Сваровы против серых (СИ) - Климонов Юрий Станиславович

— Даже так?! — Егор удивлённо поднял брови.

— Даже так.

— А почему?

— А потому, что у нас в роду все однолюбы: любим раз и навсегда.

— И первому встречному вы рассказываете такие подробности?

— Вам не интересно?! — вспыхнула незнакомка.

— Нет-нет, что вы! Очень интересно! Просто вы такая искренняя и немного наивная. Это редкость в наше время. Продолжайте, прошу вас.

— Нынешнее поколение молодых людей не стремится обременять себя долговременными отношениями. Им проще встречаться с девушкой пару недель, а потом найти себе другую. Да и девушки стали вести себя под стать парням. Мне претят такие отношения. У нас в роду всегда относились к чувствам серьёзно. Моя мама так и не вышла ни за кого больше замуж, потому что любила папу.

— А как с работой?

— Я подрабатывала переводом с иностранных языков, ещё когда училась, но заказы были нечастые и на сегодняшний день их практически не осталось. Денег я заработала немного, а сейчас у меня их совсем чуть-чуть, только на месячный съём квартиры, да ещё на то, чтобы прожить это время. Трудоустроиться пока не получилось. Работа в хорошей фирме и на хорошей должности, в большинстве случаев, подразумевает некие отношения с руководящим персоналом. Я не такая, как некоторые — продаваться никому и ни за какие блага не собираюсь.

— А если не найдёте работу, как думаете дальше жить?

— Дальше? Или я найду работу или…

— Или что?

— Да ничего. Давайте не будем о грустном?

— А до этого, где жили?

— Снимала квартиру вместе с одной студенткой, потом та защитила диплом и уехала. Хозяйка квартиры отказала мне продлевать съём жилья. Это всё из-за того, что две девочки-студентки, с первого курса, сразу на пять лет снимут эту квартиру. Они поступили на коммерческое отделение, деньги в семье водятся и родители заплатили хозяйке всю сумму сразу. Вот и пришлось мне пополнять счёт мобильного и обзванивать возможные дешёвые варианты.

— И как успехи?

— Никак.

Чувствовалось, что его собеседница очень огорчена и в её взгляде присутствовало отчаяние. Егор был очарован такой провинциальной искренностью, чистотой души и неподдельной наивностью. Он неожиданно для себя решил помочь незнакомке.

— Понятно. Ну, что могу сказать…кхм… во-первых, меня зовут Егор. Во-вторых, я не знаю, как начать… в общем, есть для вас один вариант.

— Какой?

— У меня от родителей осталась двухкомнатная квартира. Могу предложить вам временное проживание без оплаты, без каких-либо нелицеприятных услуг, но с обязанностью уборки и приготовления пищи. Вы угадали большую часть моего уклада жизни, так что у вас теперь есть кое-какое представление обо мне. Ещё у меня есть несколько непринципиальных привычек.

— Каких? — у незнакомки явно поднялось настроение.

— Я не любитель больших и шумных компаний, это вы правильно заметили, люблю больше думать, чем говорить. Иногда сижу и анализирую, либо мечтаю, глядя в окно.

— Как романтично!

— Вот теперь вы всё, в принципе, знаете о моём стиле жизни и можете принимать решение: согласиться или нет. Хочу заметить, что абы кому я не оказываю помощь, а взять квартиранта или квартирантку — вообще никому ещё не предлагал. Вы первая, но уж очень располагаете к себе искренностью, душевной теплотой и какой-то провинциальной наивностью. Кстати, мы упустили ещё один момент.

— Какой?

— Вы не назвали ваше имя. Так как вас зовут?

— Надежда.

— Очень приятно.

— И мне тоже. Знаете, Егор, а вы тоже как-то сразу расположили к себе. Нет в вас такой вот напыщенности, развязности и бравады, присущей многим современным парням. Я…я приму ваше предложение. Спасибо.

— У меня только одно условие.

— Какое? — девушка как-то сразу изменилась в лице и напряглась.

— Нет-нет. Не подумайте что-то плохое, просто хотел предложить перейти на «ты».

— О! Это не проблема. Совсем не проблема.

