Сергей Самаров - Отчуждение: точка контакта

– Твой шлем был командирским. Он достался тебе от Стржана, сына Коломоссэ. И находился он в непосредственной близости от других шлемов. И потому они подчинились ему. Они были все включены в единую систему. Шлем Прсжнана, сына Матомоссэ сначала тоже был подключен к этой системе. Но с разрушением скутера связь прервалась, и он может работать только от мыслительных токов того, кто шлем наденет.

– Да, – согласился майор Медведь. – Может случиться большая беда, если шлем уйдет к американцам, и они научатся им управлять. Они сразу же размножат его.

– Это невозможно, – категорично заявил ктарх. – Цивилизация людей не обладает необходимой технологией.

– Но сам-то шлем обладает. – сказал я. – Американцы догадаются попросить шлем создать еще несколько себе подобных. Это возможно?

– Это возможно. – ктарх от такого предположения даже головой поник. – Тогда вся цивилизация людей пропадет.

– Этого нельзя допустить, – мрачно решился на что-то майор Медведь, встал, и расправил плечи, словно прямо сейчас решил отправиться драться с американским горным спецназом.

Я встал рядом с майором, плечом к плечу.

– Этого нельзя допустить. – твердо повторил я слова Медведя, и тоже расправил плечи, словно перед кучей земных генералов стоял, а не перед каким-то пауком.

– Этого нельзя допустить. – встал рядом со мной старший сержант Камнеломов.

– Этого нельзя допустить.

– Этого нельзя допустить.

Офицеры группы «Зверинец» встали рядом со своим командиром, а бойцы моего взвода встали рядом со мной.

– Я рад, что мы все вместе пришли к одному и тому же мнению, – поднимаясь на все восемь своих лап, произнес ктарх. Он очень старался, как мне показалось, командовать нами. И желал показать свое высокое положение. Наверное, в своей цивилизации ктархов он и был важной фигурой. Но у нас, в нашей цивилизации, мы предпочитали сами распоряжаться, и сами делать то, что считаем необходимым. Гжнан, сын Амороссэ, как мне показалось, понимал, что не я являюсь здесь командиром, но старательно обращался ко мне, как к решающей фигуре. Чего он добивался этим? Так проявлялось его чувство благодарности за собственное спасение или же он желал поссорить меня с майором Медведем? Мне это было до конца непонятно. Но последнее у него едва ли получилось бы, поскольку я, как кадровый офицер, к субординации относился с обязательным трепетом. При необходимости я мог бы, конечно, послать куда подальше полковника любого рода войск и даже, может быть, генерала. Но не майора спецназа ГРУ, тем более, майора одной со мной бригады, человека, которого я уважал.

Одобрив наше единодушие возвышенным вставанием, Гжнан, сын Амороссэ, снова распластался по своему камню. Видимо, его лапам было сложно долго держать свое тело. И сказал, старательно пытаясь приглушить свой весомый голос:

– Мы, ктархи, молчуны. Мы редко говорим, и никогда не говорим долго. Наверное, потому, что мы умеем пересылать свои мысли. Хотя кто-то говорит, что это ошибочное утверждение. Просто наше горло к долгой речи не приспособлено. Но я вынужден говорить снова, хотя сказал уже больше, чем за предыдущие десять дней.

– Мы слушаем тебя, Гжнан, сын Амороссэ, – за всех ответил майор Медведь. Говори.

– Когда нам стала известна судьба Прсжнана, сына Матомоссэ, когда стало известно, что его шлем попал в руки чужих людей, сразу встал вопрос о том, как вернуть шлем. После смерти Арсамакова его людей возглавил Вагид. Он умный и бесстрашный человек, и пришел к нам вместе с самим Арсамаковым. Вагид и предложил то, что происходило. Я, в противовес ему, сказал, что только один Троица со своими людьми в состоянии принести нам шлем. Вагид сказал, что он победит и Троицу, и его людей, а потом принесет нам шлем. Но все люди Троицы уже были у нас в плену. Оставался только сам Троица. Вагид обещал поймать и тебя. Слышишь, старлей Троица. Так тебя зовет, кажется, твой напарник Медведь. Я не знаю, что такое старлей. Но, думаю, это достойный титул. Ты пришел, и победил Вагида и его людей. Один победил. Только после этого, помня мои слова о тебе, другие ктархи послушались меня. И я обращаюсь к тебе, старлей Троица, с просьбой. Принеси нам утерянный шлем. И мы после этого уйдем к себе. Тоннель в нашу цивилизация будет поддерживаться еще только три дня. Через три дня ворота закроются. И мы вынуждены будем уйти, оставив шлем там, где он сейчас. Троица, сможешь ты нам помочь?

– Гжнан, сын Амороссэ, – ответил я твердо. – Я не знаю, какие отношения между ктархами в вашей цивилизации. Но среди людей всегда есть старшие и младшие. А особенно эти отношения касаются армии. Я не командую всеми людьми группы. Я нахожусь в подчинении майора Медведя. И обращаться ты должен к нему, – я показал на майора.

Медведь стоял с опущенной головой, смотрел себе под ноги. Но после моих слов голову поднял, и посмотрел на ктарха прямо.

– Майор – это больше, чем старлей? – спросил ктарх.

– Это больше, – просто ответил Медведь, не зацикливаясь, впрочем, на обращении паука ко мне, поскольку знал, что я однажды спас Гжнана, сына Амороссэ. – Но речь сейчас идет не о том, речь сейчас идет о возможном нарушении паритета возможностей между двумя самыми мощными государствами нашего мира. Я внимательно выслушал тебя, Гжнан, сын Амороссэ. Я слышал все, что ты говорил сейчас старлею Троице. Конечно, старлей Троица уникальный боец, который сумел победить многочисленного противника, и освободить нас. Это он сделал в полном соответствии со своей боевой подготовкой. Я считаю, что гораздо сложнее ему было просчитать подмену, когда в скутере рядом с ним под видом меня оказался эмир Арсамаков. Вот это была победа действительно достойная Троицы. Но это только мой взгляд на произошедшее. У самого у него может быть взгляд и иной, и у тебя, ктарх, может быть иной взгляд. Я на своем видении вопроса не настаиваю. И при этом сообщаю тебе, Гжнан, сын Амороссэ, что все мы люди не свободные. Мы служим своей стране, своему государству. И над нами есть командиры. И чтобы предпринимать какие-то действия за пределами границы нашего государства, нам необходимо разрешение нашего командования. Тем более, действия эти планируется предпринимать против бойцов государства, с которым у нас не всегда хорошие отношения. Особенно в последние годы. Однако причина, по которой мы думаем совершить свои действия, достаточно уважительная. И я думаю, что наше командование даст согласие. Чтобы убедиться в этом, мне необходимо провести сеанс связи с командующим. Не с тем, с которым, якобы, общался Троица, а с настоящим. Для этого мне необходимо будет вылететь за пределы вашего ограничения связи. Предположим, на то место, где разбился твой космолет, ктарх. Если я получу разрешение, я готов возглавить группу, и вернуть ктархам утерянный шлем. Думаю, за три дня мы можем управиться. Особенно, если вы обеспечите нас необходимой техникой.