Александр Задорожный - Спроси свою совесть

Кажется, больше ничего не забыл? Да! Включить секундомер.

Цифры, обозначающее время на экране универсального наручного навигатора, с бешеной скоростью стали отсчитывать оставшиеся до столкновения минуты.

Скорее всего Бермудес был прав, назвав то, что я задумал, самоубийством. Но, черт побери, я должен это сделать — или хотя бы попытаться.

Когда я выбрался из звездолета и захлопнул за собой крышку люка, эта затея показалась мне совершенно абсурдной. Передо мной находилась обреченная космическая станция: обезлюдевшие этажи с мрачными, плохо освещенными переходами, темные помещения, в которых кишат жуткие монстры, повсюду человеческая кровь вперемешку с синей жижей синтетойдов и вдобавок ко всему непрекращающийся вой аварийной сирены. Картина наводила ужас, им был пропитан каждый уголок громадного корпуса.

Что может ожидать меня в этом месте? Сгусток биомассы или толпа человекоподобных синтетойдов — ни тем, ни другим меня уже не удивишь. Я решительно направился к центральной шахте с лестницами.

— До столкновения осталось двенадцать минут. Персоналу срочно покинуть станцию, — сообщил бесстрастный голос под потолком.

До двадцатой палубы мне предстояло преодолеть шестнадцать этажей, придется спешить. Кажется, Бермудес говорил, что Пат Гамильтон приехал на лифте? Надо проверить — если это так и лифты работают, то я лучше воспользуюсь одним из них, чем идти пешком.

К счастью, лифт действительно работал. Индикатор показывал, что кабина на месте. Я нажал кнопку.

— Куда ты так торопишься, Скайт Уорнер? — Прозвучавший из-за спины голос показался знакомым. По крайней мере тот, кому он принадлежал, точно знал Скайта Уорнера.

Дверь лифта открылась, но я не стал входить в кабину, а неспешно повернулся к говорившему лицом.

— Если в ад, то я помогу тебе, — сказал Фэлкон Ромеро, холодно глядя мне в глаза.

Конечно, это был именно он. В его внешности произошли некоторые изменения: пиджак из коричневой замши покрывали пятна, белая рубашка потеряла былую свежесть, а голову ганфайтера украшала белая повязка с пятнами крови. Но, несмотря на потрепанный вид, у Ромеро по-прежнему было два бластера и все тот же холодный взгляд безжалостного убийцы.

Меньше всего я сейчас ожидал увидеть этого человека.

— Как тебе мой «Саймон», голова не болит? — поинтересовался я.

Ромеро недобро усмехнулся.

— Я надолго запомню твое угощение, Скайт Уорнер, — сказал он.

— Та бутылка стоила мне двести кредитов.

— Она будет стоить тебе больше.

Я в недоумении поднял бровь.

— Жизни, — пояснил Фэлкон и схватился за бластеры.

Возможно, если бы у него был один бластер, а не два, он действовал бы в два раза быстрее — успел бы вытащить оружие из кобуры и нажать на курок. А так, пока Фэлкон Ромеро вытаскивал оба бластера, я успел сделать и то и другое.

«Дум-тум» упруго дернулся в руке, и Ромеро рухнул, сраженный наповал. Хорошо, что Фэлкон не стал тратить время на долгие разговоры, я даже успел заскочить в кабину лифта, прежде чем ее двери закрылись.

Я нажал кнопку последнего этажа. Лифт поехал вниз. Цифры медленно менялись. Я с беспокойством посмотрел на секундомер. Казалось, что-то случилось с прибором — секунды бежали чересчур быстро. Или мне это только чудилось? Сквозь толстые стены до меня доносился не прекращающийся ни на минуту рев аварийной сирены, напоминая о надвигающейся катастрофе.

Кабина преодолела десятый уровень. Осталось восемь минут. Если лифт застрянет, меня уже ничто не спасет.

Указатель этажей высветил цифру «13». Здесь располагалась лаборатория, в которой все и началось. Отсюда я совсем недавно чудом унес ноги. Ниже этого уровня мне еще спускаться не доводилось. Что находится на нижних этажах? Скорее всего технические помещения, а возможно, и преисподняя. Когда двери откроются, я это выясню.

Лифт равномерно опускался все ниже. На указателе загорелась отметка восемнадцатого этажа. Я перехватил карентфаер поудобнее и направил его на двери.

«19». Следующий этаж мой. Черт бы побрал Купера и его команду! Если он жив, я его сам убью. «Плевая работенка»! В гробу я видел такую работенку. Пускай он меня обманул и не сообщил истинной цели своего задания, в этом я его не виню, но застрять в самый неподходящий момент на последнем этаже обреченной космической станции?! Дать себя запереть, как провинившегося мальчишку! Неудивительно, что этого горе-солдата выперли из армии.

«20». Прежде чем двери открылись, я успел бросить взгляд на секундомер — осталось шесть минут. Раздался звоночек, и створки дверей разъехались в стороны.

Первое, что я услышал, были жуткие стоны, доносившиеся слева. Это не было похоже на стонущего от боли человека. Вообще трудно было определить, кому принадлежат эти крики. В разносящихся по сумрачным коридорам последнего этажа звуках слышалось нечто животное. Я выпрыгнул из кабины лифта и резко развернулся на этот ненормальный звук.

В мигании аварийных огней возле дверей на лестницу в луже слизи лежал человек. Жуткий стон шел от него. На моих глазах тело лежащего человека стало трансформироваться: с отвратительным чавкающим звуком появилась вторая пара рук, выросли дополнительные ноги, сбоку возникла новая голова. Я оказался свидетелем способности синтетойдов — размножаться посредством деления, независимо от материнского сгустка биомассы.

Я не дал завершить синтетойду этот процесс и нажал на курок карентфаера. После огненной очереди делиться здесь стало нечему.

Двадцатая палуба по размерам была самой маленькой, так как находилась в нижней — узкой части станции. Найти массивную дверь, ведущую в ядерное хранилище, не составило груда. На нее указывало множество предупреждающих надписей и стрелок. Не переставая оглядываться по сторонам, готовый к тому, что из темного угла на меня набросится синтетойд, я снял засов и откатил в сторону толстую плиту с надписью «Хранилище № 1». В следующий миг в меня выстрелили из бластера. Только чудо спасло мне жизнь — разряд задел один из стальных кронштейнов, торчащий из стены хранилища, и отклонился в сторону. Я не стал дожидаться второго выстрела и предусмотрительно спрятался за стену.

— Купер, идиот, не стреляй! Это я — Скайт Уорнер! — крикнул я в темноту ядерного хранилища.

— Докажи, что это именно ты! — послышался голос Купера.

— Ты кретин, Купер, станция через пять минут столкнется с астероидом, кто бы другой в такой ситуации пришел за тобой?

— Ты прав, это может сделать лишь человек, любящий деньги так, как Скайт Уорнер.

Из глубины показались две фигуры — Джона Купера и Стейси Раке. Судя по внешнему виду, им крепко досталось. Ноги Купера до колен были обмотаны окровавленными бинтами. Сам он идти не мог, и ему помогала Стейси, у которой лицо покрывали множественные ожоги от раскаленных капель металла, которые разлетаются, когда рядом разорвется заряд куспайдераnote 16. У блондинки также было перевязано плечо правой руки.