Вячеслав Шалыгин - Сон грядущий

— Образованный, — с издевкой хохотнул капитан, приседая на корточки в паре метров от Сэма. — Я знаю, что этот глаз у тебя не единственный. Я вообще много чего о тебе знаю. Может быть, кроме того, как ты умудрился влезть в это бревно, я знаю все. Самое главное…

Выдерживая паузу, Рой сорвал фиолетовую травинку, пожевал ее и, задумчиво прищурясь, сплюнул на торчащий из земли толстый корень.

— Сегодня явно не твой день, Сэмми, — почти искренне посочувствовал он агенту.

— Дни насыщены, но преходящи, — философски изрек Сэм, силясь сопоставить идентичность голоса капитана и дерева, а также его появление здесь со здравым смыслом. Получалось с трудом и неубедительно.

— Верно, только не для тебя, — Рой выразительно покосился на свою кобуру. — Тем не менее, раз уж я тебя поймал, то не прочь поболтать.

От капитана веяло удовлетворением и фантастическим самодовольством. «Если бы не случай, хрен бы ты меня поймал», — подумал Сэм, но вслух как можно более миролюбиво предложил:

— А может быть, ты меня для начала выпилишь?

— Ни в коем случае, — Рой вновь расплылся в улыбке. — Я же не папа Карло.

— Ха-ха-ха, — язвительно пробурчал Сэм, понимая, что влип.

— Ты осознаешь, что, мягко говоря, необычен? — вдруг перешел к делу капитан.

— Даже гениален, — ответил Сэм, вяло махнув рукой.

— Это спорный вопрос, но что-то в тебе есть. Где твой корабль?

— Он мне не нужен.

— Я так и предполагал. Получается, что ты попал сюда без помощи технических средств, а это нечто новенькое, и мне страшно хочется узнать, что?

— Самому хочется, — Сэм говорил чистую правду, но капитан ему не поверил. Это было видно по глазам.

— Ты неуловим. В твоем паспорте нет ни одной визы, да и существует ли паспорт — я сомневаюсь. О тебе ходят невероятные легенды. Большинство специалистов сходится в одном: нормальному человеку твои подвиги не под силу, однако ты не похож ни на чужака, ни на неоформа со Старой Земли. Кто же ты? Остается одно — призрак. Тебя просто нет.

— Что же тогда торчит из дерева перед твоим носом, капитан? — Сэм почти взял себя в руки и попытался сосредоточиться на странных умозаключениях Роя.

— Не знаю, — пожал плечами офицер. — Может быть, галлюцинация…

— Разрешаю потрогать, — Сэм небрежно протянул капитану руку, проигрывая в уме несколько вариантов атаки из столь неудобного положения.

Рой подался было вперед, но, передумав, остался сидеть в прежней позе.

— Не бойся, капитан, я не болотная гадюка, — Сэм рассмеялся. — В любом случае, у тебя нет другого способа проверить, все ли в порядке с твоей головой.

Вместо ответа Рой вынул из кобуры пистолет и прицелился в Сэма. Немного поколебавшись, он чуть опустил ствол и раздраженно произнес:

— Я очень не люблю, когда меня задевают, Сэм. По сути, мне абсолютно неинтересно, что за вид нечисти представлен тобой в нашем странном мире. У тебя скверная репутация и длинный список приговоров. Так что… именем Федерации… впрочем, это будет даже не казнь, а скорее — дератизация. Прощай.

— И ты не попытаешься перекупить меня? — запаниковал Сэм.

— Нет.

— Исследовать в военных целях…

— Нет.

— Попытать, в конце концов…

— Я лишь восстанавливаю простой порядок: человек от человека, — туманно пояснил капитан и, резко вскинув пистолет на уровень глаз, нажал на спусковой крючок.

Проснулся я от того, что тело мое прошила адская боль. Ноги переплелись. Мышцы спины напряглись так, что захрустели позвонки. С губ потекла обильная белая пена. Пальцы невольно вцепились в перекладины кровати и побелели от усилия. Скрипнули, крошась, зубы. Из горла сам собой вырвался глухой стон. На несколько секунд я замер на страшном и нелепом борцовском «мостике», а затем с грохотом свалился на земляной пол рядом с кроватью. В глазах стремительно темнело, но я еще мог различать очертания предметов. Я окончательно обмяк и стал медленно таять, подобно куску сахара в горячем чае. Забытье пришло, слава богу, в самом начале этого процесса.

Сознание вернулось верхом на потрясающей головной боли. Конечности почти не откликались на призывы. Меня сотрясала лихорадка, да еще то, в чем я находился, раскачивалось, как лодка в приличный шторм. Ужасно тошнило. Постепенно чувствительность вернулась, и мое бренное тело заработало почти по-прежнему. То, в чем я ехал, вернее летел, прекратило раскачиваться и мягко приземлилось. Я попытался проанализировать последние события и с ужасом осознал, что не помню ничего. Я сделал над собой усилие и сосредоточился. Память проснулась внезапно, но не вихрем злобы и ненависти к капитану, а зловещей решимостью. Найти и… К черту все и всех! Главное — найти этого садиста!

— Просыпайся, Попрыгунчик, — раздался хриплый басок, — приехали.

Я нехотя открыл глаза и оглянулся. В предрассветном сумраке с трудом просматривались силуэты однотипных зданий, судя по запущенному виду, давно покинутых. Серые панельные стены и никаких особых примет. Интересно, где я?

Я внимательно осмотрел свою униформу. Всякий раз при пробуждении она была новой, чистой и укомплектованной в соответствии с предстоящей миссией. Последний раз на мне была форма вражеского капрала, поскольку проснулся я на Сингле, и если бы не случайность… Сейчас я был одет в свой нормальный имперский боевой костюм, что означало либо отпуск, либо перевод в контрразведку. Но подобный поворот дела, прежде всего, означает, что я утер тому капитану нос! Я жив! Я тот же Сэм, живой и невредимый!

— Идем, — прервал мою восторженную бурю мыслей уже знакомый хриплый голос.

Я оторвал взгляд от пейзажа и посмотрел на говорящего. Высокий парень в форме сержанта разглядывал в свете подствольного фонаря надпись на стене дома, уже не обращая на меня никакого внимания. Это была чрезвычайно сложная идиома на полузабытом языке. Дословно перевести ее я бы не смог, но смысл уловил сразу. А также понял, где нахожусь и каким, в общих чертах, будет мое задание.

Земля. Покинутая триста лет назад всеми рассудительными людьми колыбель человечества. Я, видимо, в патруле «чистильщиков».

Весьма глупое и расточительное занятие — чистить гниющую могилу, но имперское правительство уже многие годы пыталось восстановить экологию Земли и устроить на ней нечто вроде музея. Однако сохранившиеся на «грешной» мутации не желали «чиститься», а, наоборот, уверенно плодились и размножались. За три столетия они создали настолько жизнеспособный биоценоз, что все попытки правительства вернуть планете прежнее лицо терпели сокрушительное поражение. В затянувшемся противоборстве старых и новых жителей планеты чаша весов все более склонялась на сторону новых, так называемых «неоформов».