Вадим Филоненко - СТО РЕНТГЕН ЗА УДАЧУ!

   - И что?

   - Ничего, - генетик улыбнулся и отошел от двери. - Просто хочу, чтобы ты знал: мутацию можно выявить на ранней стадии. Человек еще и сам не знает, что становится меченосцем или упырем, а приборы - раз, и показали.

   - И что? - повторил я.

   - Есть одна сыворотка... Она на стадии разработки, официально пока не признана, да и вообще, о ней мало кто знает... Но тебе, конечно, это все неинтересно. Иди, ты же пообедать хотел.

   Я вернулся к столу, сел на стул.

   - Поговорим начистоту, Алекс.

   - Если начистоту, то ты не мог побывать под действием ка-излучения и не измениться. Не мог, понимаешь?

   - Думаешь, я стал мутантом? - Фраза далась мне с трудом. Но нельзя же бесконечно прятаться от правды. Пришла пора выяснить ее.

   Разенков в ответ неопределенно повел плечами.

   - Могу тебя обследовать, Бедуин. Конечно, неофициально - так, что никто, включая Вишневского, ни о чем не будет знать. Поставлю точный диагноз: идет ли у тебя мутация, и если да, то какая именно. Естественно, это не бесплатно... Ты же понимаешь... Зато полную сохранность тайны гарантирую.

   - У меня при себе ничего нет.

   - Сделаю в долг, - пообещал генетик. - У нас с тобой сейчас общие секреты, поэтому придется научиться доверять друг другу.

   Оказывается, Алекс, когда надо, тоже умел улыбаться весьма обаятельно. Белозубая голливудская улыбка. Ну, просто рубаха-парень!

   - Во сколько мне обойдется такое исследование? - уточнил я.

   Разенков назвал сумму. У меня прямо-таки челюсть отвисла. Вот тебе и 'ботаники-умники-очкарики'! Обдерут, как липку, даже глазом не успеешь моргнуть. Пожалуй, я предпочту встретиться на узкой тропинке с толпой мародеров, чем с одним из них.

   - Две новости, - объявил Разенков на следующий день, когда я вновь пришел в лабораторию. Накануне он долго изучал меня, брал анализы, снимал энцефалограмму, таммограмму и черт знает, что еще.

   - Давай хорошую.

   - Лучше по порядку, - возразил он. - Итак, ты мутант. Скорее всего мутант-псионик.

   - Это хорошая новость? - мрачно спросил я.

   - Плохая, - поправил Алекс. - А хорошая... Помнишь, я говорил тебе о сыворотке?

   - Ну?

   - Она не сможет вылечить тебя...

   - И это ты называешь хорошей новостью? - возмутился я.

   - Дослушай до конца! Вылечить она не вылечит, но развитие мутации затормозит.

   - Насколько долго?

   - За год ручаюсь. А там видно будет. - Алекс замялся. - Не хотел говорить тебе сразу... У меня на Большой земле в Штатах есть один знакомый. Он... э... как бы это сказать... экстремальный хирург.

   - То есть?

   - Делает такие операции, за которые не берется больше никто.

   - Он сможет мне помочь?

   - Не сразу. У тебя же изменения на генном уровне. Нужны исследования, оборудование, деньги... К тому же теперь тебе официальный проход на Большую землю закрыт - всех, выезжающих из АТРИ, обязательно проверяют на предмет мутаций. А ребята-проверяющие там дотошные, я их знаю, учились вместе. Короче, я этот вопрос улажу, договорюсь, чтобы тебя выпустили без медосмотра, но мне понадобится время и опять-таки деньги...

   - Сколько? - перебил я.

   - Пока об этом говорить рано. Давай-ка для начала попробуем сыворотку. Поделаем тебе инъекции пару месяцев и понаблюдаем за результатом.

   - Согласен... Алекс, скажи-ка ты мне вот что... Получается, Потап всю дорогу делал то, что ему подсознательно приказывал я?

   - Нет. Ты лишь удерживал его разум от деградации, поэтому он оставался самим собой и поступал так, как считал нужным. По крайней мере, большую часть пути.

   Полчаса спустя я шел к связистам и считал про себя. Недельное содержание Потапа - двадцать тысяч. Еженедельная инъекция для меня - еще столько же. Итого сто шестьдесят тысяч в месяц. Мое жалование инструктора покрывает одну треть. А ведь я еще задолжал Алексу за исследование. К тому же деньги понадобятся на поездку в Штаты и на саму операцию. Разенков туманно намекнул, что сумма будет выражаться семизначным числом, причем в долларах.

   - Но не пугайся, - тут же 'успокоил' он меня, - у тебя будет год-полтора, чтобы ее собрать.

   Не слабо, да? Мне придется за год стать миллионером, потому что от этого теперь зависит моя жизнь!

   Моя и Потапа...

   Как это часто случается в АТРИ, связь с Ванаварой работала из рук вон плохо. И все же я сумел поговорить с моим прямым начальством - руководителем Учебного Центра подполковником Подбельским. Правду, естественно, ему не рассказал. Сделал вид, будто история с Потапом надломила меня, и попросил принять мою отставку. Подбельский заикнулся было о моем возвращении на Большую землю, но я замял этот вопрос, а подполковник не стал настаивать. Умный мужик, он понял, что я собираюсь податься в вольные бродяги, и спросил только:

   - Помощь нужна?

   - Нет, - отказался я. Помочь себе сейчас мог только я сам.

   - Ну, тогда... удачи, Бедуин! Может, еще и свидимся, - Подбельский прервал связь.

   Со Стрелки я отправился прямиком в Муторай - непризнанную столицу вольных бродяг АТРИ. Там частенько нанимали исполнителей для разных темных дел, к тому же можно было снять жилье, купить еду и снаряжение, а также продать хабар жохам.

   Я посчитал, что перейдя 'на вольные хлеба', сумею заработать намного больше, чем оставаясь военным егерем. Конечно, придется практически не вылезать из тайги, проникать в поисках хабара в такие места, куда не сунется и хуги, браться за любые заказы, даже самые гнусные, и экономить буквально на всем - еде, оружии, снаряжении.

   И все же я решился на это пойти, потому что выбор у меня был невелик: либо раздобыть за полтора года миллион долларов, либо пресловутый 'выстрел милосердия'...