Олег Верещагин - Там, где мы служили...

3

Парашют донёс Джека на щемлю живым…

Юноша сумел устоять на ногах, хотя купол сильно рванул его в сторону. Всё кругом горело, и это не было преувеличением. В сотне метров бил в небо фонтан огня, закрученный спиралью — он озарял всё вокруг изменчивым, зловещим светом. Грохот стрельбы, взрывы и крики, окутывали разрушенные позиции, как облако. Вывороченные груды земли мешались со щепой брёвен, разбросанными мешками, кусками бетона, мотками проволоки, трупами, оружием, техникой, слизистыми комьями внутренностей.

Защёлку парашюта заело, а на Джека уже бежал, замахиваясь чем-то вроде серпа, махди. Юноша расстрелял его из автомата с расстояния в несколько шагов и, выхватив тесак, перерезал лямки. Рация у него была включена — но из неё несло такой трескучей мешаниной, что Джек сомневался — сможет ли он услышать в этой каше «естердей».

Оглушённые и сбитые с толку обстрелом и налётом, враги, тем не менее, вовсе не были деморализованы. Значительная часть укреплений уцелела, и они решили дать отпор десанту, отбить, блокировать, либо уничтожить его. Планеры, бесшумно падавшие с неба, оказались, правда, полной неожиданностью, и десантники, врываясь в укрепление или траншею, тут же выбрасывали алый флажок Рот — такие были розданы всем отделениям — чтобы товарищи, не дай Солнце, не перепутали чего.

Сигнала всё ещё не было. И Джек подумал вдруг, что Фишер мог быть и убит. На миг его охватила паника — тем более, что рядом плавно опустился парашют, исправно принёсший на землю мёртвого Штефана Горалека из 1-го отделения — чеху срезало полчерепа очередью, и парашют, словно живое существо, поволок мёртвое тело куда-то в сторону.

— Света ради, о небо! — крикнул Джек. Собственный голос заставил его прийти в себя и прыгнуть наконец в траншею.

Тут никого не было. Вслушиваясь, Джек перевёл дух, тщетно пытаясь уловить в свистопляске эфира знакомые слова. Вместо этого он услышал совсем неподалёку истошное и вполне живое:

— Хильфэ! Хильфэ, мейне фройнде![3] — и то же ещё на двух языках, русском и его родном английском.

Добежав до поворота траншеи, Джек пригнулся и осторожно выглянул. В него выстрелили тут же, и Джек выстрелил в ответ — удачнее, чем его противник, целившийся на уровне груди и получивший порцию свинца в живот. Перескочив через тело, Джек увидел троих штурмовиков — незнакомых — штыками и тесаками отбивавшихся от не менее чем дюжины толпой наскакивавших на них махди.

Свистнув, Джек заорал:

— Сюда, сюда! — и прыгнул на махди сзади, всадив штык одному в почку и свалив ещё двоих ударом тела. В падении выставил локоть, почувствовал, как тот вошёл во что-то, услышал хруст и хрип. Махди под ним дёрнулся и застыл. Второй успел вскочить, но Джек нанёс ему круговой лоукик в бедро и, оказавшись на ногах, прикончил штыком.

Махди не ожидали, что обрушившися на них сзади мальчишка так быстро разделается с двумя бойцами. А Джек, сообразивший, что его пока не берут в расчёт, набросился на них, действуя «по-шведски» холодным оружием — автоматом со штыком в левой и тесаком остриём от себя — в правой руке. Такому бою в лагерях Рот учили старательно, и результаты получались отличные — вплоть до достижения некоторыми бойцами степени высокого искусства.