— Значит, на «ты»?

— На «ты».

На улице стало совсем темно из-за надвигающегося ненастья. В кафе включили неяркий свет и прикрыли жалюзи на окнах, сведя просвет в них до минимума. Видимо такое количество солнечных лучей было предназначено больше для антуража: полная освещённость помещения стала напоминать подвал.

— Тогда дружно допиваем кофе и выматываемся из этого «склепа». Согласна?

— И правда, здесь стало очень неуютно.

Тем временем, на квартире у Егора произошли события, которые по возвращению домой напомнили ему о письмах Влада и разговоре с ним. Невыключенный ноутбук информировал своего хозяина о пришедших пяти сообщениях от неизвестного адресата. Когда молодой человек открыл первое из них, его изумлению не было предела: незнакомая корпорация настойчиво предлагала принять участие в глобальном социальном эксперименте, с хорошими подъёмными в один миллион рублей. Эти сообщения повторялись каждые полчаса, причём в каждом последующем письме напоминалось, что срок ответа катастрофически тает. Егор понял, что его кандидатура каким-то образом очень заинтересовала эту корпорацию, раз они так настойчиво предлагали связаться с ними и принять их предложение. Сварова насторожила и сумма контракта, которая совпадала с суммой, указанной Дегтяренко. Ещё один момент заставил молодого человека прийти к выводу, что контора, в которую попал его друг и корпорация от которой пришли эти письма — одна и та же структура. В графе «адресат» не было обратного электронного адреса, а при контроле IP-адреса выходила та же самая неопределённость, что и в письмах Влада. Прочитав послание до конца, Егор обнаружил телефон для контакта и попробовал получить данные о номере через интернет.

— «А мобильный номерок-то московский, не с Владивостока», — подумал молодой человек — «но всё равно что-то одно с другим не вяжется. Хотя… почему не вяжется? Ресурсы у этой компании очень большие, явно не частная фирма. И работают они слишком серьёзно — за несколько суток провернуть столько всего: и Влада прибрали к рукам, и меня забрасывают письмами. К тому же неизвестно, сколько ещё людей получили такие вот «письма счастья». М-да…»

Сваров начал удалять ненужную почту, оставив лишь одно письмо от этой конторы, и наткнулся на два новых сообщения, которые прислал опять Влад, со ссылкой на их любимый сайт. Он хотел открыть письмо друга, но какое-то подсознательное чувство беспокойства заставило его отвлечься. Тут только он вспомнил о девушке.

— Ой, Надя извини! Совсем про тебя забыл, — воскликнул Егор, заметив, что она скромно стоит в прихожей. — Проходи. Располагайся. Твоя комната будет во-о-от та спальня, а я буду обитать здесь в зале, на диване.

— А я тебя точно не стесню?

— Я же сказал, что нет.

Надежда прошла в свою комнату, осмотрела её оценивающим взглядом и, поставив сумочку на стул, вернулась в зал, где на диване сидел Егор. Обстановка в квартире показывала на явное отсутствие женской руки: пыль на полках, беспорядочно расставленные книги и журналы, пара запылившихся цветочных ваз за стеклом в шкафу и давно не накрахмаленные занавески.

— Я не помешаю?

— Нет, ну что ты. Лучше оцени вот эту ахинею от какой-то мега-супер-пупер-корпорации.

— Мне такую же ахинею, как ты выразился, прислали ещё вчера на мой электронный адрес. Я заходила в интернет-кафе и просматривала почту. Всё ждала ответы на свои резюме. Честно говоря, не понимаю, в каких исследованиях они предлагают участвовать. Только вот сумма компенсации очень уж большая и заманчивая, но я также осознаю, что бесплатный сыр — только в мышеловке и просто так эти деньги не дадут.

— Это точно! — подтвердил Егор. — Сейчас посмотрим, что прислал мне друг, только сначала скачаем информацию.

При получении файлов с фотомоделями, запечатлёнными в пикантных позах, Надя громко фыркнула.

— Это просто для поднятия настроения, — смутившись перед девушкой, объяснил Егор.

— И часто у тебя поднимается это настроение? — хитро спросила та.