S-T-I-K-S. Богиня Смерти - Алексей Юрьевич Елисеев

Никто не обращал на неё внимания. Бегло оценив обстановку, Кали подползла к стоящей через две машины от «козлика» «буханке». По пути пришлось вжаться лицом в грязь, когда пробегавший мимо бандит перепрыгнул через неё с воплем:

— Иди в машину, дура!

— Ага, разбежалась, — буркнула Кали и закатилась под «буханку».

Миниатюрность — это не только красиво. Всегда можно забраться в щель, не доступную более высоким людям. Всякого рода асоциальные элементы, глядя на неё, даже и не предполагают, на что способна эта худенькая очаровательная блондинка ростом метр с кепкой. Короче, сплошные удобства! Одно «но», правда, есть — цепляются к ней чаще, чем к другим. Именно потому, что не ожидают, что Кали окажется более чем серьёзным противником.

С такими, впрочем, блондинка расправлялась быстро и жёстко. За что, собственно, и получила в своё время имя богини смерти.

Вообще, Кали впору было, как и своей индийской тёзке, вешать на шею ожерелье из черепов поверженных врагов. Но украшение вышло бы излишне массивным — врагов у блондинки, бывшей снайпером в знаменитом отряде «Джокеры» и одной из немногих, кто пережил его уничтожение, было не счесть. Мурьё, внешники, серые — Кали ненавидела их всеми фибрами души и мочила при каждом удобном случае. Мочила весело и с огоньком, искренне полагая, что делает правильное дело.

Нужная машина — тюнингованный по неизменчивой моде Улья внедорожник «Форд», — стоял сразу за «буханкой», удачно повернувшись к ней задним бампером. Уличив момент, Кали выползла из-под «буханки», на ходу скидывая наручники с помощью Дара, дёрнула вверх дверцу багажника.

— Моя ты прелесть, — расплылась она в улыбке при виде своей В-94.

Тут же валялись подсумки с боезапасом калибра двенадцать и семь на сто восемь.

Вооружившись, Кали по-быстрому огляделась. План спокойно добраться до логова бандитов и уже там сбежать накрылся медным тазом с появлением заражённых. Может, и к лучшему — уехали-то недалеко, проще будет найти дорогу к Перевальному.

В том, что она выберется из нынешней заварушки, Кали не сомневалась. Но было немного обидно, что придётся отказаться от раздачи сердечных «благодарностей» как бандюкам, так и «таксисту».

Оценив обстановку, Кали снова залегла под «буханку». Прямо на неё параллельными курсами неслась большая группа бегунов и топтун. Пулемёты с соседних машин строчили, не переставая, бегунам то и дело отрывало конечности. А вот топтун попался крепкий и сообразительный. Под пули он не лез, прячась за бегунами. Пригибался. И вообще вёл себя весьма разумно.

— Ладушки, — прошептала себе под нос Кали. — Поиграем.

И одним движением подтянула к себе винтовку.

— Стой, кто идёт! — окликнул нас боец.

— Свои идут. Не всё ж в окопы гадить, — развязно ответил мой напарник. — Не дёргайся…

— Пароль…

Часовой было открыл рот крикнуть:

«Тревога!» — вот только не успел.

Витя имел Дар клокстопера и умел ускоряться, когда хотел на доли секунды. Так он слелал и сейчас. Он махнул тесаком, и из горла солдата не вылетело ни слова. Только голова упала с глухим звуком, да струя крови потекла из перерубленной шеи.

Я не терял времени даром и спрыгнул с бруствера в окоп. Тут же встретился нос к носу с ещё одним сонно моргавшим муром. Мудрить не стал, просто воткнул нож ему в глотку и перерезал её от уха до уха. Когда он повалился наземь, я взял нож в зубы и проворно пошарил по разгрузке, вытаскивая боезапас, который торопливо перекочёвывал в карманы моей разгрузки.

— Смак, идём дальше. Мы здесь не за этим. Потом шмонать их будем. Если успеем, — сказал Витязь и растворился в тумане, устремляясь по линии траншеи.

Рядом со мной спрыгнула Кали, сжимающая в одной руке пистолет с навинченным глушителем, а в другой нож. Нельзя и мне от своих отставать.

— Если успеем, — передразнил я шёпотом, но поднялся на ноги, — Всё как всегда будет. Мы жмуров сделаем, а трофеить их другие будут…

Муры и внешники слишком уж на свои технологии и беспилотники полагаются. Фатальная ошибка. В Улье это смерти подобно, даже когда ты имеешь дело с обычно отнюдь не гениальными заражёнными. И у них могут оказаться Дары и пара-тройка своих умников, а уж когда ты взял в осаду целый стаб иммунных, будь уверен — твои неприятности только начались.

Мимо тепловизоров и камер ночного видения наш отряд проскользнул благодаря двум не самым раскачанным Дарам скрыта. Самый слабый из наших тихушников сидел на берегу, прикрывая высадку, второй мотался, зелёный от перенапряжения, с лодками туда-сюда, пока не переправились все. А дальше подобраться в плотную к линиям окопов было делом техники, верней, нескольких сапёров, снявших мины. Такая история… Вот мы уже здесь. И снова здравствуйте! «Джокеры» пришли!

Отряд Кокоса, словно стая голодных демонов мщения, пошёл по линии окопов, беря в ножи ещё не проснувшихся муров. Когда в окопах никого живого не осталось, кроме нас, мы перешли на позиции батареи, где всё то же самое проделали с артиллеристами. Можно сказать, всё прошло как по нотам.

Кокос подал условный знак, запустив зелёную ракету. В туманной тишине с востока почти сразу послышался нарастающий невнятный шум. Около сотни армейцев из Железнодорожного, которые половину ночи провели в воде защитного рва, теперь приближались к гаубицам, чтобы повернуть их и атаковать базовый лагерь внешников. Будь моя воля — не разносил бы склады с боеприпасами из артиллерии. Нам эти боеприпасы тоже бы не помешали, но, командовавшему операцией, генералу Шаляпину видней.

Немногие пиковые, что пережили то утро, до сих пор рассказывают другим, как провела эту операцию бригада Кокоса. Будто бы мы не давали никому пощады и сами её не просили. Если вы знаете какие-то другие способы, как нескольким десяткам выбить с укреплённой позиции несколько сотен, скажите мне. В следующий раз я буду действовать иначе. Только когда мы пополнили боезапас и взяли трофеи, ахнули первые выстрелы тяжёлых гаубиц «Паладин». Но на этот раз чемоданы тяжёлых снарядов понеслись по баллистической траектории не в сторону стаба, а на укрепления спящих внешников.

Мы потеряли в этом замесе одиннадцать бойцов.

Отряд Кокоса стал Джокером в этой войне Железнодорожного с внешниками и мурами. Для стронгов война — дело добровольное. Большинство из нас дерётся не за страх, а за совесть, некоторые желают покрыть себя славой, некоторые заработать. В большинстве отряд был сформирован из бывших военных или гражданских, но с опытом. По большей части, приличные люди, но были среди нас и натуральные отморозки — Кокос брал всех, лишь бы приказов слушались, обладали опытом боевых