Джек заколол ещё одного и тяжело ранил тесаком другого, прежде чем махди сообразили, что их убивают с тыла. Некоторые повернулись, но в тесноте траншеи даже это заставило их ещё больше помешать друг другу, и отбивавшиеся штурмовики тут же подкололи троих. Остальные полезли на скаты траншеи, пытаясь спастись. Джек успел полоснуть одного по ноге и, вцепившись рукой в драный ботинок второго, потянул его обратно, не вполне соображая, что делает, потому что махди, истошно завопив, звезданул его каблуком в глаз, и Джек отлетел к стене, охнув от удара. Но спастись махди не удалось. Кто-то — то ли по ошибке, то ли штурмовик — начал стрелять поверх траншеи, и вырвавшийся от Джека, взмахнув руками, как мешок рухнул обратно в траншею.

— Умеючи и чёрта бьют, — улыбнулся один из штурмовиков — русый парнишка, не очень высокий. Второй — лейтенант, явный немец — отдал честь:

— Вовремя подоспел, «волгоград», — сказал он.

Они пробежали до второго поворота, где упёрлись в обваленный проход в блиндаж — сюда попала ракета.

— Вон там наши, — лейтенант указал на цепочку штурмовиков, перебежками поднимавшуюся по склону в сотне метров. Солдаты то прыгали в траншеи, то выскакивали из них, подбираясь к отстреливающемуся ДОТу.

— Где же мой-то взвод? — прошептал невольно Джек.

— Найдётся, — оптимистично отозвался русый паренёк и подмигнул. — Пошли?

Лейтенант кивнул. они выскочили из траншеи — парнишка упал почти сразу, свалился назад с разорванным пулей шлемом и простреленной головой. Джек и лейтенант прыгнули в разные стороны, и Джек тут же его потерял. Он бросился наземь и пополз, сообразив, что стрелял снайпер.

— Ну где же, где же вы, чтоб вас… — пробормотал он, вжавшись в землю за куском бетона. Словно откликаясь на его мольбу, через фон прорвался голос Фишера:

— Внимание, «Волгоград»! капитан Мажняк вышел из строя, командование принял лейтенант Фишер! «Волгоград-5», идите на сигнал!

Кто-то запел «естердей», безбожно перевирая мотив — и Джек узнал Мальвони. Облегчённо вздохнув, определил направление и пополз в сторону траншеи…

…Взводы стягивались по сигналам, чтобы начать главную фазу операции. Планеристы почти все уже выполнили свою задачу — захват намеченных пунктов на господствующих высотах. Но и противник опомнился — как раз в тот момент, когда Джек спрыгнул в траншею, командование «Армии Центральной Африки» начало спешно перебрасывать войска из второй линии обороны, чтобы выбить десантников с уже захваченных ими позиций — и не допустить захвата всей первой линии; это было бы фактически крахом обороны — двадцать стрелковых и шесть танковых конфедеративных Рот, русские, англосаксы и партизаны, всего до 16 тысяч бойцов, уже подходили к заграждениям, готовясь идти дальше по проходам, размеченным заранее разведгруппами…

…В траншее были только трупы — следы обстрела и недавней схватки. Перепрыгивать через них было бесполезно, и Джек лез напрямик уже безо всякой брезгливости, держа наготове автомат.

Впереди мелькнули фигуры солдат — Джек узнал форму Рот. Несколько солдат вели огонь из автоматов, пулемётов, подствольников и трофейной скорострелки. Кто-то кричал:

— Да!.. Пару трубок!.. Скорее, мать вашу, нас же тут всего ничего!..

Один штурмовик лежал вверх лицом на дней траншеи, широко раскрыв удивлённые глаза — над правым, под самой каской, чернело отверстие. Второй висел на бруствере — его голова без каски, с расколотым черепом, валялась под ногами убитого. На расстеленном куске брезента лежал, с хрипом дыша, бледный офицер с закрытыми глазами — Джек узнал командира 2-го взвода ван дер Лаара. Ноги офицера — левая, оторванная выше колена, и правая, чуть выше ступни — словно чурбаки, лежали рядом, обрубки, подтёкшие кровью, перетягивали туго затянутые куски строп.