нарывается весь день? - Следователь обернулся к напарнику, как бы ища ответа на свой вопрос.

   Культурист молча пожал плечами, засунул руки в карманы.

   - Слушай, Костик, ты ведь зря сопротивляешься. - Николай присел на корточки напротив Муконина и посмотрел хитрыми глазками. - Твой генерал Калинов только что почил в бозе. Наш киллер успешно его ликвидировал.

   - Врешь ты все, - криво усмехнулся Костя. - У вас кишка тонка.

   Муконин начал лихорадочно думать: когда же, черт возьми, он выдал шефа?

   - Ты смотри, не верит, а? Напрасно ты, Костик, не веришь. Я вот тебе сейчас кое-что покажу. - Набоков сходил за стулом, сел рядом с Мукониным.

   Устроившись поудобнее, он залез в карман брюк и достал большой, как шоколадка, смартфон.

   И тут Костю пронзило. Как ясный день вспомнились слова генерала. "Альбертович... Я плохо его знаю как человека. Это ведь не мой отдел, у них по борьбе с бандитизмом, а у меня экономический..." Калинов сам проговорился! Забыл о предупреждении Кости про жучок. Какой досадный прокол для бывалого военачальника! Естественно, персона главы экономического отдела КБ не являлась безвестной среди перевертышей.

   - Я вот тебе сейчас кое-что покажу, - повторил Набоков вкрадчивым голосом, нажимая на кнопки. - Так, где это у меня? Понимаешь, пока ты там пытался ретироваться, мне исполнитель докладывался. И видео прислал, как мы с ним и договаривались. Такие вот дела. Сейчас найду ролик этот в подтверждение. Ага, тут он.

   Николай Альбертович наклонился и сунул панель с экраном Косте под нос.

   - Вот, смотри.

   На большой плазме габаритами с пачку сигарет появилось изображение, довольно неплохого качества. Съемка производилась через оптический прицел с многократным увеличением. Под глухое чириканье воробьев на передний план подали массивные двери какого-то правительственного здания, Костя не мог понять какого.