Геннадий Эсса - Огненный шар

– Нет у тебя никакой фантазии, – вздохнул Жан. – Сказала бы лучше что-нибудь в тему.

– Смотрите, светящийся предмет быстро приближается. – Ник положил руку на плечо Жана и вздрогнул, услышав за спиной голос проводницы:

– Что-то интересное увидели, молодые люди? – спросила она.

Ник растерянно обернулся, и в глазах его неожиданно промелькнул образ той самой старухи, которую он видел раньше. Он зажмурил глаза, встряхнул головой и почувствовал, как его тело похолодело.

– Ложитесь отдыхать, я вас разбужу, когда будем подъезжать.

Теперь Ник открыл глаза и видел перед собой проводницу, которая мило улыбнулась и направилась к себе в купе.

– Что за чертовщина, – произнес он подавленным голосом.

– Ты это о чем? – спросила Ин.

– Эта проводница мне снова напомнила ту самую старуху. Вы видели ее?

– Кого, старуху?

– Сейчас только подходила проводница.

Ин и Жан настороженно взглянули на Ника.

– Слушай, ты переутомился, тебе надо отдыхать, – сделал заключение Жан. – Никого здесь не было. Ты, вероятнее всего, студент? У тебя такое больное воображение, как будто ты завалил экзамены, и к тому же сразу все.

– Как не было? Только что она была здесь, – пытался объяснить Ник появление проводницы. – Я же с ней разговаривал несколько секунд назад.

– Значит, ты студент-отличник, – продолжал Жан. – Плохое питание, бессонные ночи перед экзаменами, шпаргалки… Я понимаю, поэтому не собираюсь в институт, чтобы не выглядеть так же, как и ты.

– Ну, студент, – согласился Ник. – Это никакого значения в данном случае не имеет.

– Мы не слышали, чтобы ты сейчас с кем-то разговаривал, – сказала Ин и отвернулась от окна. Она взглянула на Ника и мило улыбнулась. – Давайте и на самом деле отдыхать. Завтра все равно разойдемся и никогда друг друга не увидим. Что мы тут сами себе головы морочим? Но мне было приятно встретить таких сумасшедших, как вы, признаюсь.

– А я-то при чем? – удивился Жан. – Я вполне адекватный человек и глупости никакие не говорю. Мне ничего не видится и не кажется. С фантастикой я не дружу – люблю точные науки, а так как в данный момент представляю жертву школьных реформ и репрессий, которые терплю уже девять лет, то из точных предметов мне больше всего по душе история и физкультура.

– Умница, молодец! – воскликнула Ин. – Ты просто находка для общества. Если продержишься еще немного и тебе достанется школьный аттестат, то тебе, как жертве школьных реформ, можно будет поставить еще и памятник.

– Мне памятник не нужен. Потомки потом поставят. Я хочу другое…

– И что же ты хочешь?

– Ты этого не поймешь, – вздохнул Жан и обратил внимание на Ника, который до сих пор не мог придти в себя. – Вот тебе памятник будет в самый раз. Тебе в полный рост или по яйца?

Ник сидел и моргал глазами.

– Соглашайся на любой, такой возможности, может, уже не будет.

Ин рассмеялась:

– Болтун ты, Жан, – заметила она. – Ты-то какое отношение имеешь к памятникам, зодчий ты наш, ваятель прекрасного.

– Когда-то лепил из пластилина всякие рожи, – ответил Жан. – У Ника сейчас такая физиономия, что я вполне справлюсь с его образом. – Жан хотел еще что-то добавить, но снова устремил взгляд в темное окно, пытаясь разглядеть светящийся объект. – Все, глюка улетела. Нет ее больше, и ты, Ник, будь спокоен. Ты просто светящийся объект спутал с лампой, что горит в вагоне. Сейчас выключат свет, и спи спокойно, ты в том мире никому не нужен, равно как и мы все.

– Болтун ты, – сделал очередное заключение Ник, после долгого молчания.

Неожиданно раздался непонятный нарастающий гул. Он доносился из-за окна.

Жан с тревогой взглянул на Ин.

– Ты что-нибудь слышишь? – спросил Ник.

– Я слышу, – ответил Жан и потянулся снова к окну. – Что-то гудит.

– Я такой звук слышал, когда ехал в Москву, – сказал Ник, подсаживаясь к Ин поближе. – Ты ничего не слышишь? – обратился он к девушке.

– Почему, слышу, но что это меняет? – ответила Ин. – Может, встречный поезд приближается?

Жан напряг зрение, всматриваясь в темноту.

– Здесь одна стрела, – сказал он, прислонившись к окну лбом. – Встречных быть не может.

Жан тоже подсел к Нику.

– У меня иногда такое бывает, – признался Жан. – То гул какой-нибудь слышится, то свечение, но только во сне.

Ник сразу вспомнил светящийся шар, но промолчал. Ин достала из своей сумочки зеркальце и взглянула в него.

– Красивая, красивая, – заметил Жан.

– Я не об этом. Иногда смотрю в зеркало и себя не вижу, – объяснила Ин.

– Как это?

– Вот не вижу себя – и все. Один туман какой-то.

– Такого не бывает, – засмеялся Жан. – Как это себя не увидеть?

Ин поняла, что спорить с ним бесполезно, спрятала зеркало в сумочку и откинулась к стенке.

– Иногда у меня бывает такое ощущение, что я куда-то лечу, – сказала она мечтательно вполголоса. – Какая-то невесомость, легкость, и я парю, как пушинка…

Жан смотрел на нее своими большими серыми глазами и почему-то поверил всему сказанному.

– А потом? – спросил он.

– Потом ничего не помню. Бывает же такое?

– Наверное, – согласился Жан.

– А я иногда вижу разные световые вспышки, – сказал Ник. – Они меня просто преследуют. Вспыхивают, потом угасают и опять появляются вновь. И, представьте, не во сне, а вот так, вживую. Никто их не видит, а я вижу.

Жану сказать было нечего, и он промолчал.

Они еще о многом болтали, пока Ин не стала собираться прилечь отдохнуть.

– Надо немного поспать, – сказала она. – Поезд придет только вечером. Хочу выглядеть хорошо.

Жан полез на вторую полку и накрылся одеялом с головой, пытаясь заснуть.

Ник тоже взобрался наверх и уставился в окно.

Дождь пошел еще сильней, и за окном мелькнула яркая молния. Ник посмотрел вниз, где укладывалась Ин, взглянул на полку, где под одеялом ворочался Жан, и тоже закрыл глаза, пытаясь хоть немного вздремнуть.

Гул, доносившийся снаружи, не утихал, и Ник настороженно к нему прислушивался. Потом взглянул на часы – было уже около трех часов дня. Ему не спалось.

Жан уже успокоился и вытянулся на полке, спал.

Ник снова уставился в окно, всматриваясь в темноту и прислушиваясь к звуку, который был где-то совсем рядом. Сердце его с тревогой забилось, когда вдалеке он увидел теперь уже несколько огоньков. Сначала он подумал, что это горит свет в отдаленном селении, но вскоре убедился, что это не так. Огоньки то приближались, то удалялись. Убегали куда-то вперед, а потом отставали и снова появлялись. Он следил за ними сквозь мокрое окно и начинал чувствовать, что внутри его поселяется страх и полное непонимание.